Царь грозной Руси - Валерий Шамбаров

Однако в любом случае обращает внимание — непосредственных участников бунта Иван Васильевич простил. Он сам подвергался опасности в перестрелке, но пищальников оставил без всякого наказания. Он всей душой стремился улучшить жизнь своих подданных. Чтобы узнать их нужды и решить накопившиеся проблемы, «управить землю», великий князь со всем двором в конце 1546 г. отправился в Новгород и Псков. Но наместники постарались не ударить в грязь лицом. Мобилизовали городские ресурсы, устроили помпезные встречи с церковными службами, пирами, подарками, и поездка стала чисто парадной. Неопытному государю показали толпы нарядных, радостных горожан, дали послушать речи подставных лиц, а тех, кто мог бы рассказать совершенно другое, к нему и близко не подпустили.

Навести порядок в стране можно было лишь тогда, когда великий князь возьмет бремя управления на себя, лично займется государственными делами. И митрополит Макарий готовил к этому Ивана Васильевича. Когда ему исполнилось 16 лет, святитель счел, что пора пришла. Начало самостоятельного правления должно было стать глубоко символическим. По наставлениям Макария, великий князь принял два решения — жениться и венчаться на царство. Брак как раз и придавал юноше статус самостоятельности, по русским традициям, «взрослым» считался только женатый человек, глава семьи. А венчание на царство задумывалось впервые.

Сам титул царя был особым. Московские государи иногда употребляли его, но исключительно в переписке с иноземцами, а в обиходе довольствовались званием великого князя. Царями же на Руси именовали константинопольских императоров и ханов Золотой Орды. Официальное принятие такого титула означало очень серьезные заявки. Иван Васильевич объявлял себя духовным преемником императоров Византии, главой всего православного мира. А с другой стороны, он претендовал быть преемником ордынских царей, наследником их бывших владений. Прежние государи нередко благословляли своих наследников на княжение, принародно передавая им знаки власти. Макарий разработал качественно иной обряд. Составляя чин венчания на царство, он взял за основу византийские образцы, но переработал их применительно к русским условиям. Например, дополнил чин поучениями св. Иосифа Волоцкого о самодержавной власти.

Макарий был и главным организатором торжества. Искренний идеалист, он верил, что великое дело должно объединить и примирить всех, поможет преодолеть вражду и разногласия. Он созвал всех бояр, как верных государю, так и вчерашних крамольников, находившихся в опале, и Иван Васильевич перед общим их собранием объявил о принятых решениях. 16 января 1547 г. в Москве зазвонили колокола «сорока сороков» церквей, монастырей. Кремль был переполнен народом, и по дорожкам из дорогой ткани, рассекающим людские массы, к Успенскому собору выступила процессия. Конечно, государь волновался. Как же не волноваться! Такого раньше в России никогда не было. Он, еще недавно — жалкий беззащитный сирота, становился царем! После молебна митрополит совершил помазание, великому князю давалась благодать Божья на его служение. На него возложили знаки власти: Честной Животворящий крест, бармы, шапку Мономаха. Св. Макарий благословлял его укреплять «суд и правду» в родной земле, оборонять ее от врагов, быть милостивым к подданным и строго карать зло, а Церковь объявлялась для царя «матерью».

Поддержать юного Ивана в его нелегком деле призывалась не только земная, но и Небесная Церковь, святые заступники Руси. Для этого в начале февраля митрополит созвал Освященный Собор. В ходе своих трудов по составлению Четий Миней он собрал сведения о жизни и подвигах святых, которые почитались в различных областях страны, и теперь было решено канонизировать их для общероссийского почитания. Иван IV принял в работе Собора самое деятельное участие, и было канонизировано 23 святых — один из предков царя, великий воин и устроитель Руси Александр Невский, крестители Муромской земли князь Константин с чадами его Михаилом и Федором, митрополит Московский Иона, известные подвижники Пафнутий Боровский, Макарий Калязинский, Александр Свирский, Савватий и Зосима Соловецкие, Михаил Клопский, ученик Сергия Радонежского Никон и др.

