Кроу. Суровые земли - Дем Михайлов

Вытянув руку, Кроу пробормотал:

– Ешьте, – и высыпал в воду полную пригоршню корма.

После чего моментально отрубился, ибо мозг был перегружен и требовал немедленного отдыха. Устанешь тут, когда требуется за долю секунды выискать самое оптимальное решение для текущей проблемы, а затем самому с ней же и разобраться. Работников просить о помощи бесполезно – не заточены они под это. Им с тарелками и кружками не совладать.

– Мне нужны еще люди, – пробормотал в забытье Кроу. – Или гномы… или не гномы… Спа-а-а-ать…

В подобном бешеном темпе пролетело еще несколько дней.

Нет, лучше сказать – несколько суток. Тут счет шел на каждый час. Каждая минута драгоценна и расписана на три дня вперед. Не вырвешь целую ночь для сладкого сна – приходиться дремать урывками, нервно вздрагивая при каждом шуме и спросонья бормоча: «Мясо, свежее мясо и пиво…»

Кроу встречал караваны и провожал караваны. И не важно, в какое время дня или ночи появлялись тяжело груженные вереницы повозок, сопровождаемые мрачными воинами. Их всегда встречал широко улыбающийся черноволосый гном, чья прическа напоминала воронье гнездо. Местному жителю всегда находилось что продать голодным и усталым гостям, он же был готов что-нибудь приобрести, будь то почти негодный хлам или излишек угля, дров. С недавних пор он начал выкупать целиком груз с безнадежно сломанных телег, когда средству передвижения починка не светит, когда одной заменой колеса или оси не обойтись. В таких случаях злобно ругающиеся обозники были готовы продать замершее средство передвижения за бесценок – вместе с грузом, само собой. Все оставались в выигрыше – караванщики получали освобождение от мертвой тяжести, а гном приобретал по себестоимости… всякие разные штуки.

Так он стал обладателем некоторых интереснейших грузов, кои позже надеялся удачно перепродать, обменять или использовать самостоятельно на те или иные хозяйственные нужды.

Список был интересным. Полностью перечислять долго, но некоторые пункты заслуживают упоминания.

Так, например:

Пять семиметровых кедровых бревен. Каждое бревно в диаметре не меньше полутора метров. Каждое источает приятнейший сосновый аромат. И с этой древесиной наотрез отказался работать Древолом, благоговейно погладив одно бревно мозолистой рукой и сокрушенно заметив: «Царская древесина! За всю жизнь так и не дорос до дерева такого». Посему бревна сейчас просто лежали на краю обширного участка одной ровной шеренгой. Как их туда доставляли – иная история с отчетливым трагическим направлением. Стоит лишь заметить, что в процессе сгрузки и перетаскивания пострадал один бык и два обозника. У одного теперь левая ступня не меньше шестьдесят восьмого размера. А может, и более. Про дальнейшую судьбу быка и думать не хочется….

Якорь. Огромный ржавый якорь и к нему двадцать метров толстенной якорной цепи. Отдали почти даром, поэтому Кроу взял. Хотя теперь лежащий рядом с кедровыми бревнами якорь вызывал в мозгу картинку застывшего посреди сухой равнины гигантского плота. Ну да. Крейсер посреди пустыни. В любом случае это запас металла – если не удастся продать, то всегда получится перековать.

Двенадцать бочек дегтя. Из них десять бочек дегтя колесного, особого. И две бочки дегтя осинового, первого тока, чистейшего – так и написано на емкостях. Если зачерпнуть и плеснуть на любого вампира – эффект будет как от концентрированной серной кислоты. Колесному дегтю гном сию же секунду нашел применение – банально выставил на продажу и реализовал дефицитный товар за два дня, полностью окупив затраты. Две бочки с осиновым дегтем перетащил в бывшую гробницу, где и поставил в противоположном от тайника с кирпичами углу. Пущай стоит. Вдруг нечисть какая зубастая заглянет на огонек – тут ее и приголубим. В мире Вальдиры, кстати, и дым от горящего осинового дегтя отгоняет множество страшных монстров. А если добавить в жаровню некоторые особые травки – ближе чем на двести метров твари не подойдут.

