Между «привет» и «прощай» - Эмма Скотт

Кто-то должен позаботиться о нем для разнообразия.

Я тяжело вздохнула и отправила еще одно сообщение.

«Заболеть – не так ужасно, как, будучи в одном городе, не увидеть тебя».

Снова возникла пауза, а потом на экране появились слова:

«Отель «Сентенниал», номер 333».

Я ощутила, как участился пульс.

«Скоро буду», – написала я в ответ.

* * *

Я заехала в супермаркет и купила пастилки для горла, суп, несколько бутылок с водой и букет цветов. На третьем этаже элегантного отеля я сунула цветы под мышку и постучала в дверь номера 333.

Я тяжело вздохнула, поражаясь, насколько сильно нервничаю. Теперь, когда после двухмесячной разлуки Эшер оказался здесь, мне не терпелось его увидеть. Для нашей встречи я выбрала фиолетовое платье-рубашку и оставила волосы мягкими волнами падать на плечи. Мне хотелось выглядеть красивой в его глазах.

Эшер открыл дверь, и вся усталость с его лица – почему-то еще более красивого, чем я помнила, – полностью исчезла. Широко распахнув глаза, он рассматривал меня с открытым ртом.

– Привет, – проговорила я.

– Привет, – выдохнул он и жестом пригласил войти.

Казалось, Эшер не мог отвести от меня взгляда, я тоже была не в силах перестать пялиться на своего пожарного. Он так долго жил лишь в моем воображении, что в его присутствие верилось с трудом.

Я вошла в номер-«люкс» – с диваном напротив телевизора и небольшой кухонькой – и положила покупки на стол, а после подошла к Эшеру и прижалась к нему.

Он убрал волосы с моего лица, не сводя с меня глаз. Он напряженно хмурился – никогда еще я не видела у него подобного выражения. Похоже, его беспокоило притяжение между нами, жар и страстное желание, потребность…

Я потянулась, чтобы поцеловать его, но Эшер отвернулся.

– Ты же не хочешь… – начал он.

– Знаю, ты боишься меня заразить, – проговорила я. – Но мне все равно.

– А мне не все равно.

Он притянул меня ближе и вместо того, чтобы поцеловать, просто прижал к себе, запустил одну руку в волосы, а другой обнял за талию. Я закрыла глаза и растаяла в его объятиях, наслаждаясь его запахом и ощущением прижатого ко мне сильного тела. Было здорово просто находиться с ним рядом, не ожидая чего-то большего, и это немного пугало.

«Потому что он тоже по мне скучал».

Слезы навернулись на глаза, но я сморгнула их и отстранилась.

– Я почему-то представляла, что при встрече ты тут же сорвешь с меня одежду и больше не выпустишь из постели, но игра во Флоренс Найтингейл[14] тоже подойдет. – Я взяла его за руку и подтолкнула к дивану.

– Извини, – проговорил он, опускаясь на диван. Голос звучал хрипло и грубо, ему явно было больно говорить. – Я хотел пригласить тебя куда-нибудь, сделать что-то особенное…

– Не извиняйся, – попросила я и направилась в кухню. – И не говори подобных слов, иначе ты заставишь девушку плакать.

Я принесла контейнер с супом – куриной лапшой – и ложку и села рядом с ним. Эшер с благодарностью взял ее, не сводя с меня взгляда. Я тоже, сколько бы ни пыталась, была не в силах отвести от него глаз. Каким-то образом фланелевые брюки и футболка с V-образным вырезом выглядели на нем невероятно эротично.

– Ты кажешься усталым. – Я пригладила волосы у него над ухом. – Ты слишком много работаешь.

– Ты тоже, – хрипло произнес он.

– Возможно, – согласилась я. – Я закончила рекламу в рекордно короткие сроки, потому что так могла отвлечься от мыслей о тебе.

Он кивнул, напряженность в карих глазах сказала больше, чем слова. Он зачерпнул несколько ложек супа и поставил контейнер на кофейный столик.

– Хочешь принять обезболивающее?

Он покачал головой, и я поняла, что ему просто нужно отдохнуть. Я притянула Эшера ближе и положила голову себе на колени, чуть поглаживая его по волосам.

– Приятно, – прошептал он, и пару минут спустя задремал.

На меня вдруг обрушилась вся усталость последних недель. Я помогла Эшеру устроиться на диване, вытянуться во всю длину, и сама улеглась рядом с ним.

– Удобно? – спросила я, положив голову ему на грудь.

– Отлично. – Он лишь крепче обхватил меня руками.

Сердце ныло. Как здорово снова находиться рядом с ним. Однако он здесь ненадолго, и нашей встрече рано или поздно придет конец.

– Эшер? Помнишь, как в ресторане твоего друга я спросила, не попали ли мы?

– Да, – вздохнул он, грудь поднималась и опускалась подо мной. – Я знаю.

* * *

Я проснулась ближе к вечеру. Эшер копошился на кухне в поисках воды. Он уже выглядел лучше, то есть – безбожно сексуально.

– Привет, – проговорил он.

– Привет. – Я заставила себя сесть. – Твой голос стал лучше.

– Я же говорил – двадцать четыре часа.

– И часто такое случается? – нахмурилась я. – От чего у тебя ларингит? От дыма?

– Я бы не сказал, что часто.

– Хватит и одного раза. – Я нахмурилась еще сильнее. – Это может быть опасно.

– Я в порядке, – возразил он и сел рядом со мной. Он погладил меня рукой по подбородку, скользнул большим пальцем по нижней губе. – Ты прекрасна.

– Не меняй тему. – Я сжала его ладонь; казалось, чувства уже не умещались в сердце, и я понятия не имела, что с этим делать. – Насколько все было плохо? Вулкан извергался?

– Не в этот раз.

– Не в этот раз? Ты бывал там раньше?

– Когда я вошел в состав бригады неотложной помощи, вулкан Килауэа стал для меня одним из первых заданий, – пояснил Эшер. – Это случилось года четыре назад. Тогда открылись двадцать четыре трещины и обрушилась вершина. Казалось, потокам лавы не будет конца. Нас вызвали, чтобы помочь местным бригадам. Дерьмовое зрелище. В тот раз сгорело семьсот домов.

– Боже, представить не могу, что подобное случается прямо на глазах.

– Это ужасное, но в то же время величественное зрелище. Лава не похожа на огонь, – пояснил он. – Ее нельзя просто взять и потушить с помощью шланга. Она продолжает прибывать, накатывает медленно, словно волна, пожирая все на своем пути. Ее можно лишь окружить, затопить близлежащие строения и помочь людям держаться от нее подальше, стать для них поддержкой и опорой, особенно когда они поймут, что потеряли все. – Голос Эшера стал хриплым; откашлявшись, он пожал плечами. – В любом случае, выбора у нас нет.

На языке вертелось миллион вопросов, однако я не видела Эшера несколько месяцев и чувствовала, что лучше посвятить время друг другу. Ему в любом случае не нравилось, когда я совала нос в его личные дела. Неизвестно, к чему приведет этот визит, но,