Проект особого значения. Версия 20.23 - Андрей Леонидович Зорин

плечом спешно расступившихся товарищей, решительно двинулась вперед. Спустя мгновение призрак исчез.

– Нет… вы видели?! – Леха задыхался от волнения.

– Так, вы как хотите, а я звоню руководству! – отмерла Даша. – Это уже ни в какие ворота!

– Погоди! – остановил ее Злобин. – Вы хоть поняли, кто это был?

– Кто? – Рыжий понемногу приходил в себя.

– Капитонов! Неужели не узнали?

– Виталий Капитонов? Первопроходец?

– Да, наш новый Юрий Гагарин. Первый человек, прошедший через ворота телепорта. Ну вы чего? Это же прямо тут, при нас было.

– Да, точно. То-то мне его лицо показалось знакомым. И костюм защитный наш, институтский, – сообразил Леха.

– А почему… Постой! – начала прикидывать Казанцева. – Сначала Маркиз. Первое живое существо, оказавшееся в телепорте. Теперь Капитонов. Первый человек. Это что получается…

– Эхо! – вдруг выдал Воронцов. – Ребята, это же самое настоящее эхо! Накопитель воспроизводит образы тех, кто когда-то проходил через портал. Понимаете?

– А ведь верно, – согласился Злобин. – Красавец, Леха! Как я сам не сообразил. По какой-то причине события прошлого воспроизводятся в настоящем в виде… ну, назовем это – проекцией. Значит, мы имеем дело с банальным отражением?

– Красивое объяснение, – кивнула Дарья, весьма скептически посмотрев на коллег.

Пыл их поугас. Видимо, в только что сколоченной ими теории обнаружилась течь.

– Вот только настоящий Маркиз путешествовал через портал всего три раза. А теперь, внимание! Скоро сутки, как его призрак шастает туда-сюда.

– Ну это, знаешь ли, не аргумент. Эхо – оно на то и эхо, что многократно! – Воронцов потряс облепленной пластырем рукой. – Повторяет источник звука!

– Да, Леш, только эхо не меняет первоначальный смысл, – парировала Дарья. – Если крикнешь в колодец «Здравствуйте!», то не услышишь в ответ «Иди-ка в баню!». Ну или это уже совсем не эхо.

– Ты о чем? – нахмурился Рыжий.

– Ты помнишь, как выглядел Маркиз, когда переместился во вторую камеру? Был немного настороженным, да и все. А призрака видел? Носится и орет, как ошпаренный. Словно не домашний кот, а дикий зверь в борьбе за жизнь.

– Точно. А Капитонов? – подал голос Злобин. – Вспомните, как он в портал заходил. Его же в тот момент для истории снимали. Походка, осанка, улыбка! Живое торжество науки и разума! Выражения его лица по сей день на марках и пакетах печатают. А этот, сегодняшний? Лицо напряженное, угрюмое. Не первопроходец, а смертник под танком.

– Блин, пожалуй, – засопел Воронцов. – Тогда какие версии?

– Нету версий, Алексей, – вздохнул Саня. – Продолжаем наблюдать.

* * *

Капитонов с каждым новым появлением выглядел все хуже. Даже упрямый Леха это признал. Мужчина в защитном костюме менялся устрашающе быстро. Угрюмость и печаль сменились настороженностью. Потом агрессией. А к седьмому появлению он уже бежал по лаборатории навстречу неведомым врагам, размахивая кулаками.

Инженеры молчали. Казанцева несколько раз брала в руки телефон, потом задумчиво смотрела на товарищей и откладывала аппарат в сторону. В душе девушки шла напряженная борьба между долгом и дружбой. Воронцов выдоил почти весь продуктовый автомат, заедая меланхолию шоколадными батончиками. Видимо, в его голове надежда на ежемесячную премию дрейфовала все дальше и дальше.

Злобин сидел напротив звуковой колонки, пытаясь понять причину появления призраков. Для удобства момент кратковременного электромагнитного излучения накопителя теперь сопровождался звуковым сигналом. А значит, отпадала нужда постоянно смотреть в мониторы, от которых к исходу дня болели глаза.

