Сделка Райнемана - Роберт Ладлэм

Холондер приветливо улыбнулся вошедшим:

– Душевно рад, Сполдинг. Как и многие другие, я восхищен работой резидента в Лиссабоне.

«Судя по всему, главный тут он», – решил Дэвид.

– Спасибо, но я хотел бы знать, почему больше не являюсь им.

– Боюсь, что ни я, ни Балантин не сможем ответить на ваш вопрос.

– Возможно, вам хотят дать передышку, – предположил Балантин. – Бог мой, сколько же вы там были? Целых три года без отпуска!

– Почти четыре, – уточнил Дэвид. – Но «передышек» хватало. И Коста-Брава ничуть не хуже курорта в Палм-Бич. Мне сказали, что вы – думаю, именно вы – должны передать мне какой-то приказ... Меня нельзя назвать терпеливым, но пилот – сопляк в чине майора – оказался нетерпеливей меня.

– К черту пилота! – засмеялся человек, представленный Сполдингу как Холондер. – Что же касается приказа, то он действительно имеется у нас. И еще вас ожидает небольшой сюрприз. Отныне вы подполковник и можете теперь спокойно послать сопляка майора подальше.

– Похоже, я перескочил через звание?

– Не совсем так. В прошлом году вам было присвоено звание майора. Разумеется, пользы от этих званий в Лиссабоне никакой.

– Как и от предания гласности вашей причастности к армии, – добавил Балантин.

– Вы, конечно, правы, – согласился Дэвид. – Спасибо, что хоть выжил. Меня никогда не покидало ощущение, будто я несу вахту в отхожем месте.

– Да, вынести такое нелегко, – молвил Холондер, опускаясь на один из четырех стульев и жестом приглашая остальных последовать его примеру.

Дэвид понял, что пробудет здесь несколько дольше, чем думал.

– Если бы сейчас было подходящее время для празднества и чествования героев, то, я уверен, слава о вас разнеслась бы далеко вокруг.

– Спасибо, – ответил Дэвид, садясь. – Однако это слишком отвлеченно. Мне же хотелось бы услышать от вас, в чем суть дела. Почему я был отозван.

– Ну вот, опять двадцать пять. Мы не знаем, у нас только инструкции сверху. Нам предстоит задать вам несколько вопросов, и, если ваш ответ даже на один из них не устроит нас, мы не сможем ознакомить вас с приказом. Итак, начнем. Очевидно, вы хотели бы знать, по крайней мере, куда вас собираются направить на сей раз. – Холондер снова улыбнулся своей приветливой улыбкой.

– Разумеется. Слушаю вас.

– Встречались ли вы преднамеренно или случайно с кем-нибудь вне посольства после того, как вас освободили от Работы в Лиссабоне? Я имею в виду даже самые, что называется, ничего не значащие контакты. Вы не подписывали чеки в ресторане или магазинах? Ни с кем не заводили знакомства в аэропорту или по дороге туда? И есть ли у вас багаж?

– На ваши вопросы относительно встреч или знакомств я могу ответить лишь отрицательно. Свой же багаж я отправил с дипломатической почтой. И у меня нет никаких кейсов или иных атрибутов путешественника.

– Вы предусмотрительны, – заметил Балантин, продолжая стоять.

– У меня есть на то причины. Дело в том, что я, как и обычно, заранее договорился о нескольких встречах, которые должны были произойти в течение недели после моего возвращения из северных провинций...

– Откуда-откуда? – переспросил Холондер.

– Из Басконии и Наварры. Встречался же я со своими агентами возле самой границы. После выполнения задания я всегда создаю «эффект присутствия», чтобы никого не упускать из поля зрения. Как правило, обещаю быть у кого-то в гостях. На этой неделе меня ожидали ленч и коктейль.

– И какой же выход из положения нашли вы, когда узнали о своем отзыве? – поинтересовался Балантин, усаживаясь на стул.

– Попросил Маршалла – это тот шифровальщик, который принял от вас распоряжение относительно меня, – заблаговременно позвонить каждому, кому я обещал встречу, и сказать, что я задерживаюсь. Это все.

– Именно так: что вы задерживаетесь? Задерживаетесь, а не то, что вы не будете у них? – спросил мягко Холондер.

– Нет. Только что я задерживаюсь. Это – надежное прикрытие.

Холондер рассмеялся:

– У меня нет оснований сомневаться в ваших словах. Ваши ответы меня удовлетворили. А теперь – как вы относитесь к Нью-Йорку?

– Город неплохой, если жить в нем недолго.

– Не знаю, надолго ли вы там задержитесь, но это – то самое место, куда вы должны прибыть, подполковник. Ходить будете только в гражданском.

– Я жил когда-то в Нью-Йорке. У меня там много знакомых.

– Ваша новая легенда проста. Вас с почестями демобилизовали после службы в Италии по медицинскому заключению: тяжелые ранения. – Холондер вынул конверт из кармана и передал его Дэвиду. – Здесь все: необходимые сведения, документы... Короче, то, что может вам пригодиться.

– О'кей. – Дэвид принял конверт. – Я буду чувствовать себя в Нью-Йорке как банкрот. Не думаете же вы на самом деле что это и есть мое настоящее назначение?

– Я могу судить обо всем лишь по полученным нами бумагам, а они, увы, ни о чем ином не говорят. Но я не сказал, что это назначение окончательное.

– Я понял. А что потом?

– О вас позаботятся. У вас будет прекрасная, хорошо оплачиваемая работа в фирме «Меридиан эйркрафт».

– "Меридиан эйркрафт"?

– В конструкторском отделе.

– Я всегда думал, что эта фирма находится где-то на Среднем Западе. В Иллинойсе или Мичигане.

– В Нью-Йорке у них филиал. Или будет скоро...

– Выходит, как мне представляется, я должен буду заниматься там чертежами, имеющими отношение к авиастроению, не так ли?

– Думаю, что так.

– Уж не предстоит ли мне принять участие в какой-то операции, осуществляемой контрразведкой?

– Мы не знаем, – ответил Балантин. – У нас нет никаких сведений, кроме имен тех двух человек, с которыми вы будете работать.

– Имена в конверте?

– Нет, – сказал Холондер. – Мы должны назвать их вам, а вы – запомнить. Записывать ничего нельзя. И вообще – никаких бумаг, пока вы не приступите к делу.

– Как это похоже на Эда Пейса. Он любитель подобной чепухи.

– Ошибаетесь. Забирайте повыше.

– Что?.. Я теряюсь в догадках... Но вы ведь связываетесь как-то с этими верхами? Отчитываетесь перед кем-то?

– Сначала курьер доставляет бумаги по одному из адресов в Вашингтоне. Ведомство, куда поступают они, пересылает их, так и не ознакомившись с ними, в закрытую зону в Фэрфаксе, и только оттуда они попадают по назначению.

Сполдинг присвистнул:

– А что за имена для меня?

– Первое – Леон. Эжен Леон. Он физик, специалист в области самолетостроения. Немного со странностями, но очень талантлив.