Кривое зеркало - Маша Ловыгина

…Гену Барышева подстрелили осенью, в сентябре. Гена выжил, здоровье у него было богатырское, но пуля попала в голову, выйдя через глаз, и парень остался инвалидом. Его мучили частые головные боли, с ним стало тяжело общаться, и, когда его все-таки уговорили лечь на обследование в военный госпиталь, у него наступило заметное облегчение. Выводы, правда, сделанные врачами, были ошеломительными и для Гены и для военного руководства. Гена оказался шизофреником. И если раньше все его странности списывались на сложности боевой обстановки, то теперь все встало на свои места. Гене следовало лечиться серьезно и долго. Он принял это спокойно, улыбался и подмигивал оставшимся глазом, прощаясь с ребятами, а они боялись, что он не сможет или не захочет с этим жить и что-нибудь сотворит с собой. Они брали с него клятву и обещали навещать, а Гена, огромной скалой возвышаясь в дверях больничного корпуса, улыбался им детской улыбкой, и в уголке его голубого глаза дрожала слеза. Вскоре к нему приехала мать, маленькая худощавая женщина, и забрала Гену домой в небольшой волжский городок. Она не плакала и не причитала над сыном, а деловито опросила врачей о его состоянии, написала список необходимых лекарств, одарила медсестер привезенным медом и, поняв, что Гена в состоянии работать в хозяйстве, собрала его в дорогу.

Федя дослужил с Димой до окончания контракта и уволился в запас. У Лапина уже была семья, женился он рано, в восемнадцать лет, подрастала дочка. Федор зарабатывал деньги на квартиру, жена Ира на обстановку, а с девочкой сидели по очереди бабки. Через год Аленка должна была идти в школу, и Федя очень хотел сам отвести ее в первый класс. Он переживал, что из семи лет супружеской жизни они с Ириной не прожили целиком и года. Федя верил в то, что пишут астрологи о проблемах семилетнего брака и вообще о взаимоотношениях людей, боялся, что они с женой стали чужими друг другу, а потому, отгуляв отвальную, затарившись под завязку теле и видеотехникой, купив для дочки компьютер, отбыл к себе в Воронеж.

Дима вернулся в Москву.

…Отвинтив крышку на бутылке с минеральной водой, Дима сделал большой глоток и поставил емкость на подоконник. Ну вот, остался лишь один шаг. Все оказалось намного проще. Значит это действительно правда, и слова «Азъ воздам» не пустой звук, и Дима действительно вершит правое дело, раз сам господь бог помогает ему в этом. Он столько времени искал неуловимого Абу Галиева, а тот словно в воду канул, и надо же, они оказались совсем близко. Только протяни руку…

Дима помотал головой, чтобы придти в себя от нахлынувших мыслей. В ворота въехал «Москвич» Левы, и тот вышел из машины, неся руках объемную спортивную сумку. Чувствовалось, что в ней находится что-то тяжелое, черная пума на красной ткани согнулась в хребте практически поперек. Макинтош остановился перед входом и, высоко задрав голову, оглядел края крыши. С утра он загнал пару ребят наверх для того, чтобы они очистили поверхность от остатков снега и льда и проверили состояние шифера. Все свое хозяйство Лев Петрович держал в мощных кулаках и при необходимости без малейших сомнений использовал их в качестве элемента воспитания.

— Салют, Дмитрий, — Макинтош заглянул в зал и подмигнул, — время есть? Пойдем в тир, покажу кое-что.

Дима взглянул на часы. До следующей группы оставался еще целый час. Без сомнения, ему будет на что посмотреть, а еще опробовать это собственными руками. Как только Макинтош умудрялся перевозить, не пряча, сумку с оружием прямо в собственном автомобиле?

Казбек повозил тряпкой по пыльному столу и, создав подобие чистоты, выбросил ветхий кусок ткани в урну. Нажав кнопку на старом электрическом чайнике с трещиной на ручке, Муратов достал из ящика стола пакет с купленными у перехода пирожками. Взглянув на часы, он нетерпеливо похлопал ладонями по столешнице и пододвинул к себе большую кружку.

За дверью послышался шум, и в кабинет, запыхавшись, ввалился Колюня. Шея его была обмотана длинным шарфом, концы которого висели, оранжевой бахромой обметая колени. Ряшенцев повел носом и, прежде чем поздороваться с Казбеком, увидел пирожки и облизнулся.

— Колюня, да ты просто Жерар Филипп и Пьер Ришар в одном лице. Тебе столь шикарная вещь на кадыке ходить не мешает?

— Ммм…! — Колюня впился зубами в пирожок и, жуя, кинул пакетик с заваркой в свой стакан, — Танюха подарила, велела не снимать. Что ради любимой женщины не сделаешь!

Муратов представил полную розовощекую Танюшу из экспертно-криминалистического отдела и согласно кивнул. Такой девушке, действительно, было сложно отказать.

— Я думал, она тебя еще и подкармливать будет. Честно говоря, ждал тебя исключительно по привычке.

— Прости, Бек, но наши отношения еще в той стадии, когда я должен ее прикармливать, — вздохнул худощавый Колюня, — а мои финансы готовы облагодетельствовать только одного человека.

Муратов пододвинул Колюне пакет и помешал концом пластиковой вилки сахар в кружке. Вздохнув, Казбек отпил кипяток.

— Понимаю, отчет на носу, а у нас одни раскрытия, — Колюня откинулся на спинку стула и закинул конец шарфа за плечо. — Одно радует, висяков по трупам нет, — поймав взгляд Муратова, Колюня не смутился, — я про новые дела говорю, чего старые то поминать? Новый Год пережили, и, слава богу, через месяц, другой, начальство по отпускам разъедется, тогда и работать легче станет.

— Умеешь ты себя уговорить, — Муратов задумчиво покачал головой, — меня прокуратура каждый день не по разу трясет, а мне, чтобы уже готовые дела сдать, еще отпечатать и подшить кучу бумаг надо. Где время на все взять, ума не приложу.

— Плохо, Бек, что у тебя женщины нет. Особенно из бухгалтерии.

— Это еще почему?

— Она бы тебе, между делом, все отпечатала, зарплатку бы до копеечки подсчитала…

— Эх, Колюня, короткая у тебя память, забыл, как Света твою зарплату выдавала тебе пайком каждый день?

— Ты что, — замахал руками Колюня, — разве такое забудешь? Светка — это даже не ошибка молодости, а ее бесславная кончина. Ты прав, Бек, лучше мучаться в одиночку. Я вот последнюю ставку на Танюху сделал, не оправдает, умру холостяком! Или в монастырь, женский! А что? Послушником?

— Ладно, работать давай, послушник, у тебя на сегодня вызовы свидетелей есть?

— После обеда и вечером. Прокурор на доследование дело вернул, об избиении финансовым директором сотрудника фирмы «Галактика», помнишь?

— Что-то припоминаю…

— Потерпевший по суду требует какое-то офигенное материальное возмещение. Короче, необходимо повысить процент заинтересованных с обеих сторон лиц. Мне то по барабану, только уже полгода прошло, сотрудники этой фирмы, кто уволился, кто напрочь потерял интерес ко всей этой байде. Вылавливай их теперь. Такая вот хрень, как видишь.

— А в прокуратуру ты когда? — заинтересовался Казбек.

— Завтра, — убежденно заверил его Коля не терпящим возражения голосом, — неужели ты думаешь, что я стану нянчиться со всем этим барахлом целую неделю?