Грешные желания - Мэгги Дэвис

Габи хотела что-то спросить, но передумала. Додд, сообразила она. Конечно, он! Сначала, больничные счета ее матери. А на этот раз — крыша.

— Подождите, — попросила она Харрисона Тигриный Хвост. — Не начинайте пока. Мне нужно кое-кому позвонить.

Она оставила его на лестнице, а сама поспешила к телефону в гостиной. Додд еще был дома, но уже собирался в свой офис.

— Мне кажется, тебе не следует это делать, — сказала ему Габи. Она устала, была явно не в духе и испытывала скорее раздражение, чем благодарность. — Я не могу позволить тебе брать на себя наши расходы, тем более что понятия не имею, как мы с тобой расплатимся.

— За что расплатитесь? — переспросил он.

— Кровельщики. Сюда явился подрядчик, который собирается ремонтировать крышу. Говорит, что все оплачено.

На том конце провода возникла пауза.

— Попроси его перепроверить адрес, Мышка. — Казалось, Додд обеспокоен. — Он не туда попал.

Габи прислонилась к стене. Жара, почти бессонная ночь, кошмарные сновидения — все это помутило ее рассудок. Она едва соображала.

— Не туда попал?

— Я понятия не имею ни о каких кровельщиках, Габи. — Теперь в его голосе чувствовалась досада. — Перезвони мне. Позвони в мой офис, когда все выяснится.

Габи поплелась назад к двери. Харрисон Тигриный Хвост и другой крепкий коренастый семинол в рабочем комбинезоне, чьи длинные прямые волосы были перехвачены лентой, выгружали из фургона остальные лестницы. Тот, что помоложе, бросил на Габи пристальный взгляд, и она только теперь вспомнила, что стоит на ярком солнце, босоногая, в старенькой ночной сорочке из почти прозрачной хлопчатобумажной ткани.

— Мистер Тигриный Хвост. — Она скрестила руки на груди и сурово посмотрела на молодого индейца. — Вы не туда попали. Здесь никто не платил за ремонт кровли.

Громадный семинол отослал молодого парня с лестницей, а сам залез в кабину фургона. Выбрался он с чем-то вроде книги заказов.

— Кольеры проживают по этому адресу. — Он вынул накладную и вручил Габи. — Заказан ремонт крыши.

Глядя на документ, Габи поняла, что пора бы перестать удивляться невероятным событиям, то и дело происходящим с ней в последнее время. В накладной, которую она держала в руке, самым прозаичным образом говорилось, что по данному адресу следует произвести ремонтные работы кровли, поврежденной во многих местах. Счет был выписан на «Санта-Марин Херманос», Инкорпорэйтед, Майами, и стоял штамп «оплачено».

Харрисон Тигриный Хвост подождал, пока Габи дочитала документ до конца.

— Джимми сейчас нет в городе, — объяснил он с каменным спокойствием. — Он будет отсутствовать несколько дней. Но вы можете обсудить это с ним, когда он вернется.

Ну как тут не испытать ощущение, что сны, видения, даже ночные кошмары постепенно берут верх над реальной жизнью? Отчего ей кажется, что вокруг нее сужается зловещее кольцо?

Возьмем, например, Криссет Вашингтон, думала она в оцепенении. Дэвид Фотергил ее друг. Именно он нашел жрицу сантерии, которая знала Джорджа Кастанеду, бабалао. А тот, в свою очередь, был хорошо знаком с Джеймсом Санта-Марином и передал через кого-то, чтобы он пришел и забрал ее. И вот теперь перед ней таинственный подрядчик кровельных работ, который так хорошо знает Санта-Марина, что зовет его «Джимми».

Харрисон Тигриный Хвост взял в обе руки по ведру с цементом и двинулся по направлению к дому.

— Не начинайте работать! — Габи кинулась за ним сквозь запущенные кусты олеандра с темно-красными цветами, больно царапая о ветки голые ноги. — Значит, за это заплатил лично Джеймс Санта-Марин? Выходит, все не так, как написано в накладной? Не его компания?

Подрядчик поставил на землю ведра с цементом и, присев на корточки, открыл одно из них с помощью карманного ножа.

— Мои люди уже на крыше вашего дома, — вежливо произнес он. — Быть может, вы позволите нам приступить к работе и выяснить размеры повреждений?

Стоя над ним, Габи отметила, что черные, как уголь, волосы Харрисона так тонки и прямы, что утренний бриз играет с ними, точно с шелковыми нитями.

— Старая керамическая черепица, не правда ли? — спросил он. — Такую в давние времена делали на Кубе?

— Да, при постройке дома мой дед использовал материал ручной работы.

Ее спина постепенно нагревалась под солнечными лучами. Легкий туман, наследник насыщенной парами ночи, все еще висел под пальмами. Повсюду громко и мелодично распевали птицы тропических лесов Флориды. Мир казался таким спокойным, вселяющим уверенность. Однако Габи была настороже.

— Я не хочу, чтобы вы начинали работы, — повторила она. Большой индеец поднял глаза. — Лучше расскажите, как вы познакомились с Джеймсом Санта-Марином.

Он по-прежнему сидел на корточках.

— Во Вьетнаме, — кратко сообщил индеец. Он снял с ведра крышку и положил ее на землю. — Джимми летал на «А-6», а я был бортмехаником электронных систем.

Габи, как подкошенная, села на второе ведро с цементом, не сводя глаз с Харрисона Тигриный Хвост.

— Лучше пилота, чем был тогда Джимми, я в жизни не видел. — Он задумчиво помолчал некоторое время, потом лаконично добавил: — Он и теперь лучший.

Пилот! Значит, Джеймс Санта-Марин не торговал наркотиками. Если он «лучший в мире пилот» и летал на боевых самолетах во Вьетнаме, нетрудно догадаться, чем он теперь занимается! Самый завидный жених в Майами, вожделенный «принц Коралловых атоллов», лихой владелец дорогой спортивной машины, яхты, оснащенной в соответствии с последними технологическими новшествами, и обладатель личного реактивного самолета, вне всяких сомнений, является легионером армии контрабандистов, перевозивших грузы наркотиков из Южной Америки во Флориду. Но не наркоделец, с неожиданным разочарованием подумала она. Этим занимались другие, такие, как те колумбийцы.

— Джимми вечно в работе, — говорил подрядчик, — но в Майами, где слово «латиноамериканец» определяет все. очень трудно добиться успеха. — Харрисон Тигриный Хвост помолчал, глядя на размешиваемый им цемент. — Вьетнам стал для Джимми хорошей школой. Попали мы туда под конец войны, когда были обыкновенными юнцами, но нам крепко досталось. Вернувшись в Штаты, Джимми уже знал, чем хочет заняться. — Индеец аккуратно положил совок на землю и вытер руки. — Семейные заботы — все это чистейший идеализм и сплошная политика. Кастро до сих пор держит его отца под домашним арестом на Кубе. Говорят, старик так и умрет, не дождавшись освобождения.

Габи слушала его с возрастающим страхом. Ей вполне хватало того, что она уже знала о Джеймсе Санта-Марине. Он являлся ей в сновидениях. Она и наяву умудрялась сталкиваться с ним на каждом шагу.

— Чем он теперь занимается? — выпалила Габи. — Что он делает вне города?

— Разве он вам не говорил? — Индеец не смотрел в ее сторону.