Через ее труп - Сьюзен Уолтер

документе, и лишаю наследства всех и каждого из них, кто претендует или может быть признан моим наследником по закону; любому лицу, которое будет признано имеющим законное право на часть моего имущества, настоящим я завещаю сумму в десять долларов и не более, взамен любой другой доли и интереса в моем имуществе».

– И это защитит мою наследницу от любых притязаний? – уточнила я.

– Да. Поскольку устанавливается максимальная сумма в десять долларов.

– Значит, им и беспокоиться не стоит.

– Именно так.

– Хорошо, подготовьте документ на подпись.

– Вы совершенно уверены, Луиза? – снова спросил адвокат, и я закатила глаза, хотя он этого и не видел.

Мое главное достоинство заключается в том, что люди меня недооценивают. Если я попросила Нейтана починить мой компьютер, это еще не означало, что я не могла починить его сама. Я стара и больна, но не беспомощна. Просто иногда я позволяю людям считать себя такой.

Я не только умела орудовать молотком или прочищать кухонную раковину, в моем распоряжении имелся также обширный репертуар тайных знаний. Я весьма начитанна. И речь не о классике – Хэмингуэе, Шекспире, Остен, Диккенсе, – хотя их я тоже, разумеется, читала. Нет, я говорю о более полезном материале, а именно о киносценариях.

По работе, подбирая актеров, я читала по двадцать сценариев в неделю – ужасы, драмы, триллеры, детективы, байопики, боевики и романтические комедии. Прежде чем Голливуд наводнили супергерои, сценаристы писали об умных смертных, которые обводили вокруг пальца соперников, не пользуясь сверхспособностями и плащом Бэтмена. Они грабили банки («Ограбление на Бейкер-стрит», «Город воров», «Одиннадцать друзей Оушена», а также двенадцать и тринадцать друзей), надевали чужую личину («Тихушники», «Сможете ли вы меня простить?», «Талантливый мистер Рипли») и обманывали ни о чем не подозревающих богачей («Отпетые мошенники»), разного рода подонков («Подозрительные лица») и членов семьи («Достать ножи»). Меня восхищало хитроумие экранных героев. И я собиралась устроить собственный твист, соперничающий с лучшими трюками из фильмов.

У меня были веские основания: женщина, которую предали дети, придумывает хитроумный план мести. Я была очаровательной главной героиней – физически хрупкой, но с блестящим умом и стальными нервами. Мои антагонисты – бесспорно, мерзкими: эгоистичными, самодовольными ничтожествами, которые украли лучшие годы жизни своей матери, а затем бросили ее в трудную минуту. А декорации просто божественные – жуткий старый дом с тайной историей, о которой не знал никто, кроме его хозяйки.

Моя ситуация уникальна, но не было необходимости изобретать жанр заново. В своей хитроумной афере я могла прибегнуть к нескольким проверенным трюкам, но при этом воспользоваться имеющимися технологиями. С помощью специальной программы я могла отправлять на телефон анонимные сообщения прямо с ноутбука, ничего дополнительно не требовалось. А с помощью многочисленных камер по всему дому и снаружи я могла наблюдать за тем, как мои незадачливые жертвы рвут друг друга на части. Конечно, камеры не были оборудованы микрофонами, но я ведь опытный кастинг-директор – жесты моих жертв расскажут все, что нужно.

– Совершенно точно уверена, – в третий раз подтвердила я.

Технологии важны, но это не единственная задача, которую мне предстояло решить. Не менее важен не только вопрос «как», но и «кто». Технологии предсказуемы. Люди – нет. И не всегда легко заставить их делать то, что надо. Я не могла провернуть все в одиночку; мне нужен был сообщник. Да, моя сообщница ни о чем не подозревала, но сама шла в ловушку. Я не чувствовала себя виноватой в обмане, потому что, если после потери наследства мои эгоистичные дети наконец не отдадут мне эту чертову почку, она получит свою награду, все десять миллионов долларов. Если придется бросить ей несколько пенни, чтобы отбиться от судебного иска, я так и поступлю. У меня достаточно средств, чтобы откупиться от нее, если дети возьмутся за ум. На это я и надеялась.

Я считала, что вероятность удачного исхода – пятьдесят на пятьдесят. Конечно, мне не хотелось оставлять эту печальную актрисулю своей наследницей. Я устала от чистилища своей болезни. Пока у меня еще есть зубы и я могу сама подтирать себе зад, я мечтала увидеть великие пирамиды Египта, северное сияние в финской Лапландии, послушать «Кавалер Розы» в Венской опере. Я не для того всю жизнь вкалывала, чтобы медленно гнить в кресле. Так что это была моя последняя попытка. Когда они были детьми, я проделывала нечто подобное с мраморными шариками. Фраза: «Ты не получишь свои деньги, если…» гораздо менее эффективна, чем «Эти шарики – твои деньги. Я заберу их, если ты не…». Особенно хорошо это работало с Винни: благодаря этим шарикам она и поступила в Стэнфорд. Так что, возможно, снова нужна обильная доза отрицательного подкрепления. А если ничего не выйдет, я хотя бы получу удовольствие от спектакля. Не совсем «Кавалер Розы», но все-таки драма.

– Хорошо, – мрачно ответил адвокат, словно в его интересах меня уговорить. – Я внесу эти изменения и отправлю их вам на следующей неделе.

– Нет, – отрезала я. – Они нужны мне сегодня. Приезжайте ко мне. Например, в час дня. Я приготовлю обед.

Повисла долгая пауза. Я знала, что он сейчас скажет.

– У вас все в порядке, Луиза?

И я мысленно улыбнулась.

– Лучше не бывает.

Потому что моя сообщница вот-вот устроит представление, которое изменит ее жизнь и якобы положит конец моей.

Глава 44. Эшли

– Можете произнести печальнее? – попросила Луиза со своего насеста на диване с высокой спинкой.

Я провела в ее доме все утро, записывая пробы для загадочного детективного сериала, по глупости поверив (ага, в очередной раз!), что у меня есть шанс получить роль.

– Да, конечно, – отозвалась я.

Притвориться печальной мне нетрудно. Достаточно вспомнить, как долго у меня не было мужчины (целую вечность), о своих финансах (поют романсы), о своей неспособности чего-либо добиться за семь лет стараний (какая же я жалкая). Если и это не приведет к нужному результату, можно вызвать еще слишком свежие воспоминания о том, как я выставила себя на посмешище, предложив Джордану жениться на мне. Что за идиотка предлагает брак мужчине, в которого она даже не влюблена? В смысле, до какой степени отчаяния можно дойти? Конечно, он (буквально!) отвернулся от меня. Я была исключительной неудачницей на всех фронтах. Мне было о чем поплакать. С другой стороны, Луиза дала мне возможность воспользоваться ситуацией.

– Так, скажите, когда будете готовы.

Я закрыла глаза и погрузилась в печальные мысли. Я неудачница. Разочарование. Понапрасну растратила лучшие годы жизни.

Я посмотрела на сценарий. Мы уже прочитали его