Арвендейл. Нечистая кровь. Книга 2. Корни Тьмы - Юлия Остапенко

– Благодарю вас, – хрипло сказал Брайс, низко опустив голову. – Я… я не заслужил.

– Это решать не нам, – ответил друид. – Уничтожить тебя вместе с охватившей тебя скверной или же очистить от скверны и вернуть к живым – такое решение принимает Матерь Авайин, а не ее смиренные служители. Если бы она повелела, ты был бы мертв. Но она пожелала, чтобы ты жил.

– Возможно, у нее на тебя есть собственные планы, – пробормотал другой друид, и остальные согласно закивали.

Брайс поднял голову и понял, что они выглядят… напуганными? Ошарашенными? Они не имели абсолютно никакого отношения к тому, что произошло с ним. Просто стояли и наблюдали, как его искореженные тело и душа возвращаются… оттуда, где они были.

– Как мне поблагодарить Авайин? – спросил Брайс, вполне готовый, что от него потребуют теперь вечного служения эльфийской богине-матери.

Но друид лишь коротко сказал:

– Начни со своего брата.

И тогда Брайс увидел.

Впереди, за спинами друидов, рос меллирон. Очень старый, толщина ствола превышала, должно быть, двадцать локтей. Это он был той сущностью, присутствие которой внутри себя ощущал Брайс. Но… там был не только меллирон. Что-то было в его коре. Брайс всмотрелся, не веря своим глазам. Потом шатко поднялся и шагнул ближе. Друиды молча расступились, давая ему путь.

Брайс увидел Яннема. Точнее, только его лицо, с закрытыми глазами и ртом. Вросшее в меллирон – так, как сам Брайс врос в мертвую землю за много лиг отсюда.

Его лицо было покрыто тонкой корой, словно у юного деревца.

– Господи, – выдохнул Брайс. – Что вы с ним сделали?!

– Это не мы, – отозвался друид. – Мы не имеем никакого отношения к тому, что здесь произошло. Он привез тебя мертвого… хотя ты еще дышал, но в сущности, не был живым. В тебе было столько Тьмы, что при твоем приближении пограничные сельфриллы в иэллии стали вянуть и гнить. Все маги, которые сопровождали тебя и твоего брата, умерли, потому что пытались хоть как-то ослабить или хотя бы сдержать то, что в тебе клубилось. Просто убить тебя они не могли, потому что твое тело – то, что осталось от него, – было последней преградой, сдерживающей наполнявшую тебя Тьму. Мы не знали, что делать. Сама Светлая владычица была оповещена и собиралась явиться сюда. Но тут произошло… нечто удивительное. Твоего брата позвал меллирон. Меллирон редко подает голос, в нашей иэллии этого не случалось уже сотню лет, и никогда еще меллирон не взывал к человеку. Твой брат услышал и пошел. Меллирон разомкнул кору и принял его в свое чрево. А потом стал петь. Мы положили твое тело у его корней, и они…

– Впитали Тьму, – прошептал Брайс.

– Да. Вытянули ее из тебя, как гной из раны. Меллирон сделал это, используя жизненные и магические силы твоего брата. Это произошло три дня назад. Все эти три дня мы могли лишь наблюдать и молиться. Ты превращался опять в человека, а песнь меллирона не смолкала ни на миг. Так что мы решили, что должны просто позволить всему идти своим чередом.

– Подождите, – перебил Брайс. – Вы сказали – используя магическую силу моего брата? Но Яннем не владеет магией! Вообще, ни на грош, он никогда не умел…

– Я говорю лишь о том, чему был свидетелем вместе с моими собратьями, – сухо ответил друид. – Иди к ним и спроси их сам, если не веришь мне. Возможно, с тобой он тоже заговорит.

Брайс покачал головой. Повернулся к меллирону, снова неверяще глядя на лицо Яннема под тонким слоем серебристой коры. Безмятежное, даже благостное.

Брайс тронул ладонями теплую, мерно пульсирующую кору там, где она скрывала в себе человеческое сердце.

