Майя - Ричард Адамс

По приказу Лаллока Зуно пригласил Теревинфию в особняк работорговца в нижнем городе, где она, спрятавшись за кисейной занавеской в купальне, понаблюдала за Оккулой и Майей и велела привезти чернокожую девушку к верховному советнику на осмотр. О Майе Лаллок ничего не сказал, и Теревинфия решила, что эта невольница предназначена другому покупателю. При беседе Лаллока с Оккулой в комнате Варту Теревинфия не присутствовала, поэтому очень удивилась, увидев, что во двор особняка Сенчо внесли паланкин с двумя девушками.

Теревинфия присела на каменную скамью у фонтана, лениво обмахнулась – день выдался жаркий – и, полуприкрыв глаза, вопросительно взглянула на Лаллока:

– Ты не сказал, что обеих привезешь.

– Ну, может быть, верховный советник захочет на них вдвоем посмотреть, – ответил работорговец. – Ради удовольствия.

Теревинфия опустила руку в бассейн, провела пальцами по воде и укоризненно заметила:

– Но ты же не сказал…

– Про чернокожую девушку я тебе на прошлой неделе говорил, – вздохнул Лаллок, разводя руками. – Ты велела ее привезти, чтобы У-Сенчо поглядел. А сегодня утром, как ты ушла, я подумал, почему бы обеих не показать, – если вторая не понравится, ничего страшного, я ее заберу. Но если не хочешь, то ее показывать не станем.

Теревинфия, помолчав, равнодушно пожала плечами:

– Будь по-твоему, покажу обеих. Если понадобишься, я позову.

В то утро Сенчо проснулся поздно, довольный тем, что спал крепко и прекрасно переварил великолепный ужин. Верховный советник лежал в ванне, постанывая и громко испуская газы – раб осторожно растирал хозяйское брюхо, – и размышлял о двух насущных делах, первое из которых разрешилось к полному удовлетворению Сенчо. В его власти находились все имперские прииски и рудники, а потому недавно к нему обратились два чужеземных старателя из какого-то неведомого края за Йельдой с просьбой разрешить разведку месторождений в Хальконе – глухом, лесистом горном крае на юго-востоке Тонильды, с условием, что о любых находках немедленно уведомят Сенчо. Вернувшись из похода, старатели доложили, что обнаружили богатые залежи медной руды, и попросили позволения начать добычу. Разумеется, Сенчо им отказал и, сообразив, что убийство старателей не пойдет на пользу развитию торговли с неизвестной страной на юге, велел под охраной препроводить их за Икет, к йельдашейской границе, а сам отрядил к месторождению одного из своих доверенных людей с шестью или семью помощниками, нисколько не сомневаясь в дальнейшем успехе предприятия.

Второе дело было неприятным и немало раздосадовало Сенчо. Оказалось, что его самая умелая и ценная невольница, лапанка по имени Юнсемиса, заразилась марджилом, дурной болезнью. Самого Сенчо от заразы спасла только бдительность Теревинфии. На пиры и празднества верховный советник всегда являлся в сопровождении рабынь, но кто знает, чем они занимались, пока хозяин разнеженно дремал, пресыщенный развлечениями. Глупая девчонка подцепила марджил на одном из пиршеств и попыталась скрыть свое недомогание. Разумеется, в доме ее не оставили, хотя она была хорошо обученной и сладострастной, а выпороли и отправили к Лаллоку вместе еще с одной невольницей, по имени Тиусто, которой исполнилось двадцать три года, – по мнению Сенчо, преклонный возраст для наложницы. Верховный советник считал признаком дурного вкуса держать в доме дряхлых собак, ветхие ковры и рабынь старше двадцати трех лет. Как правило, три или четыре невольницы необычайной красоты прислуживали Сенчо и развлекали гостей. Толстяк избегал лишних телодвижений и гнушался любых физических усилий, поэтому девушек обучали делать именно то, что доставляло ему удовольствие, а Юнсемиса лучше всех умела ублажать хозяина. Жаль, что пришлось с ней расстаться. Сенчо раздраженно подумал, что потеря искусной рабыни почти равнозначна потере хорошего повара. Вдобавок негодница заслуживала повторной порки – это наверняка снизило бы ее продажную цену, зато верховный советник насладился бы зрелищем страданий девушки.

