Тьма - Дора Коуст

– В таком случае я предлагаю вам переместиться в более удобное место. Вы доверитесь мне?

Змей-искуситель – так он выглядел в глазах Петры, но она желала поддаться искушению и еле заметно кивнула. Девушка хотела получить незабываемую сказку в этот вечер. И пусть, когда часы пробьют восемь раз, встречая рассвет, все закончится и вернется ее обычная ученическая жизнь, а она так и не узнает, кто скрывался под маской незнакомца, – безумство будет стоить того, оставаясь в ее памяти на века.

Медленно, величественно, с аристократичной грацией мужчина обошел ее, встав за спиной. Кто из них подался навстречу? Она прижалась спиной к его груди или он властно припечатал ее к себе, заставляя встать багряными туфельками поверх дорогой обуви, окутывая терпким парфюмом, обнимая крепким кольцом рук… Неважно. Закрыв глаза, девушка почувствовала, что они взлетают, поднимаются высоко в ночь, омываемые теплыми волнами стихии воздуха.

– Почему вы не смотрите? – жаркий шепот коснулся покрасневшего ушка, и что-то внутри нее будто перевернулось.

– Я боюсь… – коротко и просто, не уточняя, чего именно или кого.

– Вы обещали довериться мне. Я не отпущу. Ни за что… – объятья стали жестче, но не причиняли боли, а дарили такую нужную, желаемую защиту.

– Верю…

Петра не понимала, как можно верить незнакомцу, но по-другому не могла. Ее душа рвалась к этому мужчине, забывая обо всем мире вокруг, обо всех проблемах. Только он, она и ночь. Веки затрепетали и нерешительно открылись. Она осторожно посмотрела вниз, при этом вжимаясь в мужчину всем телом, насколько это было возможно. Снежные покрывала, казалось, остались на недосягаемом расстоянии, а люди виделись маленькими точками на белом холсте земли. Сердце, бьющееся и без того сильнее загнанной птицы, грозилось вырваться из груди. Петра отвела руки назад и боязливо обняла мужчину, цепляясь пальчиками за пиджак фрака под темным плащом.

– Страшно? – сухие губы коснулись изгиба шеи.

– Уже нет…

Оглушительный взрыв раздался откуда-то со стороны главных ворот Академии, и Петриция вскинула голову. Яркие оранжевые стрелы пронзили черноту неба, будто заставляя звезды исчезнуть. Каждая стрела собиралась в шар, меняя цвет на золотистый, и разделялась на небольшие дуги, образовывающие зонт. Розовый залп создал округлое багряное солнышко с длинными лучами, которое совершенно не стыковалось с ночной тьмой. Белый превратился в узорчатую серебряную снежинку, словно сделанную искусным ювелиром, и она падала, рассыпаясь кристаллами, украшая мирок Академии Равенства.

Бессчетное количество залпов оставляло свои отпечатки на сапфировой выси, показывая невероятные объемные картины и предметы, но больше всего ей запомнилась одна. С неимоверной скоростью столб цвета индиго ударил в небо, разбившись об него, будто наткнувшись на стену, и перетек отблесками в яркую синюю розу – любимый цветок Леди Петриции эль Колдроус, которая еще жила глубоко внутри Гори Петры Сей.

Горячее дыхание согревало шею, а легкие, нежные, мягкие поцелуи заставляли покрываться тело девушки бунтующими мурашками. Все давно разошлись по общежитиям: кто-то спать, остальные – продолжать празднество самой длинной ночи в году, а пара все так же парила, забыв обо всем на свете. Петра боялась, что волшебство развеется, как только они опустятся на землю, а мужчина опасался сделать лишнее движение, из-за которого безумие близости прекратится. Но кто-то должен был сделать шаг вперед.

«Брат, не хочу тебя отвлекать, но в мужском общежитии распивают настойки».

Кристоф висел в воздухе, однако никому не показывался.

«Забери все, что есть, и уложи спать нарушителей!»

«Но я же ни нянька!» – возмутилась Тень.

«Можно мне всего одну ночь делать то, чего я действительно хочу? Без «должен», «обязан», «нужно» и «нельзя»! Я ведь не прошу много, Крис… Утром она снова будет адепткой, а я директором и Лордом Тьмы, но не сейчас…» – Грон эль Свьен просил впервые в своей жизни, и его старший брат даже растерялся, услышав просьбу о помощи.

«Конечно, братишка! Я попрошу тетушку помочь, и вдвоем мы справимся. Уноси свое сокровище подальше от Академии, чтобы вы действительно могли быть теми, кем хотите, хотя бы одну-единственную ночь…»

Ласковые волны стихии воздуха изменили свое направление, и пара полетела вперед, увеличивая скорость с каждой секундой. Глаза девушки заслезились, но она не хотела их закрывать, чтобы иметь возможность видеть пейзажи, распростертые по сторонам.

– Куда мы? – звонко спросила Петра, чувствуя себя по-настоящему свободной.

– Туда, где нас никто не найдет! – Лорд улыбался искренне, всей душой, пребывая в самом лучшем расположении духа.

– А если меня выгонят из Академии? – смех пронизывал каждое ее слово, и адептке казалось, будто она пьяна до неприличия.

– Я верну вас к восьми, и никто не узнает о том, что вы исчезали… – не удержавшись, Грон поцеловал ее щечку, но, если бы мог, он бы добрался и до милой ямочки около уголка чувственных губ.

– Но купол?! – спохватилась девушка, когда они уже давно покинули территорию Академии.

– Я знаю лазейку…

Следуя спонтанному порыву души, Петриция осторожно развернулась прямо в кольце таких уже родных рук и, обняв незнакомца за могучую шею, поцеловала не ожидающего такого самоуправства мужчину в щеку, шершавую от еле проступившей щетины.

– Спасибо! – она с опозданием застеснялась и спрятала лицо на широкой груди, вдыхая головокружительный аромат парфюма.

– За что? – искренне недоумевал Лорд.

– За невероятные вечер и ночь, подарившие мне множество новых, ранее не испытанных ощущений! Я будто получила самый долгожданный подарок на день рождения… – слова ее разносились вместе с ветром, достигая не только ушей собеседника, но и сжимающегося жалостью сердца.

Он хотел бы показать ей весь мир, быть рядом тогда, когда случится очередное «впервые» в ее жизни. Грон желал окружить ее заботой, радостью, возможно – любовью… Он бы решал все ее проблемы, даже маленькие и незначительные, делился бы с ней опытом и знаниями, а по вечерам рассказывал бы многочисленные истории из прошлого. Он хотел бы, но не мог. Многие живут так, когда собственное счастье уходит даже не на второй или третий план, а на самый последний, теряясь среди каждодневных забот и груды работы. Лорд мог подарить ей только лишь эту ночь…

* * *

Хрустальный дугообразный мост возвышался над широкой полоской реки, не превратившейся в лед, несмотря на минусовые температуры зимы. Речушка весело переливалась звонкой музыкой, огибая декоративные камни, и ускользала куда-то далеко – в место, скрытое глубокой ночью. Кованые фонарные столбы разместились тут и там, освещая пару, держущую свой путь на ту сторону райских земель. С десяток просторных закрытых беседок соединялись длинными стеклянными коридорами с главным рестораном, что примостился по центру.