Солнце завтрашнего дня - Екатерина Барсова

– Как дети, честное слово, – снисходительно сказала мать. – Давайте все же без хулиганства…

Второй снежок Паша почувствовал спинным мозгом, инстинктивно пригнулся, и снежок попал в Веру Павловну, которая неожиданно выросла в дверях, точнее, в ее собаку. Та возмущенно залаяла, а Паша смущенно извинился:

– Простите. Это моя сестра балуется. Уже великовозрастная девица, а все не уймется…

– Ничего, мы потерпим. Правда? – наклонилась она к собаке.

Та чихнула.

– Простите, – прошептала Татьяна. – Я нечаянно.

– Я с тобой дома поговорю, – внушительно сказал Паша. – Поняла?

В лифте Татьяна стояла, скривив губы, словно вот-вот заплачет. Она была не похожа на Пашу – приземистая, крепенькая, тогда как Паша скорее худой. Только глаза у них были одинаковые.

В квартире мать, раздевшись, прошла на кухню, а Татьяна осталась стоять в коридоре.

– Тебе особенное приглашение требуется? – спросила Павел.

И тут она, хлюпнув носом, заревела.

– Я так ждала этой встречи, так скучала. А ты на меня орешь.

– Я? Ору?

– Орешь… Я могу развернуться и уехать.

– Тань… – Паша ощущал себя слоном в посудной лавке. – Тань… ну не надо, ты меня прости…

Он неловко обнял ее и прижал к себе.

Знакомый запах дома, где он прожил столько лет! Кажется, у него самого защипало в носу…

– Ладно. Всё. Всё, больше не буду. Проходите в кухню. Только у меня еды особо нет. Я мигом в магазин сбегаю.

Вернулся он из магазина с двумя сумками и большим дорогущим тортом. Он взял его с витрины – огромный торт, похожий на немного оплывший замок с башенками, впадинами и круглыми линиями-заборами.

Его ждали. Мать уже грела чайник и варила картошку. Татьяна сидела и резала хлеб.

– Мы тут немного похозяйничали…

Как же было здорово! Паша подумал, что уже немного отвык от семейных обедов-ужинов. Всё питается либо на бегу, либо всухомятку. Родные там. Он – здесь…

Поужинав, принялись пить чай. Татьяна лихо расправлялась с кремовыми башенками и впадинами. Накладывала себе уже третий кусок торта и счастливо улыбалась.

– Не объешься, Татьянка?

– Не-а.

Она подняла на него глаза. Они у них были одного оттенка – орехово-зеленые.

– Ладно. Ешь, – сдался Павел. – Только не лопни…

Утром перед отъездом Татьяна достала из сумки книгу:

– Купила тебе в подарок.

Павел посмотрел на обложку: на черном фоне узкоглазый человек ехидно скалился и, казалось, смеялся над всеми.

– «Искусство войны: мудрость древних», – прочитал он вслух.

– Мне кажется, тебе будет интересно…

– Еще бы! У меня тут война каждый день.

При расставании он чмокнул мать в щеку, а вот Таньку обхватил обеими руками.

– Пусти. Ты меня задушишь.

– Не задушу. Неженка!

Мать с сестрой ушли, а Паша засобирался на работу. На душе неожиданно стало спокойно и светло.

– Ну теперь все надо объяснить по порядку, – начал Павел. Он находился в центре «Клио», там же присутствовали Анна и Василий Курочкин. Еще была Ника Загородская, ее он пригласил специально. – Хотя я не историк, а ведь корни этого дела лежат далеко за пределами нашего века. Так уж случилось. – Он усмехнулся. – Откуда же я знал, что мне придется распутывать такое непонятное и страшное дело… Не ожидал, господа. – И он шутливо развел руками. – Тем более не предполагал, что это все будет связано с Пушкиным. С теми интригами, которые велись вокруг него все время… Впрочем, здесь я передам слово сотруднику историко-консультативного центра «Клио» Анне Рыжиковой, с которой мы обсуждали историческую часть этого дела и которая лучше меня расскажет о ней…

Анна обвела слушателей взглядом.

– С 1817 года Пушкин работает в Министерстве иностранных дел, и в 1822 году попадает в Одессу, где знакомится с Амалией Ризнич, ставшей его возлюбленной и адресатом стихов. Этот факт всем известен. После того как Амалия уезжает с новорожденным сыном за границу, чтобы поправить свое здоровье, она вскоре умирает. А спустя некоторое время ее муж Иван Ризнич женится на одной из сестер Ржевуских, где, как в сказке, было три сестры, одна другой краше. Биография и жизнь каждой достойна романа, и не одного. Одна из сестер вышла замуж за Ивана Ризнича, вторая – это Каролина Собаньская, любовница Пушкина и графа Витте, а третья – жена знаменитого Оноре де Бальзака, Эвелина Ганская… И Каролина, и Эвелина – дамы известные, их имена на слуху, а вот жене Ивана Ризнича в этом плане повезло намного меньше, хотя и ее жизнь была весьма примечательной. Именно жена Ивана Ризнича и сестра Собаньской дала начало династии, которая существовала до Октябрьской революции и сыграла свою роль в крушении Российской империи. – Анна посмотрела на присутствующих. Все они реагировали по-разному. Павел слушал ее внимательно, скрестив руки на груди. Василий наклонил голову, словно прислушивался к ней, смотрел прямо перед собой, но куда-то мимо нее. – Возможно, причина смерти поэта – именно в его деятельности в коллегии Министерства иностранных дел. Не секрет, что многие писатели работали шпионами и разведчиками – от Даниэля Дефо до Сомерсета Моэма. Вполне вероятно, что Пушкин тоже выполнял такие задачи.

Она умолкла. Павел достал блокнот. Для того чтобы восстановить всю картину полностью, ему пришлось выстроить стройную схему, чтобы ни в чем не запутаться…

– Итак, Ризнич и его вторая жена стали родоначальниками той ветви, которая протянется до Октябрьской революции. – Павел запнулся, а потом продолжил: – Здесь мы остановимся на Марии Клейнмихель, которая косвенным образом связана с нашим расследованием. И ее мать, которая была замужем за известным оккультистом, и она сама практикуют черную магию в ее самых изощренных формах.

Один молодой человек, Алексей Самарин, вхожий в салон Клейнмихель, попадает под ее влияние… Случайно он становится практически свидетелем извращенного убийства, произошедшего на балу у Клейнмихель, и порывает с ее салоном. Через некоторое время он знакомится с молодой девушкой, которая вскоре становится его женой… Начавшаяся Октябрьская революция перечеркивает планы на мирную жизнь. Алексей оказывается в рядах воюющей белой армии, его молодая жена с ребенком остаются в Москве. Это все я почерпнул из его рукописи, – пояснил Павел. – Самарин оказывается сначала в Берлине, затем в Праге. Знакомится с коллекционером пушкинских рукописей, увлекается идеей написать правдивую биографию Пушкина и начинает с собственных воспоминаний, зная, что предки баронессы Клейнмихель связаны с пушкинской биографией. Его собственные размышления приводят его к выводу, что поэт был убит не за то, что вступился за честь своей жены. Здесь было другое…