Фривольные письма - Ви Киланд

– Дьявол, Лука. Я так скучал по тебе.

Он приблизил свои губы к моим, целуя меня с такой страстью, что я буквально слилась с ним.

Скользнув рукой вниз, я ощутила через джинсы его эрекцию. Его разгоряченный член трепетал, как и я в этот момент.

Он застонал, положив свою ладонь поверх моей и прижав ее сильнее к себе.

– Невозможно скрыть, что я чувствую прямо сейчас, – хрипло проговорил он. – Я хочу тебя.

Гриффин еще крепче поцеловал меня, а я перебирала пальцами его волосы. Опустив голову мне на грудь, он стал через кружево целовать взасос мое тело. Мои соски горели, все мое тело буквально воспламенилось.

Он немного отстранился и посмотрел на меня.

– Ты хотя бы представляешь, насколько ты прекрасна сегодня вечером? – Он поднял меня на руки, понес к письменному столу и опустил на него. – Это тот стол, за которым ты творишь свое волшебство?

– Да.

Раздвинув мне ноги, он спросил:

– Ты позволишь мне сотворить мое… прямо здесь?

Громко сглотнув и не в силах говорить, я кивнула.

– Скажи это, Лука. Мне нужно слышать, как ты это говоришь, чтобы убедиться в том, что я точно понимаю то, чего ты хочешь прямо сейчас, точно то, что ты разрешаешь мне сделать здесь…

Задыхаясь, я сказала:

– Я хочу, чтобы ты трахнул меня… прямо на столе.

– Слава богу, – пробормотал он. – Потому что ты нужна мне сегодня ночью.

– Я знаю, – тихо ответила я.

Взяв мою руку, он положил ее себе на грудь, так что я слышала, как сильно бьется его сердце.

– Не сомневайся в том, что это значит для меня.

Как же мне необходимо было почувствовать его сердце, знать, что это значит для него больше, чем завоевание очередного трофея.

Опустив руку в карман пиджака, он вынул презерватив и бросил его рядом с нами. А потом просунул пальцы под бретельки моего боди.

– Я хочу видеть тебя обнаженной. – Он быстро снял с меня мой откровенный наряд и бросил его, а потом не спеша стал разглядывать меня. Я обрила промежность, оставив лишь тонкую полоску волос, и благодарила судьбу за то, что мне хватило здравого смысла привести себя в надлежащий вид, учитывая, каким неожиданным оказался визит Гриффа.

Он снял пиджак и бросил его на пол, после чего стянул через голову рубашку, демонстрируя свою идеально сложенную загорелую грудь.

Когда он пристально посмотрел на меня, его зрачки расширились. Безусловно, прежде я не знала Гриффина с этой стороны – это был сексуально возбужденный зверь, готовый сорваться с цепи.

Наши жаждущие языки трепетали в лихорадочном танце, соревнуясь в том, кто быстрее съест друг друга. Я почувствовала холодок от его серебряных колец, когда он сжал мою грудь.

Ощущение его теплой кожи на моей обнаженной груди ошеломило меня. Мои нетерпеливые пальцы царапали его мускулистую спину.

Я торопливо расстегнула его ремень, стянула с него боксерские трусы, и массивный член Гриффина рванулся вперед, демонстрируя такой обхват, какого я никогда в жизни не видела. Он начал тереть разгоряченной головкой мой клитор, невероятно раздразнивая меня.

Не в силах больше терпеть, Гриффин схватил презерватив, зубами разорвал упаковку, а потом натянул на пенис и сдавил его, посмотрев мне в глаза. Потом он с одной попытки сильно врезался в меня, отчего я качнулась всем телом – вот это да!

Я обхватила его ногами, пока он делал свое дело с такой силой, что у меня практически сыпались искры из глаз. Сначала мне даже стало немного больно, но я не обращала на это внимания. Довольно скоро боль прошла, и на смену ей пришел полнейший экстаз. Я чувствовала прикосновение его тела к моим ягодицам. Никогда в жизни меня не трахали так упорно, настолько глубоко проникая внутрь. Впившись ногтями в спину Гриффина, я больше не могла сдерживаться.

– Сильнее. Трахни меня сильнее, Гриффин!

Мне хотелось, чтобы он уничтожил меня. Я находилась на грани оргазма, как только он вошел в меня, блаженный трепет охватил все мое тело, готовое взорваться в любой момент. Наконец, невероятное ощущение достигло высшей точки, когда Гриф, обхватив меня за талию, вошел в меня еще глубже, толкая еще сильнее. Я напряглась, меня захлестнула волна тепла, когда оргазм достиг своего предела. Я содрогнулась всем телом.

Когда Гриффин, заглянув мне в глаза, снова вошел в меня, я испытала такое пронзительное ощущение, какого не переживала никогда, определенно не сравнимое ни с чем, что я испытывала когда-либо прежде. Мы оба вскрикнули в один голос, наши стоны наслаждения эхом отдались в комнате.

Задыхаясь, я, удовлетворенная до изнеможения, лежала на столе, когда Гриффин покрывал мое лицо поцелуями.

– Привет, – сказал он, тяжело дыша.

– Да?

– Свет горит.

Я огляделась.

– Да, горит, а что?

– Я у тебя первый. – Он улыбнулся.

– Да.

Я даже не встревожилась из-за того, что горит свет, и Гриф ясно видел каждую частичку моего тела. Я понимала, что полностью доверяла ему, не говоря уже о том, что просто растворялась в нем. Он овладел мной, отдав мне все оставшиеся силы до последней капли, играя на моем теле, как на музыкальном инструменте, – занимаясь любовью как рок-звезда, которой он и был.

Похоже, я действительно смогу вести такую уединенную жизнь.

Во-первых, кто еще может сказать, что утром его разбудил поцелуй свиньи? Не уверен точно в том, что делала Гортензия, но она прижалась рылом к моему рту, поэтому я вынужден был предположить что-то в этом роде.

Первый день, который мы провели с Лукой вместе, начался с утреннего секса. За ним последовала прогулка с Гортензией, затем мы снова занимались сексом, потом был двухчасовой ланч, состоявший из канапе, сделанных из всего, что, черт побери, нашлось у нее в холодильнике. День завершился тем, что Лука читала мне из своей последней книги, пока я поглаживал ее ногу, а потом, прежде чем задремать, снова уговорил ее заняться сексом. Потом мы проснулись, поужинали и, не ложась спать, болтали до тех пор, пока не пришло время поехать за продуктами.

Как ни смешно, но поездка среди ночи в супермаркет как нельзя лучше подходит для знаменитостей, пытающихся скрыться от назойливых глаз. Некоторые из странных привычек Луки действительно пришлись мне по вкусу.

В Лос-Анджелесе, куда бы я ни шел – днем или ночью, – мне приходилось надевать шапку и темные очки, чтобы меня не узнали. Здесь я решил рискнуть обойтись без маскировки, когда мы в обычное для Луки время отважились поехать в магазин.

Там оказалось почти пусто. И это было блаженством.

Когда Лука постучала указательным пальцем по арбузу, я не мог не заметить, как забавно она выглядит. Она приложила арбуз к уху с таким сосредоточенным выражением лица, словно решила послушать, как внутри шумит океан. Возможно, она вела закрытую жизнь, но она определенно дорожила мелочами. Я начал понимать, что эти мелочи – минуты, проведенные с ней, – имеют большое значение. Мне хотелось подольше задержаться в Вермонте, чтобы понять и прочувствовать их.