Бумеранги жизни - Абрам Хаит

– Помнишь, у тебя был больной, который в ожидании операции потерял веру в ее успех, у него пропал аппетит и, вообще, он и многие в его окружении считали, что наступает конец. Но, перед самой операцией он буквально преобразился, и даже врачи не сразу поняли, что произошло. Оказалось, что совсем молодая сестричка, готовившая его к операции, чтобы его успокоить, сказала ему, что его будет оперировать хирург, она назвала Вячеслава – «возвращающий людей с того света». Больного ее рассказ обрадовал, он стал улыбаться, благодарить сестру и все завершилось лучше, чем можно было ожидать. Своим настроением он помог врачам добиться успеха в его излечении.

– Да, вспоминаю, все действительно получилось так, – подтвердил рассказ Кати Семен, и добавил:

– Отсюда вывод – надо уметь радоваться жизни, находить поводы, чтобы чаще смеяться, даже когда жизнь преподносит не совсем приятные сюрпризы.

Вячеславу вспомнился еще один эпизод, который произошел у него и его коллег тоже во время одной командировки. Случилось это во времена дефицита во всем, и особенно было сложно найти приличное заведение, чтобы нормально поесть. Вечером Вячеслав с друзьями пошли в ресторан, где столкнулись с большой очередью в ожидании освобождающихся мест. Конечно, сейчас это может показаться странным, но тогда очередь в ресторан или кафе было обычным явлением. Надежд на то, что до закрытия ресторана их очередь все-таки подойдет, было мало, и они решили стать в значительно меньшую очередь в буфет этого ресторана, где можно было взять на вынос бутерброды и даже бутылочку пива. Когда оказались около буфета, там остались только канапе с разной начинкой. Учитывая, что из-за малого размера канапе его не хватает, как говорят, и на один зуб, они на троих попросили буфетчицу завернуть им двадцать штук. Она посмотрела на них, как на сумасшедших, и, не удостоив объяснением отказа в просьбе, завернула вдвое меньшее количество, плюс две бутылки пива и назвала сумму. Для троих голодных мужчин всего этого было не просто мало, а раздражающе недостаточно. Делать было нечего, они поехали в гостиницу. В номере у них еще было несколько кусочков черствого хлеба и грамм двести колбасы. Все это использовали, чтобы организовать ужин. Несмотря на скудность продуктов, ужин им показался просто отличным, всех охватило чувство радости от того, что еще так повезло с таким деликатесом по тем временам, как канапе и пиво. В хорошем настроении все легли спать и утром уже проще отнеслись к проблеме, где позавтракать. Выслушав рассказ отца, Алина вроде с каким-то недоверием к тому, что услышала, произнесла:

– Вот уж, в самом деле, чему надо радоваться, так это тому, что в наше время даже трудно поверить, что когда-то такие проблемы были.

– Ты права, – сказал Вячеслав и продолжал: – кстати, этот случай в ресторане произошел через много лет после войны, а все повторилось, как в тяжелые военные годы.

И он рассказал о том, как в этом же ресторане, куда они с коллегами не смогли попасть, уже перед самой Победой был открыт коммерческий ресторан, и они с другом сумели там покушать, выстояв огромную очередь. Но это была война, а случай, о котором он рассказал, произошел через сорок лет после ее окончания.

Вновь вступившая в разговор Нина, сказала:

– Хотелось бы, чтобы у всех всегда все было хорошо, но так, к сожалению, не бывает. Поэтому никто не должен надеяться, что у него будет по-другому, не так, как у всех. Иначе, уже первый звоночек от жизни о том, что человек неправильно воспринимает и реагирует на происходящее в ней, поставит его в затруднительное положение. Как бы ни складывалась жизнь, нет ничего важнее, чтобы правильно ее воспринимать и уметь радоваться, даже если тебе выпадают совсем, казалось бы, маленькие радости. Я рада, что мы все единодушны в понимании этого.