Каменный истукан высотой в два метра. Мог похвастаться крайне грубой отделкой, выпученными глазами, выпяченными губами, выпирающими сосками и шикарным пупком, напоминающим кукиш, показываемый аппендиксом. От сей покупки взятый в оборот седобородым обозником гном долго пытался отказаться, но когда цену снизили вдвое, а разбитую повозку отдали в придачу, Кроу сдался. И забрал истукана. После чего с помощью работников взгромоздил его на завершенный угол стены, где и направил наглым каменным ликом на сторожевую башню – обитель Вурриуса. Истукан неотрывно пялился на башню неморгающим взором наглых каменных глаз, выпячивал губы, демонстрировал соски и пупок. На следующий день голова истукана треснула промеж глаз – то ли озлобившийся сотник обладал столь жестким взглядом, то ли был дефект в камне статуи. Как бы то ни было, гном деловито перевязал пострадавшую голову обрывком веревки и оставил все как есть. Пусть играют в гляделки дальше.

Горгулья страшная, уродливая, сделанная из обычного гранита, трудился над ней не мастер, а не более чем подмастерье захудалый. Высотой в полтора метра. Дюжину таких везли куда-то в провинциальный город с надеждой продать. Кроу соблазнился и сумел обменять одну горгулью на семь почти новых тележных колес и три оглобли из сосны. Статуя встала рядом с истуканом, оказав ему полную моральную поддержку и уставившись также на башню.

Еще бревна – дубовые, средней толщины, длиной в восемь метров, доставляемые на строительные нужды в недавно основанный город Седое Поморье, расположенный далеко к востоку от Серого Пика. Целых три десятка бревен досталось гному. Караван подвергся нападению разбойников, много повозок было сожжено, большая часть лошадей и быков убита. С помощью подоспевшей стражи обозникам удалось отбиться, сформировать из остатков колонны малый обоз и уйти дальше. Но часть груза пришлось бросить – и Кроу был рад приобрести остатки разбитых телег, бычье мясо, конину, рога, бревна, а также десять пудов ржаной муки, полную телегу овса и три кадушки с солеными помидорами. Все досталось за бесценок. От щедрот Кроу не забыл накормить усталых обозников от пуза, также поставил им бесплатно бочонок пива. За это ему подарили топор и два охотничьих ножа.

Песок морской белый…. Самая сомнительная покупка гнома, в чем сам Кроу полностью признавался, глядя на две тонны приобретенного песка, лежащего рядом с кедровыми бревнами и якорем. Угу – плот, выброшенный на отмель морскую и вставший на якорь. Примерно пять пудов песочка игрок умудрился использовать – чуть углубил глинистое дно рыбного прудика и высыпал туда песок. Добавил пару камней в произвольном порядке. Кинул туда же десяток водорослей. Все. Природный аквариум готов. Можно садиться и начинать медитировать, глядя, как между камней и водорослей над светлым песчаным дном скользят грациозные серебристые рыбки.

Посуда глиняная. Разная. Частично треснутая. Так называемый кот в мешке, приобретенный гномом после инцидента, случившегося прямо на сторожевом посту, – на одну из тяжелых телег опустился задницей грузовой слон. На телеге оказался груз посуды, доставляемый в деревушку Рыжелесье. Рыдающий хозяин подводы наотрез отказался заглядывать под парусину, скрывающую жалобно дребезжащий поврежденный груз. Поговорка «слон в посудной лавке» трансформировалась в «слон на посудной телеге», не изменив своего разрушающего смысла. Вытребовавший компенсацию у владельца слона обозник с радостью отдал гному груз по принципу «как есть» и отбыл восвояси. А игрок потом полдня выковыривал из глиняного крошева уцелевшие тарелки, горшки, блюда и кружки.