Она (не) твоя - Елена Попова

— Да как сказать… — вздохнул я. — Дочка-солнышко, на нашу мать похожа, кстати.

На сердце сразу потеплело, стоило только вспомнить Софочку.

Я показал брату ее фото, которое сделал, пока оставался с ней в комнате.

— Красавица моя маленькая, — улыбнулся я, глядя на экран.

— Точно, очень похожа! — удивился брат и несколько секунд с улыбкой рассматривал лицо племянницы. — А что Алиса? Поговорили с ней? — возвращая телефон, спросил Макс.

— Поговорили…

Я рассказал ему о нашем разговоре и, отпив кофе, заключил:

— … И она сказала все это не сгоряча, Макс — Алиса была серьезней некуда. Похоже, она и правда любит его…

— Неудивительно, — развел руками брат и, встав с кресла, ткнул в меня пальцем. — Потому что ты весь в батю! Царствие ему небесное…

Вставив в зубы сигарету, Макс вышел за дверь, а я, откинувшись на спинку кресла, вспомнил слова матери.

Когда я приехал к ней в Крым и рассказал обо всем, что стряслось, она ответила:

— … Ну и что ж ты теперь удивляешься, что Алиса нашла другого? Ты, милый мой, как и твой отец — никогда не умел держать язык за зубами! То, что для тебя шутка, для женщины — как лезвием по сердцу. До сих пор помню, как в прошлый ваш приезд ты сказал ей надеть слитный купальник. У бедняжки аж слезы в глазах застыли! Так что сам виноват, что упустил ее.

Мама поцокала языком и, укоризненно глядя на меня, продолжила:

— Я ж тоже в свое время не больно-то стала терпеть вашего отца. Тьфу еще — под мужика подстраиваться! Чемоданы выставила за дверь и бывай! Так что я прекрасно понимаю Алису. Тебя далеко не каждая вытерпит, — с горечью заключила она.

С матерью у нас всегда были натянутые отношения, я с детства чувствовал перевес в сторону брата. Мне же доставались в основном тычки и подзатыльники, наверное поэтому я был очень груб с ней в подростковом возрасте.

В шестнадцать лет, я против воли матери перебрался жить к отцу и практически потерял с ней связь. Потом она уехала на ПМЖ в Крым, и мы не виделись вплоть до нашей с Алиской свадьбы.

Не знаю, как жене это удалось, но она буквально заставила меня помириться с матерью, простить ей все, что было в прошлом и извиниться самому.

И в этот раз, не получив от матери поддержку, мне вовсе не хотелось с ней спорить, она была права: мой характер далеко не каждая вытерпит.

Я тоже прекрасно помню тот купальник, и не только… Сколько раз обижал жену своими высказываниями, не осознавая, что делаю ей больно.

Слишком поздно понял, что дело вовсе не в одежде, фигуре и внешности… Я не замечал в ней самого главного — душу. Широкую, добрую открытую душу, а еще и… еще и такую ранимую…

Больше всего хочется отмотать время назад и все исправить. Я бы все отдал, чтобы забрать свои слова-уколы обратно, не советовать надевать то, что ей не нравилось, и обязательно сказал бы, что ей идет стрижка, даже если она совсем ей не подходит.

Я бы взял ее за руку и пришел вместе на корпоратив, а еще уволился бы к чертовой матери со службы, чтобы больше никогда не оставлять ее так надолго.

— Бы, бы, бы… — хрипло проговорил я, сглотнув ком в горле.

То ли кислорода стало мало в кабинете, то ли воротник рубашки внезапно стал тесен — от этих мыслей стало тяжело дышать.

Я расстегнул верхнюю пуговицу и устремил взгляд в потолок.

«Дайте мне еще хоть один маленький шанс, и я все исправлю. Алиса и моя дочь будут самыми счастливыми женщинами на планете. Я даю слово!»

* * *

В дверь кабинета постучали, и через секунду раздался голос.

— Можно?

Я приглашающе кивнул Александру на кресло напротив.

Как только он сел за стол, я пододвинул к нему заранее распечатанный договор и быстренько пробежался по всем пунктам.

Через несколько минут подписи были поставлены, а ключи отданы квартиросъемщику, который остался очень доволен квартирой.

Впрочем, Катя тоже была в восторге от этой квартиры и, судя по ее тону, явно обиделась, что я предпочел ей другого клиента, даже бросила трубку.

Не, ну а что? Сдать квартиру Павловой, которая наверняка будет устраивать там вечеринки, или человеку, который приехал сюда в длительную командировку?

Конечно же, я выбрал второе! Такие квартиросъемщики на вес золота. И заезжают на долгий срок, и дома бывают довольно редко, так что в квартире всегда будет порядок. Тем более Александр показался мне весьма деловым и серьезным человеком. И я, не раздумывая, пригласил его на подписание договора.

* * *

До Нового года осталось все ничего — неделя. И весь остаток дня я ломал голову над тем, что бы такое подарить Алисе и дочке.

И если с Софочкой все более-менее просто, то… с Алисой засада полнейшая.

Я понятия не имею, какой подарок она примет от меня, не отвергнет. Перебрал в голове все, что только можно, но все не то.

Слишком банально, слишком просто.

До скрежета зубов хочется сделать что-то очень важное для нее, то, о чем она давно мечтала.

И только к вечеру, по пути домой в затуманенном мозгу начала созревать безумная идея.

Я всегда знал: самые правильные мысли залетают в голову спонтанно, и как правило они непременно выстреливают, но… пока что даже понятия не имею, как ЭТО воплотить в реальность.

«Это ж надо столько всего провернуть, блин…» — стучал я пальцами по рулю.

Но ради Алисы я готов и на такие безумства!

Правда, к Новому году точно не успею, но сделаю все, чтобы реализовать план в самом ближайшем будущем.

Приехав домой, не ужиная, приступил к делу.

Для начала подсчитал средства на всех своих счетах — скопилась приличная сумма, и этого будет вполне достаточно для воплощения идеи. Плюс я продам эту квартиру, как бы не было жалко с ней расставаться.

Потеряв счет времени и забыв обо всем на свете, включая ужин, душ и сон, я полночи составлял план действий, искал нужных людей, набрасывал проект и сходил с ума от одной только мысли, когда представлял реакцию Алисы.

Я очень надеюсь, что у меня все получится!

7 Марта

Алиса

— Я же просила быть дома в два! — сердито сказала я, забирая у Артема Софию.

— Прости, мы загулялись, — виновато улыбнулся он.

От них пахнет улицей, и исходит холод. Шапка Софии вся в снегу, как и рукавицы Артема — на них прям комки снега. А коленки, ох… — кажется сырые насквозь.

— Опять лепил снеговика? — догадалась я, раздевая Софу.