Как бы в развитие и поддержку того, что сказала Нина, обращаясь, в первую очередь, к женщинам, высказал свои соображения Семен:

– То, о чем мы сейчас говорим, мне кажется, особенно важная тема для женщин. Может быть, то, что я скажу, кое-кому покажется не совсем серьезным, но тем не менее. Для того, чтобы быть красивее, женщины готовы на многие жертвы: для похудения – ограничивать себя в еде, принимать всякие неприятные процедуры, лечь под нож хирурга, заплатив за это большие деньги. Но вот заставить женщину просто чаще улыбаться, что ничего не стоит, гораздо сложнее. А ведь улыбка женщины, делает ее намного привлекательнее и красивее без всяких жертв и материальных затрат. И совершенно правильно, что женщинам надо уметь чаще радоваться. Мужчинам, кстати, это тоже на пользу. Радость всегда сопровождается улыбкой. Ты, мамочка, большой молодец, что заставила нас всех лишений раз об этом задуматься.

Слова Семена были встречены одобрительными улыбками, а Вячеслав заметил:

– Вот и подвели под наш разговор научное обоснование. Выходит, что с медицинской точки зрения есть основания усомниться в справедливости поговорки «смех без причины – признак дурачины». Чтобы поднять настроение, надо использовать каждый повод, даже когда, кажется, что смеяться и радоваться вроде и нечему. Так что давайте больше улыбаться и радоваться жизни, и все у нас будет хорошо.

Сказанное Вячеславом, подтвердила Нина:

– Как-то мне встретилось выражение: «Смех – это серьезно». Казалось бы, несовместимые понятия. А по существу – емкое и предельно точное определение. Действительно, давайте всегда находить повод для радости и улыбок.

На этой жизнерадостной ноте закончилась встреча, которая была для всех долгожданной и нужной, и все условились – впредь проводить такие встречи на регулярной основе.