Теревинфия прервала грустные размышления хозяина и сообщила, что Лаллок привез пару девушек, одна из которых – долгожданная чернокожая красотка из Теттит-Тонильды. По мнению Теревинфии, обе заслуживали внимания верховного советника. Сенчо, которому больше всего хотелось, чтобы его хорошенько растерли, размяли и помогли опорожнить кишечник, недовольно осведомился, здоровы ли рабыни, и после непродолжительных уговоров согласился осмотреть их через час в малом обеденном зале.

Из выходящих на север окон малого обеденного зала открывался вид на крыши и башни нижнего города и залитую солнцем равнину, убегавшую к Гельтским горам на горизонте, в двадцати лигах от Беклы. В малахитовую чашу работы Флейтиля с тихим плеском лились струи воды из грудей мраморной нимфы, полускрытой прозрачными нефритовыми камышами. Сенчо устроили на ложе и обложили подушками; одна из невольниц, Мериса, сидела на полу, неподалеку от хозяина, чтобы по первому его знаку удовлетворить его любую нужду. В присутствии слуг и рабынь Сенчо обходился без одежды. Мериса, зная о предпочтениях толстяка, легонько поглаживала его пах и заплывшие жиром ляжки, пока сам он обсуждал с двумя поварами всевозможные яства. Наконец, закончив это наиважнейшее дело, он заявил Теревинфии, что готов осмотреть живой товар Лаллока. Разумеется, для этого необходимо было подкрепиться, и вторая рабыня, Дифна, на коленях приблизилась к ложу с подносом шафранных пирожных, засахаренного имбиря и кунжутного печенья.

Чернокожих девушек Сенчо никогда прежде не видел. Теревинфия ввела невольницу в зал и велела ей скинуть с плеч алую накидку. Толстяк внезапно ощутил приятное возбуждение и, подозвав странную рабыню поближе, некоторое время пристально рассматривал и ощупывал ее гибкое темное тело. Убедившись, что его не обманули и что это естественная окраска кожи, он и впрямь признал девушку необычной. Сенчо провел детство в трущобах нижнего города и презирал калек и уродцев (к примеру, горбунов), но эта невольница вовсе не выглядела ошибкой природы. От рабыни веяло жизнерадостной силой и здоровьем; она не вздрогнула и не смутилась, когда Сенчо погладил ей бедра и ощупал ягодицы. На вопрос, откуда она родом, девушка ответила, что ее ребенком привезли откуда-то из северных земель, лежащих далеко за Тельтеарной.

Сенчо откинулся на подушки и задумался. Лаллок наверняка заломит высокую цену за такую экзотическую рабыню. Конечно, в доме держать ее заманчиво – она обязательно привлечет внимание окружающих, – однако интерес к новизне быстро улетучивается, если невольница не обладает необходимыми хозяину качествами. Нет, Сенчо – не ребенок на рынке, который тратит деньги на первую же яркую безделушку. Он глотнул охлажденного вина, чтобы избавиться от привкуса имбиря во рту, а потом велел Мерисе разложить подушки на полу и привести раба-садовника.

Неожиданно, не спрашивая позволения заговорить, чернокожая девушка обратилась к Сенчо, заверила его, что горит желанием доставить верховному советнику удовольствие, но поскольку формально все еще является собственностью У-Лаллока, то обязана заручиться согласием своего хозяина.

Сенчо не возмутился дерзостью рабыни, а, наоборот, с удовлетворением отметил, что девушка рассуждает разумно и способна на решительные поступки, а раз она выказывает уважение Лаллоку, то, разумеется, будет уважать и нового хозяина. Вдобавок невольницы слишком часто были чересчур робки, покорны и безропотны, – по мнению Сенчо, им не хватало пикантности.