Она (не) твоя - Елена Попова

Белкина, которую я знал, вообще ж не умела быть серьезной и грустной, и уж тем более такой черствой и категоричной, какой была вчера…

И взгляд ее ледяной до сих пор стоит перед глазами.

«В тот день, когда я ждала тебя за накрытым столом, ты ставил крест на нашей семейной жизни, ложась в постель с другой женщиной! Ты сделал выбор сам!» ― вспомнил я ее слова и, заглушив мотор, несколько раз ударил по рулю.

Откинувшись на подголовник, закрыл глаза и, несмотря на то, что сильно опаздывал, еще несколько минут провел в машине, приводя себя в чувство.

* * *

В конце длинного коридора спиной ко мне стояла худенькая блондинка в белом полушубке и быстро барабанила длинными ногтями по подоконнику.

― Еще раз прошу прощения за задержку, ― сказал я, выдергивая из кармана ключи от квартиры.

Девушка развернулась на одних каблуках, с деловым видом взглянула на наручные часы и, скрестив на груди руки, возмущенно уставилась на меня.

Я уже приготовился ссылаться на пробки, на затор по всему городу, как вдруг… она внезапно расцвела в улыбке.

— Романов? — выдохнула блондинка. — О, боже мой! Вот так встреча! — хохотнула она и бодрым шагом направилась в мою сторону.

Артем

Я с трудом узнал в блондинке свою одноклассницу Катю Павлову. В школе она была такой же высокой и стройной, правда, волосы были рыжие, всегда носила короткую стрижку и скромно одевалась, чего не скажешь о ней теперь.

Цену таким шубам я отлично знаю, однажды мне пришлось хорошенько раскошелиться, чтобы купить почти такую же Алиске. А еще я заметил на ее руке часы далеко не дешевой фирмы и маленький значок «Шанель» на сумке.

— Бли-и-ин, Романов, сколько лет не виделись, — радостно изрекла Катя и повисла на моей шее, словно сто лет ждала этой встречи.

Я даже опешил, а еще чуть не задохнулся от сладкого запаха ее духов.

Отойдя на шаг, Павлова обвела меня взглядом.

— Ох, как возмужал, как возмужал!

— Тоже рад видеть, — криво улыбнулся я, и вставил ключ в замочную скважину. — Ты же вроде после школы уехала жить в Питер? — вспомнил я.

— Ага, работала там моделью, потом вышла замуж, месяц назад благополучно развелась, — хохотнула Катя, — и упорхнула обратно в столицу. Вот, ищу квартиру на время, пока моя строится.

— На какой срок хочешь снять? — поинтересовался я, входя внутрь.

— Сдача дома в апреле, потом ремонт, все дела. Так что, скорее всего, до лета, — ослепительно улыбнулась она и обвела взглядом просторный коридор. — Ва-а-а-у!

— Проходи, осмотрись, — я указал рукой в комнату.

Катя развернулась ко мне спиной, приспустила на плечи шубу, я в это время отвлекся на СМС от брата.

«Ты на месте?»

«Да, все норм»

«Там еще один клиент приедет через полчаса, выберешь сам, кому сдать, ок?»

«Ок!»

— М-да, Романов, — поцокала языком Катя и, сняв шубу, добавила: — Джентльмен из тебя, конечно, некудышный…

И до меня только сейчас дошло, зачем она несколько секунд стояла ко мне спиной. Повесив шубу на крючок, Павлова, раскачивая сумочкой на длинной цепочке, продефилировала в комнату.

— Слу-у-у-шай, а тут шикарно! — одобрительно покачала она головой, разглядывая дорогую мебель и здоровенный телик на стене.

Заговорщически стрельнула взглядом по комнате, скрестив на груди руки, прищурилась и постучала пальцами по предплечью, как будто в уме делала перестановку мебели, и спустя полминуты широко улыбнулась.

— Класс! Мне все нравится! — воскликнула она.

Подойдя к окну, одним движением раздвинула шторы и с довольным лицом развернулась ко мне.

— Покажешь кухню?

Я проводил ее в кухню, по пути показав туалет и ванную комнату. Отделка везде была что надо — мы с Максом не скупились на ремонт, так что Катя только и делала, что ахала от восторга.

Техника в кухне ее тоже порадовала, как и барная стойка, за которой она успела посидеть, как и вид на город из панорамного окна.

— Ну а ты о себе расскажи, — вдруг сказала она, изучая кнопки на духовом шкафу. — Женат? Дети есть?

— Разведен, есть дочь, — ответил я.

Катя едва заметно улыбнулась, кокетливо заправила за ухо прядь светлых волос и, выгнув дугой бровь, смерила меня оценивающим взглядом.

— Смотрю на тебя, и вот совсем не вяжется: Романов — риелтор! — развела она руками. — Я думала, ты в полицию пойдешь, в военные или в пожарные, к примеру. Такой мужественный был всегда, такой смелый. И на тебе — риелтор!

Она хлопнула ладонью по лбу и звонко рассмеялась.

— Ой, да-а-а… А ты случайно не хочешь сменить деятельность? У меня своя сеть ювелирных салонов в Москве и в Питере, сейчас как раз набираю охранников. Нам нужны такие крепкие парни, — подмигнула Катя, и сжала пальцами мое плечо. — Или могу устроить тебя моим личным водителем на новенький «Порше», м? — Она закусила губу, глядя на меня в упор.

— Меня все устраивает, — отрезал я, отходя от нее к окну.

Не стал кичиться, что эта квартира и еще десяток подобных ей — наполовину мои, и тачка у меня не хуже ее белого «Порше». Теперь стало понятно, кто так по-идиотски припарковался во дворе, что даже не проехать.

Катя, не скрывая недовольства, поправила ремень на белом комбинезоне, взмахом руки отправила за плечо волосы и еще раз обвела взглядом кухню.

— Ладно, короче… Я беру!

Она, раскачивая бедрами, прошла к барной стойке, сняла с держателя бокал для вина и, игриво глядя на меня, обвела пальцем по кругу горлышка.

— Ну, ты хоть составишь мне компанию в какой-нибудь вечерок? А то приехала вроде как в родной город, а такое ощущение, словно впервые здесь — никаких контактов не осталось, даже не с кем попить винца, — бархатным голосом промурлыкала она и, наклонив на бок голову, с улыбкой ждала мой ответ.

Через два часа я был уже в офисе. Макс приехал из банка весь как на иголках: у его новой пассии сегодня день рождения, а курьер где-то задерживается с букетом цветов.

— Вот как знал, что нужно самому ехать в цветочный! И зачем только послушал тебя, дурак?! — проворчал брат. — Карина уже через полчаса уедет в салон красоты! И что тогда, курьер цветы у нее под дверью оставит?

— Макс, да я там сто раз цветы для Алиски заказывал, и никогда проблем не было. Не дрейф, он вот-вот будет на месте, — подбодрил я, наливая кофе в две чашки.

— Как съездил к ней, кстати? — спросил брат, устало опускаясь в кресло.