Лезгинка на Лобном месте - Юрий Поляков

Итак, этот чересчур активный холуизм, на мой взгляд, и привел к тому, что творческая интеллигенция осталась без профпраздника. Конечно, красный день календаря творцам могли бы подарить Горбачев или Ельцин, но они, видимо, тоже, как и их предшественники, просто обалдели от ураганной услужливости служителей муз. Достаточно вспомнить, как режиссеры, актеры, музыканты, писатели, ни черта не смыслившие в запутанной социалистической экономике, шумно требовали ударить реформами по «застою» и звали страну к пышным пирогам капитализма. В итоге ударили так, что до сих пор очухаться не можем, а сам Джефри Сакс открещивается от результатов «шоковой терапии», словно ошалевший папаша от новорожденного, покрытого рыбьей чешуей…

В результате надорвавшееся государство Российское уже не в состоянии, как раньше, в полной мере оплачивать наемную любовь творческой интеллигенции. Что ж, не беда: холуйство из общегосударственного дела превратилось в разновидность индивидуально-трудовой деятельности. Недавно я участвовал во встрече с видным литератором и заслуженным бизнесменом, приехавшим в Москву из высокоразвитого островного государства, расположенного в Японском море. Слово с рюмкой взял известный российский писатель, назовем его – Кульбитов. Я даю ему и нижеследующим персонажам псевдонимы не из-за опасений – они все равно себя узнают и разозлятся, но это меня как раз не волнует. Просто явление, о котором идет речь, стало настолько массовым, что хочется не конкретики, а обобщений.

Итак, Кульбитов… О чем же он говорил? Ну, во-первых, о том, что у возглавляемого им ПЕН-клуба нет денег для проведения международного слета, а у бизнесмена эти деньги есть. Во-вторых, о том, что недавно, вызволяя из суда узника совести, он отдыхал во Владивостоке и сердце его рвалось за горизонт, в уже упомянутое островное государство, но, увы, не дорвалось. В-третьих, он пожаловался: во всем мире его книги уже перевели, а в стране, которую представляет уважаемый гость, как-то замешкались. Вот такой спич, переходящий в попрошайничество. Но есть и более тонкие подходы.

Заметьте, деятели культуры, появляясь в телевизоре, с поразительным единодушием ругают наше Отечество. Вот и недавно писатель Виктор Ерофеев утверждал, что такую маразматическую власть россияне сами заслужили своей никчемностью. Он, разумеется, уже забыл, как в 96-м писал статьи, призывая голосовать за Ельцина. Но не в этом суть. У Чаадаева тоже было много претензий к России. Однако претензии нынешних литераторов имеют не столько мировоззренческое, сколько экономическое происхождение. Если вы думаете, будто каждый деятель культуры, хающий свое Отечество, не любит Россию, вы глубоко ошибаетесь. Любит, но жить-то надо. Не может же, ей-богу, он, человек особенный, стучать каской, как шахтер, или падать у доски в голодный обморок, как учитель. Зачем же тогда существуют международные фонды, гранты и стипендии для гонимых и непонятых? Правда, теперь у нас демократия – на цензуру и партком не очень-то пожалуешься. Остается жаловаться на страну и народ. Ну не такие они какие-то, понимаешь ли….

И вот по миру – с форума на форум, с семинара на семинар – снуют наши мало кому на родине известные деятели культуры, зарабатывающие на жизнь рассказами о том, как неимоверно трудно самореализоваться творческой личности в дремучей России. Видят западные интеллектуалы, скажем, поэта Ивана Александровича Дрыгова, специализирующегося на эстрадной версии эпилептических припадков, и плачут: до чего же эти наследники ГУЛАГа своих поэтов довели! Плачут и раскошеливаются, переводят, издают книги, которые, конечно, никто читать там, на Западе, не станет… А кто, допустим, в Советском Союзе читал роман Анри Курабье «Красный флаг над Монмартром»? Никто. Однако печатали, автора в Москву приглашали, поили, кормили и денег с собой давали. Так уж издавна принято в нашей геополитической коммуналке между соседями, борющимися за почетное звание ответственного квартиросъемщика. Меняются лишь места и способы раздачи кормов, а также исторически обусловленные формы холуяжа.

Вот почему, любезный читатель, я и предлагаю учредить «Холуин» – профессиональный праздник российских деятелей культуры. Отмечать его можно в любой день, ибо это праздник, который всегда с ними…

…Зазвонил телефон, и нежный мужской голос, представившись членом совета ветеранов, поинтересовался, как поживает Надежда Петровна. Надежде Петровне, бабушке моей жены, в будущем году могло бы исполниться сто лет. И если бы звонок раздался четыре года назад… Голос скорбно поблагодарил меня за информацию о безвременной кончине старушки – и на другом конце провода послышались бумажные шорохи: Надежду Петровну, пребывающую ныне в мирах, чуждых политическим суетам, вычеркнули из списка ветеранов-избирателей…

Раз в четыре года мы с вами, любезные читатели, становимся обладателями сокровища, которое ценится, пожалуй, даже выше, чем ценилась некогда в стамбульских гаремах девственность юной натуральной блондинки. И это сокровище – наши с вами избирательные голоса. В предшествующие всенародному волеизъявлению недели меня начинает посещать странная фантазия, будто я уже не гомо сапиенс, а некий «гомо электоратус», нелепое существо, появившееся на свет исключительно для того, чтобы подобно бабочке-однодневке совершить свой электоральный полет и кануть, исчезнуть, умереть, затаиться в темной щели бытия до новых выборов.

Прежде, говорят, люди в нашей стране были всего лишь винтиками огромной государственной машины, производившей социализм. То ли продукт оказался неконкурентоспособным, то ли машину забыли вовремя модернизировать, то ли враги подсунули в шестеренки гаечный ключ (пусть разбираются историки) – но мы с вами уже не винтики машины, производящей социализм. Однако, ей-богу, все чаще и чаще я начинаю чувствовать себя винтиком огромной, безжалостной электоральной машины. Сырьем для нее служит вся страна, ее недра, леса, реки, пашни, заводы, культура, религия, ну и люди, разумеется. А что она, эта машина, собственно, производит? Что она дала нам? Выдающегося реформатора правительственного автомобильного парка Немцова? Упитанного «шок-мена» Гайдара? Профессионального чеченозащитника Сергея А. Ковалева? Жириновского, превратившего свои юношеские комплексы в буйно-предсказуемый фактор российской политической жизни? Явлинского, вечно недовольного другими и всегда довольного собой? Крупнейшего современного семитолога генерала Макашова? Или «бизнес-герл» Хакамаду, советовавшую сидящим без зарплаты шахтерам собирать грибы и ягоды? Все они скромно именуют себя «элитой»… И вспоминается почему-то гоголевский бурсак, трясущийся возле гроба ведьмочки, а вокруг вьется, гикает, машет перепончатыми крыльями разномордая элита и вот-вот введут под руки Вия, уставшего от работы с документами…

А что такое каждые выборы с точки зрения укрепления общественной морали? Достаточно вспомнить недавние петербургские «грязные технологии», напоминавшие соревнования по прицельному метанию экскрементов – все соискатели с головы до ног… Нет пророков в своем Отечестве – одни пороки. Кстати, ход достаточно хитрый: когда кандидаты скрыты под толстым слоем виртуального и реального дерьма, люди перестают соображать, кто есть кто, и вполне могут предпочесть трижды судимого душегуба вполне приличному человеку. Впрочем, если избиратели все-таки разберутся и проголосуют за честного человека, криминальный авторитет, заплатив денежки, пройдет по списку блока.