Штрафники против асов Люфтваффе. "Ведь это наше небо..." - Георгий Савицкий

Старший сержант Алексей Андреевич Панкратов летом 1942 года воевал вполне успешно, он выполнил 40 боевых вылетов, но 15 октября 1942 года приказом командира 206-й штурмовой авиадивизии за поломку самолета Панкратов был переведен в штрафную эскадрилью и разжалован в рядовые. За время пребывания в штрафной эскадрилье совершил восемь боевых вылетов. 27 ноября 1942 года командир дивизии ходатайствовал перед командующим 8-й воздушной армии об «отчислении Панкратова от штрафной эскадрильи и назначении командиром звена в строевой полк».

Полная драматизма судьба выпала на долю летчика младшего лейтенанта Семена Тимофеевича Хохлушкина. До отправки в штрафную эскадрилью он был заместителем командира авиаэскадрильи 618-го штурмового авиаполка, совершил 33 боевых вылета. Подобно большинству своих товарищей по несчастью, в штрафную эскадрилью Хохлушкин попал за поломку самолета и «невыполнение боевого задания без уважительной причины». В штрафной эскадрилье зарекомендовал себя дисциплинированным и смелым летчиком, сделал 18 боевых вылетов. В одно время с младшим лейтенантом Халипским на Семена Тимофеевича был оформлен материал об «отчислении от штрафной эскадрильи», но 25 сентября 1942 года при выполнении боевого задания его самолет был поврежден прямым попаданием зенитного снаряда в задний бензобак и загорелся. Летчику пришлось покинуть штурмовик с парашютом над расположением противника.

Получив сильные ожоги, он не смог оказать вооруженного сопротивления двум немецким автоматчикам, взявшим его в плен. Затем пленного пилота отвезли для допроса в немецкий штаб. Одновременно с ним туда же был доставлен сбитый над целью летчик-истребитель И.И. Елисеев из штрафной эскадрильи 268-й истребительной авиадивизии, о котором рассказывалось ранее. Допрашивать их в тот день почему-то не стали, а отвезли в лагерь военнопленных, находившийся в бывшей колхозной конюшне села Карповка. Утром Хохлушкина и Елисеева доставили на допрос к коменданту лагеря. По воспоминаниям Хохлушкина, допрос длился 20-25 минут. Из-за тяжелых ожогов немцы отправили летчика в госпиталь для русских военнопленных, расположенный в той же Карповке. В госпитале работал единственный врач, также военнопленный. Впрочем, госпиталь — это громко сказано. Медикаментов, кроме ваты и марганцовки, не было. Вся еда — похлебка без хлеба.

29 сентября 1942 года Хохлушкин познакомился с другим раненым — старшим лейтенантом Кузнецовым, они достали гражданскую одежду и в ночь на 30 сентября осуществили побег. После четырехдневных блужданий в немецком тылу, вечером 3 октября 1942 года беглецы вышли на позиции подразделений советской 64-й армии. Затем в течение трех недель Хохлушкин проходил проверку в контрразведке СМЕРШ. Уточнив данные о пилоте, контрразведчики направили Хохлушкина в 811-й штурмовой авиаполк, где он был назначен на должность заместителя командира эскадрильи. Семен Тимофеевич достойно воевал и в начале августа 1943 года стал командиром эскадрильи.

Впрочем, впоследствии летчику не повезло еще раз — в том же августе 1943 года он был сбит истребителем над территорией противника и снова попал в плен. На этот раз бежать не удалось. Семен Тимофеевич оказался в лагере военнопленных, первоначально в Польше, а затем был переведен в другой лагерь на территории Германии. Работал чернорабочим в каменоломне. В апреле 1945 года старшего лейтенанта Хохлушкина освободили американские войска. Это обстоятельство привело к тому, что после возвращения на родину его довольно долго проверяли, а затем демобилизовали. После войны Семен Тимофеевич долгое время работал на подмосковном авиамоторном заводе № 500.

