Чужое проклятие - Ольга Вольска

— Злата, ради бога, простите! Наверное, я не полностью заизолировал контакт! Вы в порядке? — осведомился князь ди Таэ, удерживая женщину за талию.

— К-кажется… — выдохнула ошеломленная госпожа Злата. — Кисть онемела, — жалобно добавила она.

— А вот так? — Эрик накрыл ее ладонь своей.

Пальцы у мага оказались на удивление чуткими и мягкими. Женщина ощутила, как они источают умиротворяющее тепло.

— А… хм… спасибо, уже лучше… — Тут госпожа кардинал сообразила, что по-прежнему сидит на коленях у князя. И кстати, она бы никогда не сказала, что ей это неприятно, — скорее наоборот. Князь же, судя по всему, не испытывал никаких неудобств от того, что на нем сидят, и отнюдь не возражал, чтобы все так и оставалось.

Но эту идиллию внезапно нарушили самым грубым образом. Дверь распахнулась, и в кабинет ввалился растрепанный и мокрый отец Рид. Госпожа кардинал тут же вскочила, шарахнувшись от князя, как черт от ладана. Эрик прикрыл рот ладонью, стараясь скрыть усмешку.

— Рид, вас разве не учили стучать? — слегка раздраженно спросила госпожа Злата.

— А что здесь происходит? — рассеянно поинтересовался тот, подслеповато присматриваясь.

— Ремонт аппарата связи, — пытаясь подавить рвущийся наружу смех, выдавил князь ди Таэ. — А что случилось у вас?

— Так вот почему Виктор не смог связаться с отделом… — Отец Рид озадаченно потер переносицу, вернув на место норовящие сползти очки. — Он позвонил мне с полчаса назад и весьма эмоционально попросил передать, чтобы отдел вышел на связь как можно скорее. Обещал позвонить чуть позже.

Эрик закрыл отремонтированную панель АВС и пощелкал кнопками, удовлетворенно отметив, что прибор работает.

— Отец Рид, а когда Виктор обещал вновь выйти на связь?

— Что? — рассеянно откликнулся священник.

— Когда Виктор выйдет на связь? — терпеливо повторил князь ди Таэ.

— Кхм… — Отец Рид поправил съехавшие очки. — Под утро, я полагаю…

Эрик и госпожа Злата переглянулись и тяжело вздохнули: неуверенность отца Рида давно уже стала в отделе притчей во языцех. Добиться от него конкретного ответа на конкретно поставленный вопрос было просто невозможно…

Хьюго стоял на коленях перед потемневшим от времени распятием в главном молельном зале своей приходской церкви и отчаянно пытался привести нервы и мысли в состояние равновесия. Сначала, доведенный до белого каления шуточками чародейки, де Крайто едва не впал в бешенство… Позор! Ведь он всегда считал, что его чрезвычайно сложно вывести из себя. А тут вдруг его ментальная броня начала давать трещины, разваливаясь под остроумными насмешками Анны ди Таэ. Чародейка настолько точно била по его болевым точкам, что священнику оставалось только скрипеть зубами от бессилия и краснеть, совсем по-мальчишески. И как назло, весь отдел покатывался со смеху, наблюдая за этими психологическими баталиями.

Святой отец пытался в очередной раз сосредоточиться на молитве, но усилия оказались напрасными: стоило лишь ему закрыть глаза, как перед его внутренним взором тут же возникало смеющееся лицо чародейки.

«Господи Единый Всевышний, заступник, обрати взор свой на сына недостойного да очисти помыслы мои и душу от скверны греховной, — жалобно взывал Хьюго, путаясь в обрывках мыслей. — Это, это невыносимо… Ее глаза, ее голос, ее тело… Господи, прости мне мысль неуместную, даруй мне силы пережить испытание… Невозможно больше… Она, она… что она со мной делает?.. Господи, спаси и помилуй. Разорви круг порочный, ибо силы мои слабнут… Разумею, что недостоин ее… Недостоин ее?! Что я несу, Господи?! За что мне кара твоя, в чем я согрешил перед тобой?.. Лучше бы она убила меня… ее руки… Господи, я ненавижу ее и…»

— Боже, я схожу с ума! — простонал Хьюго де Крайто и изо всех сил треснулся лбом о медную фигуру Спасителя на кресте.