– Отличная работа, – пробормотал он. – Честное слово, я впечатлен. А теперь хватит. Давай, возвращайся. Ты сделал достаточно, и, демоны тебя дери, у нас все еще полно дел. Твой трон, мой сын. Возвращайся, Яннем. Иди на мой голос.

Он не знал, что именно говорил и как долго. Он не слышал биение сердца Яннема сквозь кору, не улавливал его дыхания. Только ощущал спокойную, светлую, могучую, но не добрую, нет, не добрую мощь меллирона. Жизнь за жизнь. Свет за Тьму. Нельзя вернуть что-то, не отдав ничего взамен.

«Просто отпусти его. В нем нет эльфийской крови. Он не твой. Он это сделал не для Светлой Авайин, а для меня. А я не давал согласия на такую жертву».

Ствол дрогнул. Меллирон вздохнул; изумрудно-зеленые ветви затрепетали, роняя листву. По серебристой коре поползла белая трещина, испускающая ровный свет, который Брайс сразу узнал – словно солнце, просвечивающее сквозь зелень. Полупрозрачная маска из коры на лице Яннема стала таять. Из толщи священного дерева показалась его шея, плечи, грудь, а потом разлом расширился достаточно, чтобы в него мог пройти человек. Яннем вывалился из ствола и осел на траву.

Брайс взял его за плечо и наклонился, проверяя, дышит ли он. И ощутил не только дыхание, но кое-что еще. Другое. Новое. Почти пугающее.

Теперь у Яннема была своя собственная магическая аура.

– Вы должны уходить, – сказал друид. – Никто из нас не в силах понять, что именно здесь произошло, и будет лучше, если об этом никто не узнает. Элори Элавиоль восполнит потери среди воинов, которых отправила с королем Яннемом. Только, во имя святой Авайин, убирайтесь уже отсюда и никогда не возвращайтесь назад.

– То, что у нас всего шестьдесят человек – это просто отлично, – сказал Брайс.

Яннем с сомнением посмотрел на него, пытаясь понять, то ли он издевается, то ли и впрямь помутился слегка мозгами, что было бы совершенно неудивительно. Впрочем, если и так, то Вириэль, похоже, помутился мозгами тоже, потому что согласно кивнул.

– Положение таково, что нам необходимо либо очень много людей, либо совсем мало. Будь у нас армия в десять тысяч, мы бы просто пошли на Митрильские приграничные фортификации штурмом. Будь у нас тысяча, эту затею ждал бы провал, но при этом мы бы не смогли скрыть свое присутствие.

– Шестьдесят человек могут переправиться в Митрил по одному, – пояснил Брайс. – Под видом обычных путников. Нужно сделать им всем подорожные, разумеется, разные, с указанием разных целей путешествия. Элори Элавиоль это обеспечит. Придется подождать пару недель, пока они все переберутся через границу. Потом мы последуем за ними.

– Нас с тобой узнают на границе.

– Не узнают, – улыбнулся Брайс.

Яннем слегка улыбнулся в ответ. Ему нравилось настроение Брайса. Нравилась легкость и скорость, с которой он прикидывал варианты действия и принимал решения, обговорив их, впрочем, с Яннемом и единственным советником, который имелся сейчас в их распоряжении. Брайс действовал быстро и результативно, но никогда не делал этого в одиночку. А если и делал… что ж, это не всегда хорошо заканчивалось.

Они втроем – двое митрильских братьев и эльфийский командир – сидели вокруг костра, потрескивающего в ночи. Лагерем встали у подножия холма, закрывавшего их от ближайшей деревни, до которой было с десяток лиг. После этой стоянки они разделятся на небольшие группы, а те, в свою очередь, потом распадутся, и каждый из эльфов маленькой армии митрильского короля вторгнется в Митрил сам по себе. Да, это могло сработать, в основном благодаря отмене ограничений на въезд эльфов и гномов, которой добился Яннем. Сейчас стоило поздравить себя с такой предусмотрительностью.