Страшные истории Сандайла - Катриона Уорд

тянет ко мне руку, но я с силой по ней бью.

– А мне плевать, виновата ты или нет! – восклицаю я, пятясь от нее.

Через мгновение в ее взгляде сквозят суровые нотки.

– Все правильно, тебе важно лишь одно – строить из себя паиньку.

Я ахаю, из глаз брызжут слезы.

– Ты с ума сошла! Я тебя ненавижу!

Джек нападает на меня со стремительностью змеи. Через мгновение ее руки уже железной хваткой держат мою голову. Ухо щекочет ее жаркое дыхание.

– Как бы хороша ты ни была и как бы упорно ни пыталась, я все равно тебя интереснее.

Эрроувуд

Дикарки из четвертого класса в последний раз набросились на своих старост из шестого – префектов Восточной Башни. Пол усеивали обломки тарелок, в воздухе то и дело раздавались крики. Мадам Сало, учительница французского по прозвищу Мерзавка, схватила Миллисент за волосы и полоснула разок своим ятаганом. А когда девочка закричала, высоко подняла ее отрезанные косички и рванула в математическое крыло.

Колли низко пригнулась и побежала искать Джек, чтобы обязательно рассказать ей правду. За колонной в обеденном зале пригнулась, чтобы увернуться от брошенного в нее копья, и увидела небольшую ладошку, выглядывающую из тошнотворной кучи Паинек из третьего класса.

– Помогите, – донесся до нее приглушенный голос.

Колли бросилась растаскивать столпившихся девчонок, которые стонали и потирали животы.

– Мне плохо, – сказала Айрис Маддл, – похоже, что на завтрак нам дали прокисшего молока.

Она попыталась ударить Колли кулаком, но та без труда увернулась. Айрис никогда не обладала хорошим глазомером, как на поле для нетбола, так и вне его.

– Помогите, – вновь донесся тихий голосок, в котором теперь явственно пробивалось отчаяние, – мне нечем дышать!

Торчащая из кучи рука судорожно метнулась в сторону, срочно призывая на помощь.

Колли растолкала стонущих девчонок и увидела под ними Крошку Энни, судорожно хватавшую ртом воздух.

– Спасибо, спасибо тебе! – закричала та, поначалу даже не разглядев свою спасительницу.

Дабы помочь девочке встать, Колли протянула руку.

– Не трожь меня! – прошептала Энни. – Ты та самая воровка, Дикарка из четвертого, я тебя боюсь.

– Не глупи, – сказала Колли, – ну же, встряхнись. Ступай обратно в свое общежитие, здесь тебе оставаться опасно.

С этими словами она схватила Энни за плечи и попыталась поставить на ноги, но та закричала и замолотила спасительницу своими маленькими ручками.

– Прекрати! – заорала на нее Колли и, сама того не сознавая, залепила ей пощечину.

Энни попятилась, заплакала и схватилась рукой за покрасневшую щеку.

– Погоди, – крикнула ей Колли, – Энни, я не хотела…

Рядом с ними, распахнув от ужаса глаза, стояла Джек. И наверняка все видела.

– Не знаю, что с тобой произошло, – произнесла она, – сначала ты украла из моей тумбочки деньги, теперь еще и это.

– Я ничего не крала, – сказала на это Колли, – поверь мне, Джек. Это все мисс Грейнджер. Ее наверняка прислали сюда шпионить из другой школы или что-то вроде. Собираясь ее изобличить, я специально первой пришла утром на урок по домоводству и вдруг увидела, как она подмешала в кашу какое-то снадобье из голубенькой бутылочки. И эту кашу, Джек, за завтраком ели все без исключения! А потом будто сбрендили и стали друг на друга бросаться. Похоже, она и мне каким-то образом скормила немного этого яда. Иначе на девочку из третьего у меня бы даже рука не поднялась.

Судя по виду, Джек разрывали два противоречивых чувства. Ей, конечно же, очень хотелось поверить подруге. Но она лишь покачала головой, положила на плечо пику и произнесла:

– Мне надо положить конец бесцеремонному боксерскому поединку на площадке для игры в сквош.

– Джек!

Колли схватила ее за руку и посмотрела в глаза.

– Мы же с тобой лучшие подруги! – сказала она. – Я не стала бы тебе врать.

– Поверить воровке на слово? Нет, этого я не могу… – ответила Джек.

Разочарование в ее взгляде было выше сил Колли.

– Прошу тебя, дай мне хотя бы шанс это доказать. Думаю, я знаю, где искать мисс Грейнджер – в наблюдательной комнате над океаном. Мы не можем дать ей просто так уйти, Джек. Надо защитить нашу школу.

– Это ничем хорошим не кончится, Колли. Дай мне пройти.

Та выпустила руку подруги, а когда Джек зашагала под звуки стихающей битвы, посмотрела ей вслед. И в этот момент ей показалось, что частичка ее души тоже умерла.

Она наклонилась, достала опасную бритву и вытерла ее о носок. На ее лице застыло мрачное выражение. Колли повернулась и, расталкивая дерущихся девчонок, зашагала к классу над океаном.

Роб, когда-то давно

Сандайл пустеет на глазах. Парни и девчонки из престижных частных школ разъезжаются по домам. В глазах Мии и Фэлкона явственно читается предательство. Они пригласили к себе умных и, главное, любознательных ребят, но иногда эти любознательные ребята разъезжают на белых «шевроле» и пытаются похищать из замка их принцесс. Вскоре остаемся лишь мы и Павел. Павел становится еще тише. Он призраком бродит по территории Сандайла, взвалив на плечи моток проволоки, лопату, карабин и большие, завязанные булинем куски бечевки.

Фэлкон с Мией просиживают с нами долгие часы, спрашивая, что мы чувствуем, и без конца заводят разговор о взрослении. Эти их попытки выглядят противно и странно. Но по большей части направлены на Джек. «Вот и хорошо!» – говорю себе я.

Мы наблюдаем за ним из окна галереи. Щенок койота лежит на столе, быстро вздымая и опуская бока. Лежит без сознания, но кажется, будто бежит. Глаза Фэлкона над хирургической маской сосредоточенны и серьезны. Жужжит пила. В нос даже через стекло бьет запах костной пыли. Эту часть я ненавижу больше всего. Хочу взять Джек за руку, но она отодвигает ее, погрузившись в раздумья. Стоит рядом, всего в паре дюймов от меня, но у меня такое ощущение, словно нас разделяет не одна миля.

Мия готовит желтовато-серую нашлепку на череп, которая защитит койота от инфекций и пыли. Фэлкон вживляет в центры наслаждения собачьего мозга электроды. Мия заливает отверстие стерильной замазкой, чтобы спрятать под ней жилки проводов. Потом его закутывают в одеяло и ставят капельницу с витаминами. Фэлкон наносит на широкое прозрачное ухо синюю татуировку с изображением цифр. Теперь койот проходит у нас под номером Тридцать Один. Они на каталке отвозят его в послеоперационную палату.

Вещам можно ужасаться, но при этом принимать их. А иначе как вообще жить?

За ужином я думаю о щенке койота. Стол накрыт под палисандром, с неба на нас взирают пустынные звезды. Воображение рисует, как он