Продолжение следует - Наталья Арбузова

* * *

На моем уровне бизнеса опасность всегда существует. Что на уме у четы Зименковых – плевать. Мы с Игорем босиком идем мелкоклеверным полем. Москва-река течет под крутым бережком. Игорев новый джип блеснул зеркальными стеклами. Пора возвращаться… тревога кольнула меня.

* * *

Ненавижу! не знаю что делать. Александр поймал меня на слове: мы живем в разных комнатах колоссальной квартиры. Будто бы он день и ночь думает, как отомстить. Я узнала, где дача Игоря. Приехала, посмотрела на дом и на красный джип. Девочка ходит по саду. Мать позвала ее: Ника! И я прошептала: Ника! Упала, кричит и корчится… видно, я стала ведьмой. Им поделом: не называй запретным именем дочь.

* * *

Верочка долго хворала, и непонятно чем. Встала с постели – выросла за время болезни. Таня давно не работает, но в Москву ехать надо: там врачи, а здесь неизвестно кто.

* * *

Александр меня вновь содержит. (У Инги нет ни обязанностей, ни обязательств – всё на мне.) Гляжу в зеркало: неподвижный ведьминский взгляд… прежде не было. Муж вернул мне с лихвой любовное расположенье. (Инга всё хорошеет, а я худею и чахну. Что-то со мной неладно… причин не пойму.) Ледяной ноябрь. Жду на лестнице выхода Игоря. Дверь открылась, идет. Спускаюсь следом за ним. Взгляд в спину, точно удар стилетом. Он поскользнулся, упал. Лежит – не встает.

* * *

Лежу в гипсе. Ника старшая сидит у моей постели. Нику младшую Таня ко мне приводит, предварительно позвонив. Снег порхает, столь мелкий, что долго не может опуститься на землю. Вьется в воздухе, наполняя и оживляя его.

* * *

Караулю Нику у двери Игоря. Ездит одна, не боится. На улице слякоть, у входа в офис охрана, в ее элитный подъезд не войдешь, а здесь мне месяц назад код сообщил мальчишка. Уходит, громко прощается. Всадила ей в спину взгляд еще на лестнице - тотчас оборотилась, посмотрела недобрым глазом. Я шлепнулась копчиком на ступеньку, пот лил градом с лица. Да… не на ту я напала.

* * *

Я сама не из таких, кто чужим подвластен чарам. Подумать только! мадам Зименкова, глупого мужа тупая жена будет меня караулить на лестнице! Я приехала в офис, и секретарша Юля подала мне вверх ногами бумагу. Я уставилась ей куда-то в живот. Та заслонилась руками и села. Ника Витальевна! не смотрите так страшно, а то я ребенка выкину. Юля, вставай, я не знала… так ты в декрет? больше не буду буравить тебя глазами. Но ей стало плохо, вызвали неотложку и положили на сохраненье. Дома я посмотрела в зеркало – ведьма! Тяжелый взгляд, заострившийся подбородок. Вьюга бьется в стекло, у двадцатого этажа вьются тучи – жутко и весело.

* * *

Мама ушла на пенсию минута в минуту, нянчит охотно Нику, нахваливает зятька. Все во дворе поддакивают, ни слова никто поперек. Я возвращалась под снегом из парикмахерской, надвинувши капюшон. Его отдернула Инга – помяла сильно прическу, взглянула пронзительным глазом мне прямо в лоб. Но я до отдела кадров работала в первом отделе. Отбила как мяч ее взгляд – она метнулась с крыльца. Машина, въезжая на скорости, шарахнула ее зеркалом, сбила с ног. В прихожей трюмо отразило изменившееся лицо: пустые зрачки, плоский лоб, принюхивающийся нос. Ника спряталась бабушке за спину – так и не подошла. Кот, мяукнув, вцепился мне в волосы, оцарапал плечо. Образок со стены отклеился, свалился картинкой вниз. Игорь ахнул: еще одна ведьма! и скорее к себе наверх.

