Темная земля - Стюарт Макбрайд

– Какая же ты все-таки отвратительная!

Она проглотила то, что было у нее во рту.

– Да хватит уже ворчать. – Откусила очередной кусок печенья и стала жевать, широко открывая рот. – Может, ты хочешь цыпленка карри или отбивную с луком?

О-ох!

– От отбивной бы не отказался.

Море стало невидимым, потому что Стил, боровшаяся с упаковкой, закрыла головой окно.

– Ха! – Она протянула ему лоток, и Логан взял холодный мясной пирог. К нёбу почти сразу прилип тонкий слой жира. Конечно, не Мишлен три звезды, но лучше, чем ничего.

Стил стряхнула крошки с доски, затем облизала пальцы.

– Когда ты это сделаешь? – спросила она.

– Сделаю что? – Второй кусок жевался легче.

– Ну, с Самантой.

Ох. Вот что.

– Не знаю. Возможно, утром, – тяжело выдохнул Логан; ему казалось, что живот наполнили камни, и эти камни тянули вниз. Такое с ним было во второй раз за этот день. Прочистив горло, он спросил: – Ты слышала о Малыше Хамише?

Она сжала его ногу. Тоже во второй раз за этот день.

– Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой?

Камни, наполнявшие живот, стали еще тяжелее.

– Теперь он мертв, и в Абердиншир слетятся лихие парни со всего света, чтобы урвать свой кусок.

– Позвони мне, ладно? Я брошу все свои незначительные делишки и приеду, чтобы посидеть с тобой. – Она еще раз сжала его ногу. – Я серьезно.

Логан с трудом заставил себя проглотить жирную кашицу, все еще остававшуюся во рту. Часто заморгал глазами. Закивал. Сделал глубокий вдох.

– Спасибо тебе.

– Да не бери в голову. – Она показала на остатки пирога в его руке. – Ты уже почти закончил, а я все еще голодная.

18

Логан остановил машину рядом с отелем на северной окраине Банфа: «Постель и Завтрак». Освещенная лунным светом галька, покрывающая отмель у основания скал, была похожа на пенопласт.

Стил стряхнула крошки с коленей себе под ноги.

– Так значит, ты звонишь мне завтра. Обещаешь?

– Обещаю.

– Хороший мальчик. – Выйдя из машины в ночную темень, она не торопилась захлопнуть дверь. – Я хочу тебе сказать, Лаз, не старайся сделать все самостоятельно. Ведь у тебя есть семья.

– Да, верно. Я тебя понял.

– Ну так не забудь.

Стил повернулась и пошла к отелю. Обернулась на пороге и махнула ему рукой.

Логан помахал в ответ.

– Отлично… – Голос Саманты.

Он не стал отвечать. Сочувствие выбивало из колеи. Безразличие или даже враждебность были бы намного лучше – они придают дополнительные силы, это давно проверено, – но сочувствие?

– Неблагодарный неврастеник.

Да…

Развернул машину и поехал по пустынной улице мимо молчаливых темных домов.

И как он будет собирать компромат? И если она придет, когда Саманту будут отключать от аппаратов, что ему следует сказать? Поблагодарить за поддержку в столь трудный жизненный момент? А теперь ты не возражаешь, если я тебя трахну и потом выполню то, что поручил мне этот чертов Нэпиер?

Бухта была забита яхтами, пришвартованными на зиму. Среди них затесалось несколько крошечных рыбачьих лодок.

Ну а если он не станет следить за ней? Нэпиер без труда найдет кого-либо другого, согласного взяться за эту работу. И может быть, этот другой не проявит такого же понимания к мелким недостаткам Стил. Или к отвратительным, бросающимся в глаза порокам ее характера.

Ах-х…

Или ему надо сделать это? Провести поверхностный обмен мнениями о том, что удалось разузнать, и порядок: Стил оправдана. Она сама была бы рада без памяти, если бы над ней не висели подозрения… Но она может и убить его за то, что он оказался мерзавцем – согласился следить за ней.

Какая же бессмысленная бодяга. Что-то вроде игры, в которой все оказываются в проигрыше.

Припарковав машину у дома, он сидел и смотрел на залив. С другого берега подмигивали огни Макдаффа.

Потом появилась Саманта, и камни снова набились ему в живот.

Ну давай, исчезни…

Она послушалась.

Логан вышел и закрыл машину, перешел через дорогу. Две женщины стояли возле «Шип Инн», куря сигареты и дрожа от холода. Одна, подняв голову, уставилась на него, как будто в нем было что-то необычное; в свете уличных фонарей светились флуоресцирующие желтые полосы на его простроченной куртке.

Захлопнув за собой дверь, Логан запер ее.

Завтра его ожидало нечто… просто…ужасающее.

Бог мой…

О его ногу потерлось пушистое тельце, за этим последовал мурлыкающий звук. Логан вздохнул:

– Ктулху? Ну как ты, малыш? – Он снял пояс и повесил его на крючок, сверху пристроил шапку. Разлепил липучки жилета и бросил его в угол. Нагнулся и потрепал Ктулху между ушками. – По крайней мере ты все еще любишь меня.

Котик замурлыкал громче, маленькие белые коготки зашуршали по ламинату.

На придверном коврике лежала почта; он поднял стопку и бегло просмотрел. Очередная предвыборная листовка от либерал-демократов, такая же от Шотландской национальной партии, брошюра о бесплатных слуховых аппаратах для лиц старше пятидесяти лет. На последнем конверте не было ни почтового штампа, ни марок, но была черная полоса по периметру. Ручная доставка.

Вскрыть конверт не составляет никакого труда, но он решил воспользоваться ножом. Прошел на кухню, взял из сушильной стойки нож для масла и ввел его в зазор треугольника на обратной стороне конверта. Аккуратно провел лезвием и вытряхнул плотный листок.

Ни отравленных бритвенных лезвий, ни иголок, поджидающих вторжения неосторожного пальца. Всего-то карточка с позолоченными краями и тесненным цветочным орнаментом…

Ладно. Больших шансов на то, чтобы появиться на похоронах Хамиша, у него не было. Потому что… Потому что он отключает Саманту.

А кроме того, совместное пребывание в церкви и на кладбище рядом с Рубеном было для Логана неприемлемым. К чему это может привести, и думать не хотелось. Совершенно ясно, что ни к чему хорошему.