Металл рассек кожу, кровь хлынула по лицу, зато боль принесла отрезвление. Парень ошеломленно сел на ступеньку алтаря и зажал рану ладонью. Кровь текла сквозь пальцы, заливая глаза.

— Будь ты неладна, ведьма! — прошипел священник, тщетно пытаясь унять кровотечение…

Уснуть не удалось. Покинув теплую постель, Анна потерянно стояла посреди комнаты и молча смотрела на захлопнувшуюся за Хьюго дверь.

— Надо же, какой неуравновешенный, — виновато пробормотала она. — Как легко его вывести из себя. Интересно, что он сейчас делает? Что-то его долго нет… Черт, он же совсем раздетый выскочил, а там не так уж тепло, еще простудится, ненормальный! А все шишки потом на меня свалятся! Пойти поискать его, что ли? — Завернувшись в одеяло и прихватив плед, девушка вышла из комнаты, притворив за собой дверь.

Молодой священник сидел на ступеньках перед распятием и зажимал глубокую, обильно кровоточащую ссадину на лбу. Лицо почти полностью было залито кровью, челка, обычно спадавшая на глаза, превратилась в красный колтун…

— Господи! — всплеснула руками изумленная Анна, роняя плед. — Воистину заставь дурака Богу молиться, он и лоб себе расшибет!

Парень злобно зыркнул на нее из-под слипшихся от крови волос.

— Что вы с собой сделали, святой отец? Только не говорите, что вы тайный поклонник господина Захер-Мазоха. — Княжна присела напротив раненого. — Уберите руку, я посмотрю, что можно сделать. — Девушка сочувствующе потянулась к нему.

— Не прикасайтесь ко мне! — прорычал Хьюго, отшатываясь.

— Это что еще за новости?! — возмутилась чародейка. — Немедленно уберите руку и дайте мне осмотреть рану!

Де Крайто попытался отстранить ее пальцы, но Анна щелкнула его по руке, и та мгновенно онемела. Священник понял, что пререкаться бесполезно. Эта несносная ведьма все равно добьется своего, не мытьем, так катаньем.

Аккуратно взяв его за подбородок, девушка повернула голову Хьюго в нужную сторону — так, чтобы тусклое сияние свечей падало на рассеченный лоб, и забормотала исцеляющую формулу. Парень ощутил легкое покалывание в ране и доверчиво затих, осознав, что магичка не собирается причинять ему вред.

— Уже лучше, — довольно проговорила княжна, отрывая лоскут от рукава подрясника и бесцеремонно смачивая его в чаше со святой водой. — Рану я заговорила, больше не кровоточит. Будь здесь Эрик, от вашей царапины и следа бы не осталось, а так — довольствуйтесь тем, что есть. — Девушка начала аккуратно стирать засохшую кровь с лица. Хьюго молчал, отстраненно наблюдая за ее действиями.

«Ну что ей за дело до меня? — удивленно думал он. — Хоть тогда, на пустыре, хоть сейчас?» — И тут в его душе зародилась робкая надежда, волной прокатившаяся по телу.

— Эй, да вас всего колотит! — обеспокоенно воскликнула княжна. Подхватила оброненный плед и набросила ему на плечи: — Так лучше? Эх, хорошая мысля приходит опосля! Нужно было сразу вас укрыть, здесь довольно прохладно.

Священник мрачно глянул на нее из-под спадающей на глаза челки: «Издевается или нет? Кажется, нет… Почему? Эх, снова тупик…»