А 13 февраля состоялось еще одно торжество, свадьба царя. Невесту выбирали из знатных девушек всего государства, и ею стала Анастасия Романовна из рода Захарьиных-Юрьевых. Впрочем, система фамилий на Руси еще не устоялась, и в документах встречаются разные обозначения. Потомков Захария Ивановича Кошкина называли Захарьиными, их ветвь, которая пошла от Юрия Захарьевича, обозначали Юрьевыми или Захарьиными-Юрьевыми, а детей одного из них, Романа Юрьевича, именовали Романовыми. Сам ли государь выбрал в жены Анастасию? Точнее, только ли сам? Супругу для молодого человека в те времена искали родители. У Ивана не было отца и матери, но решающее слово должна была сказать его духовная мать — Церковь. Без сомнения, он советовался с митрополитом, со своим духовником, протоиереем Благовещенского собора Федором Барминым.

Анастасия славилась красотой, умом, благочестием. Но в России было много умных и хорошо воспитанных красавиц. Наверное, учитывались и другие факторы. Захарьины-Юрьевы являлись одним из самых знатных боярских родов, их предки с XIV в. служили великим князьям, были связаны родственными узами с другими кланами. Стало быть, брак укреплял опору царя во всем старомосковском боярстве. А вдобавок, Захарьины-Юрьевы ни разу не участвовали ни в каких заговорах, не принадлежали ни к каким оппозициям. Это был один из самых верных монарху родов аристократии.

Венчал молодых сам митрополит. Говорил: «Днесь таинством Церкви соединены вы навеки, да вместе поклоняетесь Всевышнему и живете в добродетели, а добродетель ваша есть правда и милость…» Анастасию обряд венчания сделал не только женой, но и «христолюбивой царицей». Супруги вышли на ступени Успенского собора. Их славило множество людей, собравшихся в Кремле, восхищалось ими — такими молодыми, красивыми, счастливыми. На свадьбе гуляла вся Москва. Раздавались милостыни, прощались осужденные, шумели веселые пиры. Правда, главные виновники только присутствовали на застольях и принимали поздравления. По русским обычаям, молодым не полагалось ни капли хмельного. Их задача была серьезной и ответственной, произвести здоровых детей. А уж царский брак и подавно был делом не личным, а государственным. И Иван с Анастасией праздновали недолго. Они оставили торжества и отправились в Троице-Сергиев монастырь. Зашагали пешком, по снегу, молиться и просить благословения на свою семейную жизнь…

Казалось бы, эти события предвещали коренные перемены. Теперь царь начнет сам вникать в различные стороны государственной жизни, сильной властью обеспечит дисциплину, прижмет разгулявшихся хапуг. Но… не тут-то было. Нашлись силы, которые такой вариант совсем не устраивал. Начало Великого поста Иван и Анастасия провели в монастыре, а когда они вернулись, сразу после Пасхи, стали твориться чрезвычайные происшествия. Вроде и случайные (или способные показаться случайными), но странным образом повторяющиеся.

Летом планировали поход на Казань, заготавливали порох. Его свозили и складировали в одной из башен Кремля. Почему-то рядом с дворцом оказалось самое удобное место. А 12 апреля вспыхнул пожар. Занялось по соседству, в Китай-городе, башня рванула, часть стены рухнула в реку. С пожаром кое-как справились, но 20 апреля загорелось снова, огонь уничтожил слободы за Яузой. А 24 июня полыхнул «великий» пожар. Ветер помог распространяться огню (впрочем, пожар и начался «почему-то» сразу в разных местах). Пламя быстро охватило центральная часть города. Кремль, Китай-город, Большой посад превратились в один огромный костер. От жара трескались и рассыпались каменные стены, плавилось железо. Погибло несколько тысяч человек. Митрополита Макария, полузадохнувшегося, спасли из Успенского собора, на веревках спускали к Москве-реке. Веревка оборвалась, он сильно расшибся.