Человек у руля - Нина Стиббе

У моей сестры почерк непривлекательный. Ужасная мешанина из заглавных и строчных букв, я даже вычитала, что это свидетельствует о шизофрении. Я сообщила об этом сестре, но она сказала, что ей плевать, потому что важно то, что ты пишешь, а не как, и начала использовать еще больше заглавных букв. Я подумала, что подобная реакция, возможно, подтверждает диагноз, но свое мнение оставила при себе. Ничего этого я миссис Бэйтс не сказала, но не преминула восхититься ее каллиграфией и поглядела на специальные перышки разной толщины.

Наконец, когда оставался примерно час, мы быстренько приготовили два сливовых пирога. Чтобы тесто не прилипало, миссис Бэйтс всегда держала скалку в холодильнике и знала особый способ так защипывать края, чтобы начинка не протекала. И когда пироги достаточно остыли, я с ней попрощалась и пошла домой с пирогом в сумке из кооперативного магазина, которую я повесила на руль, а форму пообещала вернуть, как только мы с ним разделаемся.

Дома я обнаружила сестру перед телевизором.

– Я вернулась.

Сестра кивнула и продолжила смотреть телевизор.

– А где остальные? – спросила я.

– Крошка Джек впал в немилость, а Чарли пошел в «Пиглет Инн» за пирогом, – сказала она скучающим тоном.

При мысли о том, что Чарли поедал пироги в «Пиглет Инн», в то время как я развлекала его жену и помогала ей с пирогами, я почувствовала легкое раздражение. Мама в кухне набрасывала сцену.

– Я вернулась, – сказала я, и она кивнула.

– Ну и как все прошло?

– Миссис Бэйтс испекла для нас пирог, – сказала я, как будто бы это все объясняло.

Тут появилась сестра, и они обе уставились на пирог, словно я шмякнула на стол какой-то инопланетный объект, и скорчили гримасы.

– Кто-нибудь хочет попробовать? – спросила я.

Мама точно в трансе глядела на пирог. Она хмурилась, почесывала одну ногу другой, а потом зажгла сигарету.

– Миссис Бэйтс готовила, а я помогала.

Я упала духом. Меня отправили на задание, и, честно говоря, я рассчитывала, что по возвращении меня встретят как героя, тем более что вернулась я с добычей.

Мама еще мгновение глядела на пирог, а потом отправила его в мусорное ведро вместе с формой.

– Зачем ты это сделала? – вскричала я.

– Я не хочу, чтобы ты приносила сюда еду миссис Бэйтс, – решительно сказала она.

– Почему?

– Она может быть отравлена, – сказала мама.

– Да что ты говоришь! Миссис Бэйтс не отравит и мухи!

– Но Чарли она вполне может отравить, – сказала мама.

Я вытащила пирог из мусорного ведра, схватила сумку из кооперативного магазина, вылетела из дома и на велосипеде поехала к миссис Бэйтс.

– Они не хотят пирога, – сказала я, задыхаясь, и протянула ей сумку.

Миссис Бэйтс растерянно поглядела на меня, как будто не могла понять, что я говорю, словно француженка или морская свинка. Она только слабо покачала головой и приняла пирог обеими руками.

– Извините, – сказала я и вдруг почувствовала себя как мистер Гаммо, который сообщал дурные новости, вовсе не желая никого расстроить.

Как-то раз, уже после моего визита к миссис Бэйтс, Чарли с мамой затеяли перепалку. Чек, который она ему дала, не приняли к оплате, что создало неловкую ситуацию и вызвало большие сложности. Чарли предполагал расплатиться им за материалы для отделки второго домика, и отсутствие оплаты породило кризис ликвидности и привело к приостановке работ.

– Придется тебе попросить денег у своего бывшего мужа, – говорил Чарли.

– Я не могу просить еще больше денег, – отвечала мама.

– Скажи, что тебе нужны деньги на что-нибудь для детей, – говорил он.

И все в таком же духе.

В конце концов мама позвонила папе и попросила денег, чтобы отвезти нас на море. Папа, видимо, был в не очень-то щедром расположении духа. Мы не слышали, что он говорит, но, судя по всему, – что не может больше присылать нам деньги для поездок на море, потому что на самом деле мы никуда не ездим. И, похоже, он хотел знать, какого черта она делает со всеми этими деньгами.

– Это повседневные расходы, дети чертовски дорого обходятся, – сказала мама и принялась в отчаянии хвататься за соломинки: – Лиззи ездила в Порлок вместе с классом, на это ушла куча денег, и ветеринар прислал счет за лечение пони, и мы купили новую хлебницу.

Но эта перебранка между нашими разведенными родителями не показалась нам проблемой. И когда через несколько дней после телефонного звонка нам вместо денег на отпуск доставили дом на колесах и мама ужас как разозлилась, мы подумали, что это очень забавно, и втайне обрадовались, что Чарли не получит денег.

Кроме того, этот автодом марки «Экклес Топаз» просто очаровал сестру, Джека и меня. Он был не новый, но в идеальном состоянии и полон сюрпризов внутри, всяких хитроумных приспособлений, и потайных шкафчиков, и складывающейся мебели. Мама обошла автодом, сказала «мелочный ублюдок» и несколько раз пнула его.

«Экклес Топаз» очень выделялся на нашей улочке и вызвал огромный интерес у соседей. Все, проходя мимо, неприкрыто им восхищались, говорили: «О, у вас дом на колесах» и так далее. Они так восхищались, что мама даже подумала замаскировать автодом с помощью сетки и листьев. А потом, еще сильнее все испортив (для мамы), мастер из автомастерской у моста Бэгшоу явился установить на ее машину зеркало заднего вида и кронштейны для боковых зеркал.

Мама вышла из себя и приказала убрать руки прочь от ее машины, и он сказал «дело ваше», бросил оплаченные детали на дорожке и свалил.

А потом появился мистер Ломакс, кандидат от Либеральной партии, и принялся рассматривать «Экклес Топаз». Он восхищался его линиями и даже поглаживал его.

– Прекрасная машина, – сказал он. – Что планируете с ней делать?

– Я этот автодом не покупала. Отец детей прислал его вместо денег на отпуск, – сказала мама.

– Что ж, весь мир – твоя раковина, когда у тебя есть дом на колесах, – сказал мистер Ломакс. Он вроде тоже углядел юмористическую сторону в ситуации.

Мистер Ломакс ушел, и вскоре после него появился Чарли и осмотрел «Экклес Топаз» с каменным выражением лица. Не прошло и недели, как дом на колесах снова исчез, а вместе с ним и зеркало заднего вида, и кронштейны для боковых зеркал, и мы предположили, что Чарли все-таки получил деньги, которые ему так срочно понадобились.

Мама очень беспокоилась, мы это видели. Она курила, и оставляла горящие сигареты в пепельницах, и зажигала новые, но не делала ни одной затяжки. В конце концов она написала акт пьесы об этой ситуации.