Создав единую семью, Нина и Вячеслав испытывали много счастливых мгновений. Каждый день их сближал, и они относились друг к другу все с большим откровением и любовью. Тем не менее, память о Марине, наполненная сложившимися в свое время отношениями каждого с нею, заставляла их длительное время присматриваться и думать о том, правомерен ли их союз. Не сговариваясь, мысленно останавливались на одном и том же выводе: ничего заслуживающего осуждения, по отношению к памяти о ней, они не совершают. Напротив, они действуют, выполняя ее пожелания. Укрепляло их отношения предельная откровенность, сложившаяся с первого дня совместной жизни. И Нина испытывала некоторую вину, скорее неловкость, что у нее от Вячеслава есть две, пусть не такие уж первостепенной значимости, но все-таки тайны. Будучи сторонницей обязанности каждого всегда говорить правду и убежденной в том, что у нее с Вячеславом не должно быть друг от друга никаких секретов, она, тем не менее кое о чем ему не рассказывала. Это касалось имевших место до сближения с ним, ее интимных отношений с Владимиром, и последней просьбы Марины – не оставлять Вячеслава одного, если с нею что-то случится. Она не сомневалась, что Вячеслав все правильно поймет. Но сейчас, в сложившихся с ним отношениях, воспоминания о том, что совсем недавно ей было хорошо с другим мужчиной, даже у нее вызывали неприятные ассоциации. Зачем же, думала она, чтобы что – то подобное испытывал он. Нине также казалось, что, рассказав Вячеславу о просьбе Марины, она даст ему повод думать, что стала его женой не по любви к нему, а выполняя просьбу своей любимой подруги. В обоих случаях, боясь огорчить глубоко любимого человека, ей представлялось, что лучше, если он об этом будет в неведении. Для себя она решила, что даже если бы он о чем-то догадываясь, спросил ее об этом, все равно не сказала бы ему правды. Совершая святую ложь, и нарушая принцип, которого всегда придерживалась, – что «лучше горькая правда, чем сладкая ложь», Нина невольно задумывалась над тем, имеет ли вообще понятие «святая ложь» право на существование. В конце концов, успокаивала себя Нина, «святая ложь» не вступает в противоречие с утверждением о необходимости больше радоваться, происходящему в жизни. Радуется человек чему-то, думала она, а скажи правду, которую знать ему не обязательно, и вместо радости может наступить горестное огорчение. Кому от этого станет лучше? Ведь неспроста о правомерности святой лжи задумывались и рассуждали видные писатели, много уделялось этому внимания религией, серьезно обеспокоено этим было множество людей в обычной жизни. Ложь рассматривается как великий грех, совершив который человек может причинить зло многим другим людям. Но как быть с правдой, которая может оказаться страшнее, чем ложь и способна принести много горя людям. Существует широко распространенное мнение, что многие люди, считающие себя друзьями, превратились бы во врагов, если бы в порыве откровенности высказали всю известную им правду друг о друге. И вообще, – так же, как каждый человек имеет право на то, чтобы уединиться и побыть одному, должен иметь право, чтобы никто не пытался донести до него ту правду, которую он не желает знать. Неслучайно в сложные минуты жизни многие люди, пытаясь разобраться, что с ними происходит и как жить дальше, просят даже родных и самых близких друзей, на некоторое время оставить их наедине с собой. В эти минуты ничто и ни о чем нет желания слышать. Жизнь сложна, не все в ней однозначно и, видимо, бывают обстоятельства, когда трудно удержаться от того, чтобы не прибегнуть к «святой лжи». Но все равно, уверяла себя Нина, правда, в подавляющем большинстве случаев должна брать верх над ложью, так же, как добро должно торжествовать над злом. Не сомневаясь в этом, она все-таки придерживалась мнения, что если правда может причинить неприятности, тем более горе близким людям, то неправильно им ее навязывать. Если же нельзя не преподнести такую правду, то надо уметь ее смягчать, чтобы человеку было легче ее воспринять. Вместе с тем, у нее не возникало никаких колебаний, что в деле, которым приходится заниматься ей, как и в судебной практике, понятие «святая ложь» не должно присутствовать по определению. Недаром участники судебных процессов, давая показания в суде, принимают на себя обязанность «говорить правду и только правду». Углубляясь в раздумья по поводу всего этого, Нина пыталась преодолеть свои сомнения в необходимости существования «святой лжи» и права ли она, скрывая от дорогого ей человека некоторые эпизоды своей жизни, желая, чтобы они навсегда оставались ее сугубо личной тайной. Тем более что делала она это из самых добрых побуждений. Одновременно ее рассуждения давали ей основание лишний раз утвердиться во мнении, что поступает неоспоримо правильно, исключая даже малейшие отступления от правды в своей адвокатской практике. Она понимала, как в этой и судебной деятельности можно далеко зайти на пути нарушения законности и совершения несправедливости, допустив самую малую возможность лжи, какими бы благими намерениями она не была продиктована. Разрешение любого дела, опираясь не на правду, а на ложь, не может быть справедливым. Святая ложь, если иногда и допустима, то только в тех исключительных случаях, когда это продиктовано человеколюбием, желанием оградить человека на бытовом уровне от излишних переживаний. Но и это не довод для безоговорочного использования при любых обстоятельствах. В каждом конкретном случае нужно поступать тщательно во всем разобравшись, стремясь избегать любого проявления лжи. Единого рецепта, когда можно прибегнуть к «святой лжи», не существует и быть не может. К размышлениям по этому поводу Нина многократно возвращалась, терзаемая сомнениями – права ли она, сохраняя свои тайны от Вячеслава. И каждый раз ей хотелось, чтобы с ее тайнами все оставалось по-прежнему. Она надеялась, что так обязательно будет, не переставая мучиться сомнениями – правильно ли это.