Странник с планеты Земля - Владимир Тимофеев

— Ты что, действительно думал, что это поможет? — негромко спросила Паорэ.

— Ну… я надеялся.

— Зря, — так же тихо сообщила Анцилла. — Но это не страшно. Я знаю, что делать… Мы обе знаем, что делать.

Я и глазом моргнуть не успел, как она скинула с себя всю одежду, забралась на постамент и протянула руку… нет, не мне, а Паорэ. Та не заставила себя ждать и очутилась на алтаре буквально в ту же секунду. И тоже полностью разоблачённая.

Не обращая на меня никакого внимания, дамы внезапно прижались друг к другу, обнялись…

В глазах у меня вдруг стало двоиться. Раскрыв от изумления рот, я наблюдал за тем, как в поднимающемся прямо из мрамора столбе барьерной энергии их тела начали переплетаться, а после…

Так вот, значит, что увидела в чужом прошлом Паорэ.

Вот, значит, что разглядела Анцилла в нашем возможном, но совершенно невероятном будущем.

На постаменте, изящно изогнув спину, сидела обнажённая женщина, невообразимо прекрасная, объединившая в своём теле обеих моих красавиц, смотрящая на меня их глазами…

— Теперь можно, — сказала она голосом Пао.

— И это не будет изменой, — сказала она голосом Ан…

Даже не знаю, как долго мы занимались любовью. Время для меня как будто остановилось. Я словно купался в чистейших струях алой и белой энергии. Чувствовал себя звездолётом, пронзающим гиперпространство. Снарядом, пробивающим танковую броню. Могучим горным потоком, сметающим со своего пути любые преграды.

Никогда, даже в самых прекрасных и безнадёжных снах, я и представить не мог, что буду так счастлив. Что окажусь способен не только духовно, но и телесно любить сразу двух женщин, не разделяя, не мучаясь выбором, видя перед собой и ощущая руками и телом одну, внезапно объединившую в себе их обеих.

А когда всё закончилось, я просто лежал на холодном камне, закрыв глаза, зная, что справа ко мне прильнула Анцилла, а слева Паорэ, и что теперь они вновь по отдельности, но это всё пустяки, потому что в каждой из них опять была частичка меня…

Даже не думал, что когда-нибудь стану многодетным отцом. Ощущения странные, но не смертельные. Всё когда-то бывает впервые. Привыкну.

В барьерном зрении ауры моих женщин светились настолько ярко, что мне захотелось прямо сейчас, не откладывая дела в долгий ящик, проверить их ИБС. Сто пудов, после того, что случилось, он у них вырос до уровня «двадцать пять единиц», такого же как у меня.

Однако, если по-честному, вставать, чтобы найти среди валяющейся у алтаря амуниции барьерные тесты, мне сейчас совсем не хотелось, а хотелось, чтобы они сами прыгнули в руку.

Увы, прыгать мне в руку тесты не собирались.

Пришлось открывать глаза и…

Прямо над нами, всего в полутора тянах, мерцала рамка портала.

Что это, для чего, я осознать не успел. Через секунду портал просто рухнул на нас и на постамент.

Последнее, что я запомнил перед падением в бездну и полётом неизвестно куда — это ударившую мне в глаза бело-алую радугу…

В сознание я возвратился рывком, словно из глубины вынырнул. И первое, что почувствовал — это холод. Не мороз, а именно холод. Как будто лежишь совершенно раздетый на сочинском пляже, а вокруг ночь и осень.

Открыл глаза. Огляделся. Действительно, голый, в чём мать родила. Оно и немудрено. На алтаре ведь точно не в сапогах лежал, когда порталом накрыло.

А вот ночи в округе не наблюдалось, как не наблюдалось поблизости ни Пао, ни Ан.

Куда ж они подевались-то? Неужели остались… там?

А я тут. Один.

И вообще, тут — это где?

Встал на ноги. Вновь огляделся. Теперь уже повнимательнее, включив барьерное зрение.

Лес. На первый взгляд, точно такой же, как возле святилища. Само святилище, правда, отсутствует, вместе с алтарным камнем, а заодно и одеждой. И оружия тоже нет… А, впрочем… Лопатка имеется. Кто-то её, словно бы издеваясь, воткнул в ствол какого-то дерева.

А у корней барьерные тесты рассыпаны, целых четыре штуки.

И всё. Даже прикрыться нечем.

Но самое любопытное — нигде ни единого следа барьерной энергии, как будто её здесь выключили. Причём, довольно давно.

Шагнул было к дереву, из которого торчала лопатка, но тут же непроизвольно скривился. Ноги-то, блин, босые. А на земле не только трава, но и колючки всякие, ветки, сучки… Один такой прямо под пятку попался.

Больно однако.

Чертыхаясь на каждом шаге, я кое-как добрался до дерева, выдернул из ствола лопатку, подобрал тесты, задумался… Со мной было явно что-то не так, что-то неправильное и непривычное, чего никогда раньше не ощущалось, а если и ощущалось, то очень и очень давно.

Ни до чего конкретного не додумавшись и отложив проблему «самоидентификации» на потом, я решил заняться пока собственным гардеробом. Отыскал подходящие кустики и деревья, нарубил веток, нарвал листьев, ободрал пару древесных стволов.

Лапти из местного «лыка» получились не слишком изящными, но функцию свою выполняли. Ходить в них я, в общем и целом, мог, ноги они защищали и разваливаться пока не пытались.

Пояс удалось сплести из нескольких гибких веток. К нему, с помощью «бересты», пристегнул что-то вроде каркаса из прутьев, перевязанных пучками длинной травы пополам с широкими листьями. Думаю, что в каком-нибудь африканском этническом заповеднике мой новый костюмчик произвёл бы настоящий фурор. Один-в-один хулиган Федя, гоняющийся по стройке за вечным студентом Шуриком из «Операции Ы»…

На всё про всё ушло около часа. Холод, кстати, чувствовался уже не так явственно. Пока сооружал себе новый прикид, даже вспотел немного. Но это, видимо, от работы, а не от того, что вокруг стало на самом деле теплее. Вообще, как мне кажется, в этом лесу царила ранняя осень. Зелень листвы уже перемежалась золотым и багряным, но до дождей с заморозками было ещё далеко.

Три теста на ИБС засунул за пояс. Четвёртый после недолгого колебания использовал по назначению. Уколол палец и капнул кровью в нужное место. Когда тестовая полоска окрасилась, мои брови невольно поползли вверх.

Девятнадцать единиц?! Всего-навсего?! Вместе привычных уже двадцати пяти?!

Слегка обалдевший от результата, я плюхнулся на пятую точку и долго-долго гипнотизировал зажатую между пальцами бумаженцию. Граница окрашенной красным шкалы не сдвинулась ни на йоту, оставаясь всё там же, на «циферке» 19.

Так вот, значит, почему меня так колбасит. Вот почему я не чувствую здесь барьерной энергии и не вижу барьерных рисунков. Да просто с таким невысоким индексом барьерного сходства прямое восприятие внешних полей уже не работает.

Когда же я умудрился посеять эти недостающие до максимума шесть единиц?