13-й Император. "Мятеж не может кончиться удачей" - Никита Сомов

Я с отвращением взглянул на гору неразобранной корреспонденции на столе, недобрым словом помянув свое желание вникать в детали. Кавказская война, крестьянские волнения в Костромской губернии, жалоба на Дена от курского чиновничества и дворянства с сотнями подписей, рапорт Муравьева о волнениях в Польше и Привисленском крае, бои в Туркестане, письмо Советова… Я вздохнул и, стряхивая усталость, принялся за работу.

В мае 1864 года Александр Васильевич Советов, выдающийся русский ученый-агроном, был посвящен в тайну моего дневника. Одновременно с этим он заимел громадное количество всевозможной сельскохозяйственной литературы и получил от меня очень сложное и расплывчатое, но без преувеличения одно из важнейших для нынешней России задание. Я потребовал от него в рекордные сроки приготовиться к приему русских переселенцев на Северном Кавказе и в Казахстане. Вернее, как приготовиться? Выработать максимально правильную модель ведения хозяйства с учетом местных условий и уже по-новому подготовить агрономов для прибывающих крестьян.

Понимая, как трудно менять что-либо «сверху» в аграрно перенаселенной и консервативной общине европейской части Российской империи, я не терял надежду улучшить ситуацию в новых землях. Я наделил Александра Васильевича весьма широкими полномочиями, снабдил деньгами, оторвав те с кровью от сердца, и отправил готовить материалы и набирать агрономов для будущей Сельскохозяйственной академии. Обойдясь без гипноизлучателя, я сумел заставить Советова проникнуться важностью миссии, добавив напоследок, что жду результата как можно быстрее. Правда, скорее всего, здорово переборщил с угрозами в случае неисполнения поручения.

Советов после недельного затворничества и изучения бумаг запросил у меня дополнительной литературы и через три дня вихрем умчался в сторону казахской степи. Мои красивые обороты «не сносить головы», «в Сибирь по этапу», «пасти белых медведей» и особенно мне понравившийся «это будет первой экспедицией к Северному полюсу» придали этому степенному человеку небывалую энергию и… наглость. Видимо решив, что ему действительно не сносить головы в случае провала задания, он набрал полсотни уже опытных агрономов и две сотни желторотых выпускников, многие из которых еще были недоучены. На этом Александр Васильевич, под ногами которого просто горела земля, останавливаться не стал. Решив, что с России не убудет, а ему очень надо, он решительно мобилизировал еще и пару тысяч крестьянских семей в нескольких южных губерниях, о чем мне тут же не преминули пожаловаться. Хотя, вероятно, жаловались губернаторы не из-за крестьян (чего им их жалеть-то?), а из-за постоянных требований предоставить то или иное в самые короткие сроки.

Присылая мне отчет не реже раза в неделю, напрягая все доступные ему силы, Советов пинками, угрозами и матом завел свою неповоротливую машину. Пригнанные крестьяне засеяли земли и принялись обустраиваться на новых местах жительства, нанятая артель рабочих аврально строила академию для разместившихся в Оренбурге агрономов. Едва крестьяне перевели дух после строительства домов, им были нарезаны земли для лесопосадок и размечены места для озер. Нисколько не заботясь, как именно удастся насадить нескромного размера лесополосы и как будут выкопаны озера, Советов клятвенно пообещал тем, кто не справится, что в Сибирь он без них ни за что не уедет. Тихо роптавшие до этого агрономы взвыли дурными голосами, когда горящий энтузиазмом ученый освободился от обустройства крестьян и вплотную принялся за их учебу…

После недолгих раздумий Советовым был выбран самый размашистый, но вместе с тем и, наверное, единственно верный путь освоения целины Казахстана. Разработанный еще в сталинские времена проект предусматривал колоссальный объем работ — требовалось выкопать тысячи озер, насадить десятки тысяч квадратных километров леса. В теории будущая система обещала быть устойчивой и самодостаточной, то есть не требовать больших усилий на ее поддержание, а гидрография региона должна была поменяться таким образом, что поворачивать реки вспять становилось просто ненужным.

Прошедшей осенью ученый жаловался мне, что первый урожай на целине был настолько велик, что крестьяне не смогли им нормально распорядиться. Несмотря на все предупреждения о высочайшей урожайности целинных земель, немало зерна сгнило из-за отсутствия вовремя построенных амбаров. Тем не менее этой весной он уже переселил еще три тысячи семей из-за острой нехватки рабочих рук и явно не собирался останавливаться на достигнутом. Сетуя, что заставлять крестьян пахать как нужно и именно там, где нужно, придется вместе с казаками, он был преисполнен самых радужных надежд. Так, например, за зиму были построены училище для землемеров и школа для крестьянских детей. Едва только начав подготовку к освоению целины, Советов столкнулся с катастрофическим недостатком грамотных людей и поспешил принять соответствующие меры.

Читая еженедельные отчеты о проделанной работе, я невольно задумался об эффективности кнута. Если написанное верно хотя бы наполовину, то, возможно, мне стоит задуматься не столько об изобретении поощрений, а ограничиться одними только угрозами и наказаниями?

Кавказский вопрос. Один из самых политизированных вопросов России XX и XXI веков. Проблема, которая дремлет, пока держава сильна, и проявляется, лишь только центральная власть ослабит вожжи. Из-за постоянной предвзятости сторон, из-за эмоций и чувств, питаемых историками к объекту исследования, докопаться до правдивой истории Кавказской войны трудно, а порой уже и невозможно. Некоторыми даже, несмотря на огромное количество фактов и исследовательских статей, считается, что Кавказская война один из самых малоизученных периодов русской истории. Не случайно говорится, что лучшая ложь — полуправда. Замолчать некоторые факты, подчеркнуть другие, и вот она, история, в том виде, в котором ее хотел получить заказчик.

Копаясь в материалах по истории этой войны, можно легко проследить, что в большинстве случаев статьи писались для определенных целей. Продемонстрировать всему цивилизованному миру русское варварство и жестокость или наоборот, показать, что русские несли свет знаний и немыслимые блага диким горцам, освобождая их от чего-нибудь. В XXI веке вообще очень модно стало объявлять то, что ты делаешь, борьбой за свободу и независимость. И совсем не важно, от чего будет эта свобода и независимость, главное, чтобы такая она была. К моей радости, при той моей жизни я не увидел, как эту идею довели до абсурда измышлениями на тему, что космонавты не летают в космос, а сражаются за свободу от гравитации. Однако узнать о том, что кавказские террористы, убивая женщин и детей, борются за свободу и независимость от русской власти, мне довелось. Объяви свое дело битвой за возвышенное сбрасывание оков, как учит нас Запад и его послушное орудие Голливуд, и дело в шляпе. Если ты говоришь что делаешь что-то ради свободы, то общественное мнение просто обязано тебя поддержать. Но оставим эту тему, ведь это уже практически религиозный вопрос для западного мировоззрения, вопрос веры, где бесполезны любые аргументы, и вернемся к нашим горцам.

Получив столько противоречивых материалов и их предвзятый анализ, я растерялся, но потом задался вопросом: чему же все-таки верить? Как докопаться до того, что с высокой вероятностью могло бы претендовать на правду? Я решил попробовать, опираясь на многочисленные достоверные сведения и их анализ, выстроить для себя историю Кавказской войны хотя бы в общих чертах.