Хороший сын, или Происхождение видов - Чон Ючжон

Подытоживая все это, получается, что я на глазах у мамы убил человека, а она вместо того, чтобы сдать меня полиции, решила меня убить и покончить с собой, но при виде бритвы сильно рассердилась, и, в результате, погибла только она. Вот что произошло прошлой ночью.

Но все равно я пока не получил ответы на все вопросы. Во-первых, загадкой оставалась ночнушка мамы. Почему, отправляясь с сыном на смерть, она надела именно это белое платье, которое я ей подарил. Может быть, именно потому, что это был мой подарок. Драматично, но вполне логично. Ведь носила же она целых шестнадцать лет на ноге браслет, подаренный папой.

Еще один непроясненный вопрос — почему она оставила тетрадь. Если собиралась умереть со мной, должна была ее уничтожить. Может быть, она оставила ее для Хэчжина, чтобы объяснить ему причину нашего самоубийства. Хотя для этого записи в тетради были не слишком информативные. Как Хэчжин мог узнать что-либо из записей, в которых были зафиксированы одни факты без контекста? Я не мог читать эти записи между строк, от чего бы это смог Хэчжин, разве что он знал больше, чем я.

Хэчжин знал то, что знала мама.

Они были до такой степени близки? Вдруг я вспомнил весну 2003 года, когда мама впервые встретилась с ним.

В тот день после экзамена в школе у меня был назначен осмотр у тети в больнице, который я проходил дважды в месяц. Сразу после школы я побежал к воротам, откуда меня должна была забрать мама. Мы договорились встретиться с ней в час, но мама приехала только в два, когда мы уже должны были быть в больнице.

Она не объяснила мне, почему опоздала. Вместо этого она так гнала машину, что не заметила, как из-за припаркованного на обочине автобуса неожиданно выскочил старик, который вез тележку, заполненную макулатурой. Когда мама нажала на тормоза, было уже поздно. Раздался скрежет и глухой звук — старик упал на землю. Тележка перевернулась и отлетела на другую сторону улицы. Макулатура и картонные коробки разлетелись вокруг, словно стая птиц. Подъезжавшие к остановке автобусы остановились один за другим. Прохожие и возвращающиеся домой школьники столпились вокруг старика. Мама, крепко сжав руль, смотрела в лобовое окно.

— Мама.

Только после того, как я окликнул ее во второй раз, она вышла из оцепенения.

— Скорее выходи.

Мама расстегнула ремень безопасности и вышла из автомобиля. Я последовал за ней. Под капотом лежал худой долговязый старик. Нога в широкой штанине была неестественно согнута. Мне показалось, что он не дышит и не двигается. Я подумал, что старик погиб, присел рядом с ним и потряс его за плечо.

— Дедушка, откройте глаза.

Старик, словно пробудившись ото сна, разомкнул веки. В следующую секунду из его рта раздался страшный крик:

— Хэчжин!

Старик не мог шевелиться. Он только кричал, пока не подъехала «скорая» и не увезла его в ближайшую больницу.

— Хэчжин, о, Хэчжин, я умираю.

К счастью, его травма оказалась не смертельной. Каждый раз, когда медсестра спрашивала его о чем-то, он вместо ответа выкрикивал — Хэчжин. От него несло водкой. Врачи сказали, что у него сломана нога, но при этом оказалась разорвана и мышца, поэтому его надо госпитализировать и сделать операцию. К счастью, череп и позвоночник не пострадали. Сотрясения тоже не было. Каждый раз, когда врачи или полицейские задавали ему вопросы, он сразу четко и ясно на них отвечал.

— Я же говорю, во всем виновата эта женщина.

Мама, заикаясь, пыталась объяснить. Он неожиданно выскочил из-за автобуса… После чего ей полчаса пришлось выслушивать ругань старика. Тебе саранча, что ли, глаза слопала? Делать тебе больше нечего, как повсюду разъезжать на машине и ломать ноги людям, которым нелегко живется. Я единственный кормилец в семье, как теперь быть? Если курица будет шляться повсюду, то и семья разорится, и вся страна. В какой-то момент он вдруг протянул руку в сторону двери и громко закричал:

— Ой, Хэчжин, сюда. Я тут.

Подросток в форме нашей школы вбежал с криком «Дедушка!». Хэчжин, имя которого я до сих пор пропускал мимо ушей, оказался тем самым Хэчжином, а старик — тем самым стариком? Не может быть.

— С тобой все в порядке? — спросил Хэчжин, глядя на растяжку, на которой висела нога старика. Старик пальцем, похожим на сучок, указал на меня и на маму.

— А это ты у них спроси. Спроси эту тетку, что она со мной сделала.

Хэчжин повернулся к маме. Мама резко перестала убирать с глаз челку, ее губы сперва было открылись, а потом плотно сжались, словно она передумала говорить. Я с большим интересом наблюдал за ее поведением, пытаясь угадать, что она только что хотела сказать.

Глаза мамы, в которых обычно было не прочитать никаких эмоций, дрожали перед взглядом Хэчжина. Нет, «дрожали» это слишком мягко сказано. Ее глаза дергались, как кардиограмма, которая измеряла сердечный ритм старика. Казалось, она напрочь забыла про старика, про меня, про прохожих и что мы находимся в реанимации больницы. И мне было полностью ясно почему. Я отреагировал так же, когда впервые увидел Хэчжина на церемонии зачисления в среднюю школу.

В тот день Хэчжин стал звездой всей школы. Именно в тот момент, когда началась церемония, весь актовый зал потряс громкий голос. Хэчжин, эй, Хэчжин. Твой дедушка пришел.

В актовом зале сразу воцарилась тишина. Все глаза были устремлены на этих двоих — на старика и на мальчика. На старика, который привстал со своего места в ряду, где сидели родители, махал рукой и кричал, и на мальчика, лицо у которого стало красным, как почтовый ящик, и который повернулся к старику.

Здесь, я здесь, крикнул старик и полностью встал. Он был в костюме, который последний раз он, видимо, надевал у себя на свадьбе пятьдесят лет назад. Он был настолько худым, что его рука, выглядывающая из рукава, казалась сухой палкой. Мальчик с лицом, как почтовый ящик, махал рукой, двигая ей не из стороны в сторону, а сверху вниз — я понял, садись.

Я сидел за ним и не мог оторвать глаз от его лица. Я чуть не воскликнул «Брат?!». Он был не просто похож на моего брата, он был его копией. Добродушные карие глаза, вьющиеся волосы, поведение отличника — совсем как мой брат. Я невольно посмотрел на его бейджик.

Даже последний слог его имени был одинаковым с моим. Если бы еще и фамилия совпала, любой бы подумал, что мы с ним братья. Тогда я подумал, что неожиданно встретился с еще одним братом, которого мама все это время прятала от меня. Маме, как и мне, наверно, показалось, что перед ней ее сын, о существовании которого она и не подозревала. И вполне возможно, слово, которое застряло у нее в горле при виде Хэчжина, было «Юмин».

— Ты Хэчжин? — мама еле открыла рот. Ее голос дрожал, как и глаза. Хэчжин ответил «да» и перевел взгляд на меня, стоявшего рядом с мамой. Мы без особого выражения долго смотрели друг на друга.