Имя твое - номер - Михаил Нестеров

– Я хочу кое с кем познакомить тебя. Но сначала скажи: что лучше – быть забинтованным или мертвым?

– Забинтованным, – ответил Сергей. Бинты в его представлении – средство унять кровь, скрыть рану, какие-то еще сравнения промелькнули в его голове. На его глазах проступили слезы, когда он увидел будущее. Его рвут зубами, режут, в него стреляют, а он терпит это, зная, что любое сопротивление – его гарантированная смерть.

– Даниил... – начал было он.

– Ничего не говори, – оборвал его Зеленин. – Иначе я передумаю.

Он бросил сверлить глазами телохранителя, встал, вышел в холл, где его послушно дожидался Тролль.

– Поезжай по аптекам. Я слышал, тут бинты в каждой лавке продают.

Тролль кивнул и вышел из дому. Даниилу показалось, он остался один в этом роскошном, громадном доме. Сколько денег вбухал в жилье Трой, недоумевал Даниил. Четыре спальни, две гостиные, столовая такая огромная, что впору поминки в ней справлять. Зачем ему четыре туалета? Зачем ему четыре туалета? – во второй раз спросил себя Даниил, не понимая зачем, но чувствуя важность ответа. И вдруг понял: в доме Троя было четыре туалета, и копыта он откинул в туалете, только в общественном. Он словно предугадывал место, где ему сломают шею, и возводил, возводил места своей вероятной кончины. Уродство, выругался Даниил. Всякая дрянь в голову лезет. Что это, стресс дает о себе знать?

Он снова вернулся в столовую. Взял бутылку, по уровню жидкости определил, что телохранитель в его отсутствие не сделал ни одного глотка.

Он взял второй стакан, налил половину, протянул Сергею со словами:

– Выпей, выпей, легче будет.

Он давал понять, что возмездие неизбежно. Какие бы аргументы в свою защиту ни приводил Сергей, чем бы ни клялся, кары ему не миновать.

Прошло около часа. Зеленин и Рыжков не обменялись ни словом. Даниил принял несколько телефонных звонков, сам позвонил кому-то. Наконец приехал Тролль. Он вошел в столовую с двумя огромными полиэтиленовыми пакетами. Выразительно посмотрев на Рыжкова, вывалил содержимое мешков на пол. У Сергея волосы на голове встали дыбом, когда он увидел на полу груду бинтов. Если раньше он думал о крови, ранах, бинтах как о панацее, то сейчас был не в состоянии соображать. Даже когда Даниил сбил его с ног, подкравшись к нему сзади, он не оказал ни малейшего сопротивления. Смотрел на него, лежа на полу, и терпел удар за ударом, терпел страшную боль в сломанных лицевых костях. Но не видел Тролля. Палач готовился к работе. Снял пиджак, засучил рукава белой рубашки, осмотрелся в столовой еще раз и сказал:

– Стол подойдет. Давай поднимем его на стол.

Он взял Сергея за ноги, Даниил подхватил жертву под мышки. Тролль скомандовал:

– Раз, два, взяли!

Сергей оказался в центре стола, такого большого, что на нем уместилась бы еще пара человек.

И только тогда, когда Тролль ножом разрезал на его груди рубашку, к нему вернулись силы: он двинул коленом Тролля, выгнул спину, чтобы борцовским приемом уйти от мертвой хватки Даниила. Но Даниил с такой силой ударил его локтем в напружиненный живот, что у Сергея помутилось в голове. Еще несколько ударов в печень, солнечное сплетение, и он затих на столе; теперь сил у него хватало лишь на то, чтобы дышать. И смотреть. Он несколько минут был без сознания. Очнулся совершенно голым. Пришел в чувство в тот момент, когда Тролль приступил к работе. На пол полетела бумажная упаковка от бинта, и проворные руки бывшего санитара перевязали большой палец на ноге жертвы. Затем следующий. Забинтовав пальцы на обеих ногах, Тролль взял новую упаковку.

Он бинтовал туго, со знанием дела. И каждый раз поглядывал на грудь жертве – один из главных участков. К тому времени, когда он доберется до него, руки Сергея должны быть туго забинтованы. Потом он скрестит их на груди и скрепит несколькими полосками бинта.

Он словно изолировал провод высокого напряжения. Изолировал каждый палец, каждую ногу и руку по отдельности. Одну за другой он рвал зубами бумажную упаковку и словно отплевывал ее. У него под ногами скопилась порядочная куча бумаги, хрустевшая под ним с каждым его шагом. И его голос походил на скрип.

– Так казнили убийцу фараона Секененра. Убийцу звали Юбело. Его постоянно окунали в кислое, разлагающееся на жаре молоко, и к началу казни он превратился в смердящий символ зла...

Он связал Сергею ноги – снова туго, так что тот не мог согнуть колени. С бедер он переключился на живот, оттуда на грудь. Наконец закрепил его руки, скрестив их на груди. Чтобы совсем обездвижить тело, Тролль, ловко перехлестывая бинт, зафиксировал шею и плечи. Открытыми оставалась голова и часть шеи. А еще – глаза. Тролль заглянул в них и увидел свое лицо; задержал взгляд чуть дольше, с интересом наблюдая за выражением глаз Сергея.

– Юбело находился в полуобморочном состоянии, когда стража подвела его к бальзамировщикам. Он почувствовал острую боль, когда ему одним точным ударом отсекли яички. Потом Юбело завернули в бинты для мумификации. Внимание зрителей было привлечено к тому, какое ранение он получил: он будто копошился в своем паху, пережимая вены...

Тролль приподнял его голову и наложил первое кольцо бинта так, что сразу же лишил жертву возможности видеть. Иногда он комментировал свои действия, объяснял Даниилу, что чувствует в это время приговоренный к казни человек. И продолжал рассказ о старинной казни:

– Когда бинты достигли головы Юбело, бальзамировщики туго обмотали их вокруг лица. Потом его положили в гроб. Юбело запрокинул голову в попытке сделать вдох через удушающие его бинты.

В какой-то момент Даниил увлекся и пояснениями и ловкими движениями палача и пропустил очень важный момент. Он обязательно хотел заглянуть в глаза телохранителю, плюнуть в них, рассмеяться: "Тебя мумифицируют живого. Так кому из вас повезло больше, тебе или Трою?"

Может быть, он пропустил этот момент потому, что переживал его не переставая, бесконечно.

– Помоги мне, – услышал Даниил голос Тролля.

– Что я должен сделать?

– Оттяни ему подбородок. Вот так. Он будет дышать через ткань.

– Долго? Пока не умрет? – попытался угадать Даниил.

– Пока не сойдет с ума, – объяснил Тролль. – Он поседеет и сойдет с ума. Седыми станут волосы на голове, на гениталиях. Однажды я проверял. Это мой пятый. Кстати, Юбело умер в гробу, когда тот был закрыт. Для него последние минуты стали вечностью...

Даниил тяжело сглотнул и посмотрел на Тролля по-другому. Перед ним находился душегуб. Он получал от казни наслаждение. Сам же Даниил перешагнул этот порог и узнал, что там, по ту сторону мести. Он был готов остановить казнь, отшвырнуть палача, разрезать бинты, вернуть жизнь пусть поседевшему и сумасшедшему... человеку. Но он заглядывал в будущее. Там привычно выстроились в ряд люди, уже сейчас готовые выразить ему свое неуважение...