При очередном мелодичном звоне Саня вздрогнул и перевел взгляд на накопитель. Рука потянулась к тетради, в которую он записывал изменения, постигшие призрак Капитонова. Но первопроходца не было. Вместо него у накопителя стояли три новые фигуры. Пожилой мужчина, в котором угадывался их куратор и руководитель проекта, невысокий кореец и изысканно одетая женщина с властным лицом. Объединяло их выражение лица: сложно передаваемая смесь испуга и внутреннего напряжения.

– Так, – мрачно произнесла Казанцева. – По-моему, это уже перебор.

– Виктора Августовича, куратора, я узнал, – шурша оберткой шоколада, невозмутимо произнес Лешка. – Женщину тоже видел. Кажется, она какая-то шишка из Совета Федерации. А кореец – это кто?

– Миллиардер из Сеула. Большие деньги заплатил, чтобы быть первым азиатом, прошедшим через телепорт, – проявил эрудицию Злобин. Голос его звучал опустошенно. – Это следующие люди после Капитонова. Я только порядок их участия не помню, кто за кем был.

– Вы нормальные вообще? – Казанцева переводил взгляд с Злобина на Воронцова. – Будем дальше ждать, пока у нас полный комплект не наберется? Всех, кто через камеры ходил?

– Кстати, мы тоже ходили, – усмехнулся Рыжий. – Вот бы на себя взглянуть? Только это, считай, через месяц после активной работы телепортов случилось. Раньше не разрешали.

– Боюсь, ты себе не понравишься, – уныло заявил Саня. – Если судить по ним, – он кивнул на новоприбывшую троицу.

Призрак корейца в ужасе смотрел в сторону и пятился к накопителю. Женщина держалась за лицо и стонала. Разве что куратор на их фоне выглядел молодцом. Но и его трудно было назвать довольным жизнью. Настороженный и хмурый, он осторожно сделал несколько шагов вперед, потом попятился, и тут все разом исчезли.

– Я звоню начальству, – отрезала Даша. Какое-то время она прижимала телефон к уху, потом удивленно посмотрела на экран. – Странно. Сигнал не проходит. Саня, дай с твоего наберу!

Злобин вытащил телефон и, разблокировав, положил на стол. Демонстративно отошел в сторону. Казанцева хмуро взяла аппарат и набрала номер. Результат оказался тем же.

– Ничего не понимаю! Со связью что-то. Лешка?

– У меня то же самое, – сообщил Рыжий, поковырявшись в своей трубке. – Сигнал есть, но звонки не проходят. Хм, сообщения тоже.

– Не нравится мне это, – Даша подошла к компьютеру и принялась составлять электронное письмо.

Мелодичный сигнал колонки возвестил о новых гостях. К предыдущей троице присоединились еще несколько человек. Все как один испытывали сильные душевные страдания. Переживали, мучились, испытывали страх, и их состояние невольно передавалось молодым инженерам.

– Мне одному кажется, что время позднее и нагрузка на порталы должна была давно пройти? – спросил Злобин, посмотрев на часы.

– Это у нас, – тут же возразил Леха. – А где-то день только начинается. Страна большая. Так что конвейер, похоже, бесперебойный.

– Письма с почты не отправляются, – напряженным голосом сообщила Дарья. – Я пойду на пункт охраны, попробую через них связаться.

– Валяй, – равнодушно сообщил Рыжий, рассматривая, как призрачный бородатый мужчина что-то гневно кричит в сторону незримого собеседника. – А мы тут с Саньком подежурим.

Когда Казанцева ушла, Злобин откинулся в кресле и принялся рассматривать накопитель. Монструозное сооружение – плод их инженерной мысли – показался совершенно незнакомой и оттого опасно выглядящей конструкцией. Наверное, так чувствуют себя родители, когда однажды из близкого и родного малыша вырастет человек, которого они, оказывается, совершенно не знают.

Мелодичный звон. Новое появление призраков. Саня быстро пересчитал