Гороскоп птицы Феникс - Дарья Донцова

А теперь представьте реакцию бабьего царства, когда Игорь Михайлович представил Евгения Олеговича, нового преподавателя русского языка и литературы. Шляпину не исполнилось сорока лет, он имел диплом филфака МГУ, писал стихи, опубликовал пару сборников. И вдобавок учитель оказался настоящим красавцем: рост под два метра, стройный, темноволосый, с яркими голубыми глазами. На занятия он всегда приезжал на новенькой иномарке, носил дорогой костюм, рубашку с галстуком, от него пахло недешевым одеколоном. Педагог был вежлив, называл и детей, и коллег только на «вы», интересно проводил уроки, организовал театральный кружок. Единственным минусом во всем его облике было золотое обручальное кольцо – увы и ах, Евгений оказался давно и прочно женат. Но то, что у Шляпина в паспорте стоял штамп, не помешало школьницам и учительницам массово влюбиться в красавца. Местные дамы, ранее ходившие на работу абы в чем и не особо заботившиеся о прическе и макияже, стали появляться в школе в красивых платьях, с кудряшками на макушках. Даже пенсионерка библиотекарь Нинель Ивановна Рожкова, которая уж никак не могла надеяться на взаимность со стороны Евгения Олеговича, откопала в недрах своего гардероба кримпленовые платья времен своей пятой зрелости и бусы, усердно прикидывавшиеся жемчугами.

Дефиле мод сопровождалось демонстрацией кулинарных талантов. Теперь по утрам каждая учительница или сотрудница вынимала из сумки нечто вкусное, ставила на стол и громко объявляла:

– Испекла свой фирменный пирог с курицей. Угощайтесь.

Шляпин не кривлялся, с удовольствием пробовал яства, делал комплименты коллегам, был щедр на похвалу, но ни с кем не сближался, на «ты» не переходил. Он тоже порой приносил что-то съестное и объяснял: «Вот, рыбу закоптил». Или: «Шашлычок нажарил».

– Ваша жена не готовит? – не выдержала один раз завуч.

– Она не любит кухарничать, – спокойно пояснил Евгений. – Да и занята с утра до вечера, у нее часто командировки бывают. Лариса ведь владелец сети медцентров, у нее клиники во многих городах России.

Учительницы приуныли.

– Уж, наверное, супруга у него красавица, – вздохнула математичка Елена Николаевна, – стройная блондинка с ногами от ушей. На другую бы Евгений Олегович и не посмотрел.

– Бизнесвумен, – с завистью подхватила Мария Сергеевна, биологичка.

– Интересно было бы ее увидеть, – честно призналась Ира, секретарь директора, – ничего о ней мы не знаем.

– А ты у него в анкете глянь, – посоветовала Варвара Филипповна, – там сведения о супруге есть.

– Точно! – оживилась Ира. – И как я сама раньше не сообразила?

Через пятнадцать минут помощница директора доложила, что Шляпин уже не первый год состоит в законном браке, но детей в семье нет. Живут супруги в центре города, имеют две машины и, похоже, ни в чем себе не отказывают. Вторую половину Евгения Олеговича зовут Лариса Алексеевна, она на самом деле владелица очень успешного бизнеса.

– С деньгами у них полный порядок, – подвела итог Ира, – и в семейной жизни тоже шоколадно, есть только одна странность: Евгений Олегович за десять лет сменил восемь мест работы.

– Во дает! – удивилась Варвара Филипповна. – Летун, что ли?

– Наверное, у него есть причина, – сказала Елена Николаевна.

А в середине декабря все, кто работал в школе, увидели эту причину.

Директор в самом конце года всегда устраивал массовый поход в театр. Спектакль Игорь Михайлович выбирал сам, а потом в приказном порядке сообщал:

– Сдаете Ирине деньги на два билета. У нас семейный выход.

Основная часть учительниц была не замужем, они могли позвать мать, сестру, в конце концов, подругу, выдав ее за родственницу. Но женщины не хотели выглядеть жалмерками, поэтому являлись на сборище под руку с мужчиной. Где они их брали? Нерлину, например, выручал муж соседки, который соглашался на один вечер исполнить роль кавалера, а Катя обычно приводила двоюродного брата, которого представляла всем как жениха. Ну а в тот год все школьные дамы, сгорая от любопытства, ждали, с кем появится Евгений Олегович.

Преподаватель русского языка не опоздал, наоборот, приехал за полчаса до начала спектакля. Когда Варвара Филипповна, шедшая в сопровождении соседа, увидела спутницу мачо, она сначала решила, что тот прихватил с собой старшую сестру или даже мать. Около стройного красивого мужчины шагала, чуть переваливаясь, толстая тетка без признаков косметики на лице. Одета она была в вульгарное леопардовое платье, в руке сжимала слишком большую для похода в театр сумку, с такой только на работу бегать, а на голове у нее была прическа, которую иначе как «скворечник после обыска налоговой полиции» и не назвать. Когда пары поравнялись, слегка обалдевшую Нерлину обволокло удушливое облако французских духов.

– Добрый вечер, Варвара Филипповна, – поздоровался Евгений Олегович, – вы сегодня ослепительно красивы.

– Спасибо за комплимент, – ответила та. – Разрешите вам представить моего спутника – Иван Петрович Сидельников, бизнесмен.

Произнеся эту фразу, учительница ожидала, что Шляпин познакомит ее с женщиной, которая цепко держала его за руку. Но тот, всегда безукоризненно вежливый, неожиданно буркнул:

– Очень приятно, рад встрече.

А затем быстро исчез из виду.

– Видала мадаму? – шепнула Варваре Филипповне подошедшая коллега.

– Жуть, – одними губами ответила Нерлина. – Одета, как училка из деревни Большие Коровы. На каком рынке она отоваривается? А прическа! Хоть бы губы намазала, без макияжа выглядит отвратительно. Сумка у нее – только за картошкой ходить. Кем красота офигенная нашему мачо приходится? Для жены она стара, ей полтинник небось, для матери слишком молодая, если только она не в пятнадцать лет сына родила.

– Ошибаешься, дорогая, – хмыкнула Елена Николаевна.

– В чем? – не поняла Варвара.

– Во всем! – объявила коллега. – Это супруга нашего Евгения. Платье у Ларисы от Энрике и стоит столько, сколько мне за год не заработать, а сумка «Барили», за нее надо тридцать тысяч евро отдать.

– Шутишь? – засмеялась Нерлина.

Елена снисходительно улыбнулась.

– Ты Vogue не читаешь, я же ни одного номера не пропускаю, так что я полностью в материале. На бабе все самое топовое. Ты еще ее серьги не рассмотрела. Там такие караты – просто булыжники, и кольцо на пальце им под стать.

– Если у тетки миллионы, почему она приличного парикмахера не найдет? – выразила недоумение Нерлина. – И косметику не купит?

– Ты ничего не понимаешь, – фыркнула Елена Николаевна, – прическа ее только что из салона «Робертино», это их хитовая стрижка специально для зимнего сезона, и макияж есть, только сделан в технике нюде, то есть невидимый.

– Да уж какой-то совсем незаметный, – рассмеялась Варвара.