В ноябре 1942 года в штрафной эскадрилье штурмовиков 206-й штурмовой авиадивизии осталось всего два летчика. Одним из них был младший лейтенант А.И. Ляховский, штурмовик которого в районе цели столкнулся с «илом» сержанта Шульгина. У самолета Шульгина отвалился хвост, оставшаяся часть машины вместе с кабиной пилота, кувыркаясь, врезалась в землю. Виновником катастрофы сочли Александра Ивановича Ляховского.

В связи с малочисленностью подразделения штрафников 30 ноября 1942 года командир 206-й штурмовой авиадивизии полковник Срывкин приказал: «Штрафной эскадрилье летать вместе с 811-м штурмовым авиаполком и эскадрилье быть при 811-м штурмовом авиаполку».

С декабря 1942 года отдельная штрафная эскадрилья в 206-й штурмовой авиадивизии «исчезает», но штрафники какое-то время остаются. Известно, что в мае 1943 года погиб в авиационной катастрофе, по-видимому, последний летчик-штрафник капитан Мамонов… С января по май 1943 года 807-й штурмовой авиаполк, к которому из-за малочисленности личного состава и была она прикреплена, не принимал участия в боевых действиях.

В донесении, адресованном начальнику политотдела 8-й воздушной армии полковому комиссару Щербине, начальник политотдела 206-й штурмовой авиадивизии старший батальонный комиссар Антонец указывал: «За время существования штрафной авиаэскадрильи не было замечено ни одного случая трусости со стороны летного состава. Наоборот, все стремились искупить свою вину перед Родиной, проявить доблесть и отвагу».

* * *

Вот таких отчаянных ребят и прикрывала Отдельная штрафная авиационная эскадрилья под командованием такого же бывшего летчика-штрафника капитана Александра Волина.

И задание у штурмовиков-штрафников было соответствующим: подавление противовоздушной обороны одного из самых крупных аэродромов гитлеровцев под Новороссийском. Там базировались значительные силы истребительной и бомбардировочной авиации люфтваффе.

Для удара были подготовлены значительные силы советской штурмовой авиации. Командование решило сконцентрировать удар: «Бить кулаком, а не растопыренными пальцами!» — как говорил капитан-гвардеец Александр Покрышкин.

Основной удар наносил гвардейский штурмовой авиаполк в составе трех эскадрилий, последовательно — тремя волнами. Всего 36 «крылатых танков» плюс звено управления!

А штрафникам-штурмовикам предстояло выполнить самое сложное и опасное задание — подавить гитлеровские зенитки.

Маршрут был специально разработан так, чтобы не попасть под огонь немецких эсминцев и торпедных катеров, базирующихся в подковообразной Цемесской бухте. Дополнительно ночью по ним и по территории порта нанесли удар бомбардировщики Ил-4 из состава дальнебомбардировочной авиации резерва Ставки ВГК. Ночные бомбежки города и порта Новороссийск не были редкостью и особых подозрений у немцев не вызвали.

* * *

На летном поле аэродрома истребителей-штрафников базировались теперь и штрафники штурмовой эскадрильи. Летчики прибывали в это подразделение, как и их товарищи по несчастью — истребители, на своих машинах. Потому здесь базировались Ил-2 самых разных модификаций.

Новый командир штрафной штурмовой эскадрильи взамен ушедшего командовать 807-м штурмовым авиаполком Петра Федосеевича Забавских капитан Владимир Семенов летал на новом, только что поступившем в войска штурмовике Ил-2МЗ с мощными противотанковыми орудиями НС-37 конструкции Нудельмана-Суранова. Тридцатисемимиллиметровый бронебойный снаряд пробивал броню толщиной 40 миллиметров. Опытная партия этих грозных машин поступила на войсковые испытания и невесть каким образом оказалась в штрафной штурмовой эскадрилье. Мощное пушечное вооружение понравилось комэску, и он оставил Ил-2МЗ себе.