* * *

Тянется нежеланное лето – Таня каждый день исчезает. (Каждый день или каждую ночь?) Вернется как ни в чем не бывало и хмуро воду в ступе толчет. Верочка к новой к ней попривыкла, вижу – взяла березовый веник с обтрепанными сухими листьями. Просунула между ножек, пыль подметает с дорожек, подпрыгивает на венике и взвизгивает: йих! Раздобревшая шибко теща нагнулась собрать клубнику, брюки треснули – сзади хвост! Плюнул на хвост, не попал. Сел в джип и – к Нике на дачу. Подъезжаю. Навстречу знакомый опель, а за рулем никого. Повернул назад от греха. Смотрю в зеркало: на заднем сиденье Инга. Но как я ее узнал? (Видел третьим глазом на лестнице.) Встал, открыл ей заднюю дверцу: выходи. А в машине пусто. Тогда я на Партизанскую, не жалея бензина: закончен ремонт, прибраться поехали мать с сестрой. Думаю: отдохну. А в городе душно, жарко, и по паркету новому ведьминскими копытцами сестра моя дробно стучит. Мать подвязала платок. Всё равно борода выбивается из-под клетчатого незнакомого замызганного платка. Отдал деньги – будто за тем приехал – и поскорее бежать. Летите, ведьмы, на Брокен! что из ребенка вырастет? кой черт меня затащил в ловушку по имени брак?

* * *

За рулем машины невидима, мимо охраны пронырлива, знаю секреты своих конкурентов и Игоря в крепкой узде держу. Не я заварила кашу: на меня наехала Инга. Тайное знание мне открылось, не понимаю как.

* * *

Октябрь, на шоссе туман. Моя Таня стала писать обличительные стихи. Неважно что и кого, только бы обличать. Ездит вместо меня в литобъединенье. (Не ездила, а летала, и то уже перестала: не стало мужчин там. Но сам по себе обличительный пафос остался – не в стихах, так в речах.) Показался раз на занятиях – Тани не было, только женщины успели обведьмиться. Стал читать – сбивался. Сверлят упорными зеньями… весь в пятнах и весь чешусь. Оказывается, заразно – не чесотка, а ведовство. Ведьма лишь поглядит на потенциальную ведьму – открывается неосознанная до тех пор способность вредить.

* * *

Как бизнес-ведьма я рассудила: обойдется Игорь без бешеных денег. Слишком дорого он мне обходится. Приворожу-присушу и так. Наскучит – возьму другого. Э-гой! и этого не отпущу. Отращу волосы и в полет! полный улет!

* * *

Мое финансовое благополучие кончилось в марте. Четырехлетье нашей любви пришлось как раз на зарплату. Во сколько раз меньше было в конверте – я не скажу. Нет смысла качать права тому, кто был содержанцем. Уволиться что-то мне помешало… накатило безволье. Ника теперь брала меня с потрохами прямо с дежурства, ставила мне замену, сажала в машину – я молча повиновался. Ведь с этого и началось, ведь ведьма ведьмой была. Двадцатый этаж сейчас вращался с небесным сводом: просветы в тучах всю ночь казали Веспер-звезду. Я не спал, я знал: вращающихся за солнцем квартир еще нет, они только в проекте. Но мы вращались, послушные волшебству. Она улетала и прилетала, а у меня обнаружилось безудержно много сил. Утром я еле ходил.

* * *

Из Игоря сделала суперлюбовника. Теперь возьмемся за Зименкова – почему бы и нет? Прибавим ему приятности и отнимем у Инги. Моя крестная, с позволенья сказать. Пусть будет ясно, чье ведовство сильней. Не фига караулить в подъездах. Поездим на Зименкове верхом. |Э-хой!

* * *

Май пришел. Точно живой скелет, брожу по цветущему саду. Теща совсем обведьмилась: изо рта ее клык торчит. Рейтинг ведьм устанавливается в эксперименте. Ника старшая всех сильней, младшая вырастет тоже не сахар. Инги почти не знаю. Таню колотит теща самым обычным образом. Мать с сестрой не тянут против обеих. С дачи их выперли, сдали коттедж, так же как и одну из квартир, но денег по-прежнему нет. Живем вчетвером в тесноте средь белоснежного сада. Дождик стал крапать, иду поневоле в дом. Девочка Верочка нянчит ведмедика, мамочка-ведьмочка клянчит денег. Старшая Ника проникла в трубу - будет потеха… уйду подобру. У-у! у-у! завыло в трубе. Слушаю, слышу! спешу к тебе.