Сомниум - Александра Воронкова

— Эрон, пора подниматься на борт, — сказал Тодд Макмилан, и двое мужчин остановились чуть позади меня, чтобы проводить на космический корабль. Я медлил, оставаясь на прежнем месте. Ветер нарастал, и глаза становились влажными.

Я смотрел на корабль в сигнальных огнях и ощущал, как что-то новое зарождается в моей душе. Мне казалось, будто мир рушится у меня на глазах, и это мои последние мгновения, но одновременно с этим не покидало неподдельное восхищение от предвкушения чего-то великого и неотступно приближавшегося. Да, я здесь и сейчас, но по сути меня уже здесь не было… И впервые за долгое время меня охватило приятное предчувствие… Надежда на лучшее? Нет, это уверенность.

Я готов был лететь в неизвестность.

— Хакли, принеси салфетки.

Я вытерла слезы и, закусив губу, продолжила читать:

Ах, это все, как колокольный звон,

Мне мысль о близкой смерти навевает!

Бережно разгладив помятые вчера страницы, я закрыла книгу. Надо было перевести дух. Из-за печального финала перед глазами помутнело от слез.

— Эрон Уолкер, включить видео-трансляцию, — прошептала я в отчаянии и почувствовала, как дрогнул мой голос.

«пользователя нет в Системе»

Пароля на меня нет! Где же он может быть? Страшный ответ сам собою открылся мне — он снова в тюрьме!

Вдруг внезапная мысль, будто аэро в режиме «Молния», проскользнула как бы невзначай, но я уже не могла от нее избавиться. Не выпуская из рук книгу, я выбежала на парковку и быстро села в машину. Взглянуть на тюрьму одним глазком — вот что успокоило бы меня. Сказать «прощай», пусть с высоты, вот что выключило бы чертов Сомниум. Увидеть Эрона с высоты? Какие глупости. Плюнуть на него с высоты!..

— Эль-Пасо, — скомандовала я.

«Неосвоенная зона, доступ запрещен», — был ответ бортового компьютера.

Я увеличила карту. Серую зону нельзя было рассмотреть. Ближайший к ней сектор — R47.

— Сектор R47.

— Время в пути тридцать семь минут. В месте прибытия солнечно, температура тридцать шесть градусов Цельсия.

Аэро начало набирать высоту. Люк был открыт, и я почувствовала, как ветер мгновенно высушил мокрые от слез щеки. Я облизала сухие губы и, зажмурившись от солнца, применила функцию «Тонировка кабины».

«закрыть люк»

Ветра теперь не было. Температура воздуха внутри двадцать один градус. Набрав нужную высоту, аэро вылетело на полосу движения и взяло курс туда, где раскинулась бескрайняя стена-валидатор, за которой находился теперь Эрон.

Я взглянула на аэромобиль, пронесшийся мимо меня по встречной полосе, ярко-оранжевый в голубую крапинку. Как можно выбрать такой жуткий цвет? Пролетая над берегом высохшего озера, я вспомнила изумрудное море на Спеспереннис. Бесчисленные домики в форме киви, бананов и манго совершенно не украшали унылый вид.

Дом Культуры сегодня был большим белым цветком. Мое аэро пронеслось мимо него, и я почувствовала запах свежести. Внутри, наверное, от запахов кружится голова, подбираются ароматы, составляются духи. Этот подлец нюхал настоящие цветы, ну конечно, он тогда говорил про тюрьму. Жаль, что самый красивый из тех живых цветов, что я видела, был ядовитым.

Сектор Зеро виднелся вдали. Расчетливые генетики свели нас, а потом снова посадили Эрона в тюрьму. При одной мысли о Макмиллане меня передернуло. Моя программа из стопроцентной сказки превратилась в безрадостную апатию, действия стали иррациональными. Ну вот почему вместо Хакли я взяла с собой книгу? Какая глупость.

Сейчас я пролетала над заводом по обработке Массалис. Электронные помехи мутным потоком валили из верхушки пирамиды. Рядом с ней под куполом водоворотом кружились интеллектуальные отходы. Если бы не Массалис, я бы вдребезги разбила всю посуду у генетика, я бы сделала с Молли то же самое, что со своей книгой, я бы своим пальцем проткнула капсулу безопасности, которую включил однажды Эрон.

«открыть эйрскрин»

Я дотрагиваюсь до всего, что вижу на земле.

«удалить», «удалить», «удалить», «удалить»

Теперь на экране ничего нет.

«выбрать цвет»

Я окрашиваю все светло-голубым. Мне холодно.

«черный»

Так лучше. Нет. Мне страшно.

«желтый»

Слишком ярко.

«сепия»

Цвет ровного загара Эрона. Я знаю, что внизу стальной космодром и пестрые, изменчивые мотиваторы, но, таращась в одноцветный экран, ничего этого не вижу. Спутанные мысли не поспевают за скоростью аэро.

До прибытия остается три минуты. Теперь полет проходит в спокойных коричневых тонах.

«снять фильтры»

Я всматриваюсь вдаль и вижу электронную бесноватость бескрайней стены-валидатора. Поворот и снижение. Проклятое солнце ударяет в глаза. Оно пляшет на бесчисленных окнах, пряча в своем свечении космодром.

Вдруг ветер набросился на меня, раскидывая волосы и закладывая уши. Вспышка света, и… В этот же момент, пароля на меня нет, я в воздухе!? Мое аэро пропало, и парашют раскрылся. Все… ис-чез-ло!.. Бред какой-то, я не могла поверить в происходящее. Солнечный свет слепил глаза. Еще секунду назад я была в кабине аэромобиля, а теперь парила над землей, медленно снижаясь и прижимая к груди древнюю книгу.

Сквозь бегущие перья облаков я попыталась оглядеть образовавшуюся пустоту. Пустошь уходила вдаль, насколько хватало глаз. С лица земли пропало все: секторы, здания и аэро… Только космодром на юго-востоке дырявил небо своим шпилем. A далеко-далеко за ним что-то зеленело.

Я видела сотни беззащитных белых пятен на ярко-голубом — люди на парашютах медленно парили на разной высоте. Ветер разносил нас в разные стороны, как семена одуванчиков. До меня доносились крики с земли и с неба. Я вцепилась в книгу крепче, как будто это она, а не парашют спасала мне жизнь. Крик рвался из груди, желая стать одним из голосов всеобщего воя, но я не проронила ни звука.

Я не могла поверить в то, что происходит. Система совершенна — парашют всего лишь страховка на случай, если произойдет секундный сбой, а пользователь будет на аэро или в своей квартире в небоскребе. Я носила парашют, так как этому всегда нас учили, но никогда не думала всерьез, что буду вот так беспомощно парить в воздухе вместе с другими. Возможно, то, что происходит сейчас, и есть короткий сбой, и скоро все восстановится. Наверняка генетики уже работают над этим.

Я провела по воздуху пальцами, но эйрскрин не визуализировался. В черный список его! Взгляд упал на запястье правой руки — Персонализатор тоже исчез. Это невозможно. В ту же секунду я услышала, как мой крик заполнил воздух и слился с другими голосами, зазвенев в ушах.