В поисках потерянного рая - Ирина Константиновна Семина

— в один конец... Переодеваются в чистое... И в полет!

— А... Ох... Да... Что вы такое говорите??? — с ужасом выдавила Лидочка.

— А вы разве не знали? — спокойно удивился старик. — Хотя — да, вы еще молоденькая, откуда вам. Первый раз, наверное, близких провожаете?

— Да не провожаю я! — вскричала Лидочка. — Мама жива! Жива! И никуда не собирается лететь! А если и собирается, я ее никуда не отпущу!

— Эгоистично, — заметил старик. — А маму-то вы спросили, хочет она остаться или хочет улететь?

Лидочка набрала побольше воздуха, но так и выдохнула его, не преобразовав в слова. Маму она не спрашивала. И не знала, что там она хочет или не хочет. А врать Лидочка не умела и не любила. Поэтому и сникла, растерянно глядя на старика.

— Ну-ну, не расстраивайтесь, — сочувственно сказал дед. — И простите меня, дурня старого, если что не так. Я вас понимаю. Я-то к своей старухе вот-вот следом прилечу, а вам-то с мамой еще не скоро встреча предстоит. Так что понимаю ваши переживания.

— Какая встреча? — слабым голосом простонала Лидочка. — Мама вовсе не собиралась умирать, ну правда! Вы ведь это имели в виду?

— Это, — подтвердил старик. — Только вот что я вам скажу: сознательно собираются умирать — только самоубийцы и святые. А все остальные — думают, что хотят жить, а на самом деле, в глубине души, бог весть, что они там собираются.

— Мама не самоубийца и не святая, — ответила Лида. — Она просто — мама. Мы знаете как с ней ругались? Она меня всю жизнь гнобила: то похудей, то причешись, то приведи себя в порядок. Я на нее обижалась, злилась. Ругались. Но теперь у нас все изменилось. Мама наконец-то поняла, что была не права. Она раскаялась, в церковь ходила, причащалась, исповедовалась... Да у нас жизнь только-только началась!

— Между прочим, когда человек расплачивается со всеми земными долгами, его уже мало что держит на земле, — заметил старик. — Ваша мамочка, похоже, завершила незавершенное, ну и вот...

— Так. Давайте мы пока про маму не будем, — решительно сказала Лидочка. — Вот встретимся — и тогда все выяснится. А пока переменим тему, ладно?

— И то верно, — согласился старик.

— А вот ваша жена, она тоже не собиралась... ну, улетать?

— Нет. Не собиралась. Ходила, скрипела, меня понемногу пилила. Все неожиданно произошло. Меня и дома-то не было. Так что попрощаться не успел. Только это и гложет. А так — что ж, раз билет приобрела, значит, так надо. Пора, стало быть.

«Безбилетных пассажиров экстренного рейса вне расписания просим пройти к кассе. Повторяю...» — раздалось из динамиков.

— А эти как же? Которые без билета? — тут же спросила Лидочка.

— Это которые совсем неожиданно. В катастрофах, например. Ну ничего, выдадут им билеты. Поторопились маленько, а так тут все предусмотрено. Даже если вне расписания.

— А когда дети умирают, это как, тоже предусмотрено? — гневно спросила Лида.

— Предусмотрено. Дети не дети, а если надо вернуться — значит, летят. Вы, моя хорошая, пока еще не знаете, что здесь мы все гости. А Дом наш — там. Оттуда приходим, туда и возвращаемся. С годами поймете.

Откуда ни возьмись неслышно возник охранник.

— Вам разрешена встреча. Пройдемте.

— Извините, спасибо, до свидания, — вскакивая, торопливо попрощалась со стариком Лидочка. — Ой, мамочки... Боюсь!

...Мама ее ждала. Улыбалась. Выглядела она очень неплохо — помолодевшей, посвежевшей, как будто и не было болезни, и даже глаза блестели по-молодому.

— Мама, мамочка, ну что ты, ну куда ты? — бестолково говорила Лида, обхватив маму руками и вцепившись в нее, как обезьяний детеныш.

— Лида, Лидуня, ну чего ты, ну ладно тебе, — приговаривала мама, гладя ее, как маленькую, по голове.

— Мама, как ты здесь оказалась?

— Лидуня, да какая разница? Ну оказалась и оказалась... Ты не переживай.

— Ну как не переживай? Мам, тебе лежать надо...

— Уже не надо, — весело сказала мама и слегка отстранила ее от себя. — Лид, мне так хорошо сейчас стало! Как будто лет тридцать сбросила!

— Мама, ты правда хочешь... улететь?

— Правда, — сказала мама. — Устала я здесь, Лидунь. Отдохнуть хочу.

— Мамочка, да мы тебя отправим отдыхать куда хочешь. Ну хочешь в Пицунду? Или в Алушту? Ты скажи, мам...

— Не хочу. Хочу домой... На самолете.

— Мама, это нечестно, — жалобно сказала Лида. — Ну у нас же только что все наладилось!

— Вот видишь... Наладилось, и слава богу! Теперь ты сможешь с этим жить долго и счастливо.

— Я не хочу жить без тебя! — воскликнула Лидочка.

— Тебе пора взрослеть, — мягко сказала мама. — Пора стать самостоятельной...

— Мама, ты не имеешь права меня вот так бросать! — требовательно сказала Лидочка. — Ты должна быть здесь, с нами!

— Знаешь, почему я заболела? — вдруг спросила мама. — Честно говоря, чтобы просто отдохнуть. Мне так надоели все эти «не имеешь права», «должна»... Только в болезни от всего этого и спрячешься. Устала я. Вы уж сами как-нибудь. А я хочу покоя.

— Мама, мамочка, ты мне нужна! — заплакала Лидочка. — Я без тебя пропаду. Не уходи!

— Если я останусь, ты никогда не вырастешь, — возразила мама. — Так и будешь ждать команды. Я поняла, что сделала много ошибок. Я все время стремилась руководить тобой, контролировать твою жизнь, уберечь тебя от неправильных шагов. Это из лучших побуждений! Но теперь я поняла, что этой заботой только навредила тебе. Ты теперь без моего руководства чувствуешь себя неуверенно. Хотя уже сама мамой стала...

— Мама, что мне сделать, чтобы ты осталась? — в отчаянии спросила Лида. — Ты не думай, я уже взрослею! Я каждый день взрослею!

И ты мне нужна вовсе не для того, чтобы руководить!!! Ты мне просто так нужна! Потому что я тебя люблю!!!

— Свидание окончено. Прощайтесь, — раздался голос охранника.

— Не-е-е-е-ет!!!! — отчаянно закричала Лидуня и рванулась к маме.

...Грохот табуретки разбудил всю палату. Лида сидела на полу и ошарашенно вертела головой, потирая ушибленную коленку.

— Лидочка! Лида! Доченька! Что с тобой? — встревоженно спрашивала мама, приподняв голову с подушки.

— Сон.