Академия Волшебства. Незачет по злодеям - Маргарита Ардо

спросил он.

 – Нашла бы что!

 – Угу.

 – Книги есть! И другие маги!

 – И какие-такие другие маги тебе собирались помочь?

 – Никакие. Колдун. Рыжий.

 – Имя?

 – Не знаю я!

 – То есть ты решила довериться проходимцу, даже имени которого не спросила?

 Я невольно почувствовала себя идиоткой, но дёрнулась снова. Безрезультатно. Сколько же в нём силищи?

 – А у меня невелик был выбор! Мадам Манегут отказалась, других я не нашла! И не надо говорить, что я дура!

 – Дура бы сутки в Храххне не продержалась. – Пауза. - Только не всему нужно верить.

 Моё негодование вдруг закончилось, и я почувствовала, что окружена его теплом. Им самим. И его так много, до головокружения, и хорошо только от того, что я чувствую его так близко...

 – Алви показал мне ненастоящую тетрадь? – тише спросила я. – Он что-то подменил с помощью магии?

 И Вёлвинд впервые на моей памяти опустил глаза, правда, затем снова взглянул в мои.

 – Нет.

 – То есть ты на самом деле ставил надо мной эксперименты? И называл объектом? – У меня перехватило дыхание.

 – Это другое. Научный термин. Для удобства. Но ты настоящая, Трея. Не теряй голову, и рисковать собой – недопустимо. Я не позволю.

 Как же больно мне стало! Словно я вдохнула битого стекла. Надтреснувшим голосом я ответила:

 – Не буду.

 Этого было достаточно, чтобы он разомкнул объятия и отошёл. Я сглотнула.

 – Но и объектом твоим я тоже не буду. Благодарю, сэр, что пришли меня спасать, но, полагаю, вам просто не дали выбора. Или предложили хорошую сделку.

 – Трея...

 – Сэр Вёлвинд Хоэл Нугаард? – поджав губы, ответила я. – Прошу прощения за истерику. Это незрело. Больше не повторится.

 – Трея!

 – Учитывая ваш опыт, я буду делать всё согласно вашим рекомендациям, пока мы не выберемся из пустыни. Затем мы пойдём каждый в свою сторону.

 – Как скажешь.

 Вёлвинд смотрел на меня так, что было ещё больнее.

 – Отвернитесь, пожалуйста, – буркнула я. – Мне надо надеть блузку и выглядеть, как подобает.

 – Хорошо.

 Он послушно отвернулся, а я сглотнула слезу и быстро вытерла солёную каплю на щеке. Я, Танатрея Стоули, не фальшивка и никогда ею не буду, и какой бы я не была глупой, неправильной, наивной, меня у меня никто отнять не сможет. Даже он.

 Но сердце сжалось так, словно оно уже было отнято. Это пройдёт, всё проходит.

 Он стоял, полностью заслонив широкой спиной выход. Оперся руками о стены по обе стороны, расставил ноги, словно я могла между ними прошмыгнуть.

 Насупившись, я быстро переоделась и, подложив под себя сюртук, села на пол. От усталости ноги уже не держали. Да и вообще казалось, все силы меня покинули. Стена пещеры способна была оцарапать через блузку, и я развернулась спиной к Вёлвинду. Не буду его рассматривать!

 Снова обхватила руками колени. Подумала, что я грязная, мятая и взлохмаченная, хотя какая разница? Но пригладила волосы руками.

 Вёлвинд тоже сел. Кажется, опрокинулся спиной об один край, едва не упираясь коленями в другой. Огонь на сухом корешке почти погас.

 Напряжение висело в воздухе, словно мы продолжали выяснять отношения молча. И вдруг я услышала его голос.

 – Ты не вещь. Я никогда так не считал.

 Я распрямила плечи и вытянула шею, если бы была кошкой, навострила бы уши. Хриплый, слегка рокочущий, но с бархатом, словно горный поток, прикрытый осенними листьями и мхами по краям, голос Вёлвинда продолжал звучать:

 - Я видел много девушек в приютах. Не подошла ни одна. К совершеннолетию либо сдались, либо очерствели, либо превратились в кукол. – Он перевёл дух. – А ты сильная. Ты использовала дар на благо даже там, где другие могли только выживать. И ненавидеть.

 Прислушиваясь к его словам, я затаила дыхание.

 – Я видел, как ты снимала приступы других детей, и это не замечали даже надзирательницы.

 – Им было выгодно... – проговорила я едва слышно. - По какой-то дурацкой статистике.

 – Нет. Потому что ты особенная.

 – Как ты мог наблюдать за нами? Ты превращался в ворона? – дрогнул мой голос.

 – Знал, что догадаешься.

 – Думала, такое бывает только в сказках... Как человек может превратиться в кого-то? Разве можно сделать, чтобы у тебя выросли перья, клюв. Это, должно быть, больно...

 Я поёжилась.

 – Нет... – негромким, но раскатистым бархатом ответил он. - Если в совершенстве владеть перигеем, возможно многое.

 Словно камень в мой огород. Я повесила голову. Что ответить? Совершенство мне не дано.

 – Высшее волшебство, – продолжил Вёлвинд аккуратно, словно понял, что топтаться по больным мозолям не стоит, – предполагает, что перигей не стоит на месте. Маг перемещает его силой сознания. И происходит превращение.

 Это так удивило меня, что я повернула голову, забыв об обиде. Мы встретились глазами.

 – То есть ты двигаешь перигей?! Сам?!

 Вёлвинд кивнул.

 – Почему тогда магистры... ведь Алви магистр и мадам Манегут, и другие... даже не заикнулись об этом? – пробормотала я.

 – Потому что это древнее знание. Не для академий...

 От тембра и взгляда Вёлвинда у меня защекотало в животе.

 – Именно так я скрывал силу своей магии и её суть, – добавил он.

 – Перемещая перигей?

 Он снова кивнул.

 – И так ты смогла сохранить зачатки дара, – продолжил он. – Видимо, сбивая перигей, когда ты попала в приют, инквизиторы переместили его в зону сокрытия.

 В наступившей паузе в моей голове взорвался фейерверк – то есть это значит, что я не совсем инвалид с точки зрения волшебства?!

 Вёлвинд молчал, будто позволяя мне переварить сказанное, но затем снова заговорил:

 – И это тоже позволило тебе получить энергию и новый дар. И ещё... Прости меня. Я действительно не думал, что кто-то... что ты прочитаешь мои записи.

 Я сглотнула.

 – А когда проводил эксперимент, превращая меня в заклинательницу,ты думал, что я человек и могу быть не согласна?

 Он молчал слишком долго, потом кашлянул.

 – Разве тебе стало хуже, когда ты получила новый дар и стала свободной?

 – Нет. Не хуже, – вынуждена была признаться я. – Но ты не ответил на мой вопрос. Ты думал обо мне во время эксперимента?

 – О твоём согласии я не думал.

 Я кивнула, ожидая именно такого ответа, и, чуть фыркнув, отвернулась. Потом сказала зачем-то в стену.

 – А я доверяла тебе...