Сады Солнца - Пол Дж. Макоули

Маларте подвел Невес и Лока к диванам, стоящим по обе стороны парящей над квазиживой травой пластины толстого прозрачного пластика. Казалось, ее ничто не поддерживает. Полковник объяснил, что пластина содержит железо и поддерживается сверхпроводящими магнитами. Все уселись, секретарь принес чашечки с пенистым горьким какао.

Лок упомянул про манифестантов снаружи и заметил, что подобная активность кажется ему очень интересной.

– Протесты бывают шумными, но они по большей части безвредны, – сообщил полковник. – Мутанты сбрасывают напряжение, мы наблюдаем за потенциальными смутьянами. Польза всем.

– На зависть мудрая и просвещенная политика, – заметил Лок. – Интересно, ее одобряет Эуклидес Пейшоту? Я слышал, что он не упускает возможности продемонстрировать, что лучше генерала управляет дальними. И любит щелкать кнутом.

– Вы уже признались в том, что не очень сведущи в нюансах искусства. Возможно, вы не слишком сведущи и в искусстве власти.

Лукавая улыбка полковника была сама по себе произведением искусства.

– Моя работа дипломата позволила мне посетить почти каждый город на лунах Юпитера и Сатурна, – заметил Лок. – Полагаю, это позволило мне хоть в какой-то мере оценить нюансы образа мыслей дальних.

Капитан Невес сидела, выпрямленная, напряженная, на другом краю дивана и жадно впитывала разговор.

– Это было перед войной, – сказал Маларте.

– В которой я имел честь в некотором роде участвовать.

Полковник Маларте прибыл в систему Сатурна спустя полгода после окончания Тихой войны, назначенный на видную должность благодаря родословной.

– Думаю, вы сейчас едва ли узнаете и города, и людей, – заметил полковник. – Теперь мы продемонстрировали мутантам, что так называемое превосходство дальних – пустой звук. Теперь им, так сказать, показали, где их место.

– Да, их митинги и демонстрации выглядят не более чем забавным безобидным цирком, – сказал Лок. – Но дальним их дело кажется абсолютно серьезным и жизненно важным. Полковник, они не просто сбрасывают напряжение. Они демонстрируют политическую позицию, причем за ваш счет.

– Мистер Ифрахим, будьте уверены: я знаю, как совладать с настоящими бунтовщиками. И будьте уверены, они тоже знают это, – процедил полковник.

– Полковник, прошу вас, не обижайтесь, я всего лишь высказываю частное мнение, основанное на моем опыте общения с дальними.

Повисла тишина. Капитан Невес робко улыбнулась и отпила крошечный глоток какао.

– Мистер Ифрахим, я бы с удовольствием обсудил с вами нюансы колониальной политики, но у меня мало времени. Давайте о делах. Вы хотите посетить кратер Хершеля?

– Мы с коллегой сопровождаем сына профессора-доктора Шри Хон-Оуэн. Возвращаем его к матери. Это простое задание, занявшее, к моему удивлению, много времени.

– Я в ответе не только за этот город, но и за все остальное на Мимасе, – сообщил полковник. – Потому передо мной – большая и трудная работа. Иногда случаются накладки, промахи. Сообщение с профессором Хон-Оуэн и ее командой в лучшем случае эпизодическое. Похоже, профессор считает, что обязанность регулярно докладывать о своих делах ее не касается. Контактов она не желает поддерживать. Но я с радостью сообщаю о том, что нам все-таки удалось организовать вашу поездку в кратер Хершеля и обратно. Кстати, вы уже решили, когда возвращаетесь? Ваши планы мне пока не очень ясны.

– Я вернусь, как только исполню свои обязательства по отношению к профессору-доктору, – сообщил Лок. – Что касается времени возвращения, то, как вы заметили сами, профессор-доктор не слишком предсказуема.

– Когда вернетесь, мы поговорим снова. Расскажете мне о своих приключениях.

Конечно, Лок не собирался давать полковнику информацию, которую тот мог бы передать вышестоящим и использовать к своей выгоде.

– Разумеется, – заверил Лок. – Но я должен предупредить сразу: крайне маловероятно, что я пойму хотя бы малую толику работы профессора-доктора. Да, она безответственна и высокомерна и без конца создает проблемы для вышестоящих. Но при всем этом она – гений.

Потом пара вышла наружу по подвесному мостику, отданному в исключительное пользование оккупантам, и Лок поведал Невес, что полковник – до отчаяния знакомая смесь самоуверенности и лютой глупости.

– Типичный представитель олигархии старой закалки, – добавил Лок. – Его предки создали репутации грабежом и пиратством. Он хочет того же самого. По данным моих контактов, он контрабандой переправляет местное искусство на Землю. Конечно, каждый из старших офицеров посылает домой пару сувениров, но полковник отправляет целые контейнеры ворованного. Он берет все, что ему понравится, а если хозяева протестуют, сажает их в тюрьму. Вкратце, он рассматривает Мимас как удельную вотчину и потому хочет узнать от меня о саде, который исследует Хон-Оуэн. Полковника удивляет то, что профессор сидит там столько времени. Маларте хочет знать о ее находках и о том, как получить с них прибыль. Наверное, он считает, что возвращение Берри матери – лишь предлог, а я хочу заключить с профессором тайную сделку. Потому полковник устроил нам спектакль. Мол, смотрите, я знаю, что вы там обтяпываете свои неприглядные делишки, и советую взять в долю.

– Если она держит работу в секрете, наверное, она и вправду отыскала что-то ценное, – подумала вслух капитан Невес.

– Для нее – несомненно. Профессор любит загадки и вообще все, что может рассказать ей про Авернус. Но очень сомневаюсь, что ее исследования принесут что-либо сиюминутно коммерчески ценное.

Они вышли на платформу в месте пересечения двух подвесных дорожек. Лок хватал ртом воздух, сердце бешено колотилось. Он предложил остановиться и передохнуть. Он провел слишком много времени при нулевой гравитации и прогуливал занятия на центрифуге в спортзале. Лок подумал, что с таким обессилевшим телом вряд ли сможет ходить по Земле на своих двоих.

Платформа висела между тремя высокими соснами. Верхушки деревьев вокруг сияли в ярком свете огромных люстр, свисающих из центра купола. Кластер куполов, образующих Камелот, от края до края заполнял лес модифицированных баньянов вперемежку с соснами и гигантскими секвойями. По рядам толстых сучьев были проложены улицы, дома и мастерские связывала густая сеть мостков, канатных дорог и веревок. Постройки лепились спиралями к стволам или свисали с ветвей, будто диковинные фрукты. Чудесный лесной город при низкой гравитации – зеленый, тихий, первобытный.

– Оставленные Авернус сады – это эксперименты. Игрушки, – заметил Лок. – Нет смысла грабить их ради пары тривиальных модификаций и новшеств. Это как разбить яйцо Фаберже ради продажи нескольких камешков с него. Не то чтобы Хон-Оуэн была против разбивания шедевров ради вытаскивания пары безделушек. Этим она и оправдывает свое хобби, за счет этого и выживает и делается полезной всякому начальству. Но работает она не ради того.

– Но если ты скажешь полковнику, чем она занимается, разве не станешь полезным для него? – спросила Невес.