Страсть - Виктория Вайс

— Нет, мне подарили. А чего ты так странно на меня смотришь? — настороженно спросила дочь.

У Павла Андреевича в голове одна за другой всплывали фотографии с разворота. Он смотрел на Вику, и не верил, что может быть такое сходство, те же глаза, те же волосы, тот же поворот головы. Не может быть…

— Дай мне! — Потребовал он.

Вика ничего не поняла, и протянула отцу журнал. Он пролистал страницы, добравшись до разворота. Похожа то как… Если бы не бутылка сливовицы, он вряд ли бы отважился на такой шаг.

— Посмотри, разве такое может быть? — сказал он, и развернул журнал. — На тебя похожа, как две капли воды.

Вика смотрела на себя и её колотило, холодный пот выступил на лбу, ноги начали подкашиваться. Она схватилась за стул, чтобы не упасть, не зная как себя дальше вести, прикидываться дурочкой или сказать правду. Скрыть волнение было невозможно.

— Это я, — почти не разжимая губ произнесла Вика.

— Что значит «я»? — непонимающе промычал Павел Андреевич.

— То и значит. Мне предложили сняться для этого журнала, я и согласилась. Деньги заплатили очень хорошие… А что тут такого?

Он повернул журнал к себе и долго смотрел на фотографии, потом перевёл взгляд на дочь, снова уставился в журнал, словно выискивая отличия, сравнивая и не веря, что это правда.

— Так ты что, блядь? — наконец выдавил он из себя.

— Папа… — попыталась возразить Вика.

— У меня дочь, блядь… Дожился на старости лет…

Он начал метаться по кухне, бесконечно повторяя одно и то же.

— Да прекрати ты, наконец! — крикнула Вика. — Какая я тебе блядь. Я просто сфотографировалась голой, и всё…

— Я думал она гуляет, в музеи ходит, а она… Сука течная! — Павел Андреевич задыхался и продолжал метаться, не находя себе места и не находя нужных слов.

— Всё. Мне надоело. Я пошла спать.

— Ты пошла спать? А вот ни хера! — Он свернул журнал и что есть силы швырнул его в сторону выходящей из кухни дочери. — Вали отсюда! Чтобы духу твоего блядского в этом доме не было. Собирай вещи и вали! Быстро!

— Ты что с ума сошёл?! — попыталась она успокоить взбесившегося отца.

— Вон пошла, тварь!

Он вбежал в комнату Вики и начал запихивать вещи в сумку, когда та наполнилась, вышвырнул её в коридор и открыл входную дверь.

— Пошла вон, — сказал он тихо.

— А где я буду ночевать?

— Мне похер, — так же тихо и невозмутимо ответил Павел Андреевич и захлопнул за дочерью дверь.

Уже, наверное, в тысячный раз Иштван смотрел эту кассету. Она стала чем-то сродни иконы, которой он поклонялся в последнее время. И это видео, в отличие от других фильмов, совершенно перестало его возбуждать. Образ Лили стоял у него перед глазами постоянно, но не тот, к которому он так привык, не образ нежной сладострастной развратницы, способной одним только движением ресниц возбудить любого мужчину, а всплывала та жуткая сцена, которую он застал в её квартире в день убийства. И теперь он смотрел и смотрел на живую Лили, стараясь вытравить из сознания страшные картинки, до сих пор не дающие ему спокойно уснуть.

Не случись той беды, он бы не топтался сейчас на месте, пытаясь начать делать то, о чём они с Лили мечтали. И будь она рядом, то новые фильмы уже давно тешили бы жаждущих наслаждений зрителей, а пока есть только слабые попытки, и получится ли из этого что-то, неизвестно.

Иштван нажал на пульте паузу и подвинул к себе папку с фотографиями, отснятыми им несколько дней назад для журнала. Хороша девочка, правда не идёт ни в какое сравнение с Лили, у которой сексуальность рвалась наружу, а здесь что-то другое, какая-то тайна, недосказанность во всём, в движениях, в позах, во взгляде. Он смотрел на изображения Вики, и ловил себя на мысли, что возможно, он попал на алмазную жилу, но зачем-то отдал её другому старателю. Сразу ведь было понятно, что в умелых руках эта девочка очень скоро превратилась бы в настоящий бриллиант, нужно было лишь слегка сгладить шероховатости.

В этой пачке фотографий были и те снимки, которые Иштван не показывал никому, он сделал их тайком и исключительно для себя: крупные планы, необычные ракурсы, на секунду открывшиеся места, которые до этого старательно скрывались. И хотел бы к чему-то придраться, сказать, вот мол ножки слегка коротковаты, личико не такое симпатичное, как хотелось бы, или попка немного рыхлая, да и грудь не фонтан, но чем дольше он разглядывал фотографии, тем больше убеждался, что всё было в этой девчонке идеально, а он идиот, выпустивший из рук такое сокровище. Вместо того, чтобы успокоится и думать о том, как двигаться дальше, Иштван ещё больше расстроился. Он выключил свет в кабинете и вышел в холл. На столе Сильвии был, как всегда, творческий беспорядок, а сверху всей этой кучи каких-то бумажек лежал свежий журнал «Erotika», открытый именно на развороте с фотографиями Виктории. Это уже было выше его сил. Он смёл всё, что было на столе, на пол и набрал на телефоне номер Сильвии.

— Дорогуша, не спишь ещё? — ехидно поинтересовался Иштван.

— Это вы, господин Молнар?

— Да. Я тут навёл порядок у тебя на столе…

— Это вы так шутите?

— Нет не шучу, ещё раз увижу у тебя такой бардак, уволю. И почему ты не сказала, что принесли журнал?

— Простите, не успела его вам занести.

— Что, засмотрелась?

— Ой, мне так понравились ваши фотографии. И Вики просто чудо.

— Ты случайно не взяла у неё адрес и телефон?

— Взяла, конечно. Звонила буквально час назад.

— Ну и что? — с надеждой в голосе спросил Иштван.

— Взял трубку мужчина, отец её, наверное, но он так плохо говорит по венгерски, что я почти ничего не поняла, кроме того, что Вики дома нет и сегодня не будет, а завтра утром у неё поезд.

— И где это, интересно, наша красавица решила провести ночь? У неё кто-то здесь есть, ты не спрашивала?

— Вроде нет никого. Хотя могла и подцепить.

— Узнай, во сколько завтра отправляется её поезд и попробуй её найти на вокзале. Узнай где живёт и сможет ли приехать ещё разок на несколько дней, мы вызов организуем.

— Хорошо, всё сделаю.

Иштван запер офис. На улице моросил дождь. Он накинул на голову пиджак и неуклюже перепрыгивая через лужи, быстрым шагом направился к воротам. В арке, возле мусорных баков мелькнула какая-то тень, он насторожился, и прижавшись к противоположной стене, попытался быстро проскочить в ворота.

— Простите, — услышал он за спиной женский голос.

Иштван остановился и оглянулся. В потоке тусклого света, исходящего от висящей наверху лампочки стояла Вика. Он не поверил своим глазам, и сделал несколько шагов навстречу.