Тень минувшего полнолуния - Олла Дез

было плохое? — подключился Роланд.

— А я люблю вино, оно терпкое и…

И увидев заинтересованные взгляды, и предугадав вопрос про то, где это я собственно его пила, я быстро вернула разговор в нужное русло.

— Нет, Брендан, у нас вода. Аqua.

— Ну, вода так вода, — пожал парень плечами.

— Так, у нас Хлеб, вода, сон. Что четвертое? — Роланд вопросительно приподнял брови.

— Я знаю. Любовь. Это единственное, что мне понравилось, — довольно сказал Брендан.

— Все побеждает любовь, и мы любви покоримся. «Оmnia vincit amor et nos cedamus amori», — прочитала я.

— Красиво, — кивнул Роланд.

— Красиво и непонятно. Как это все соединить? — возмутилась я.

— И последовательность? Мы ее так и не нашли? Ты говорила, что она важна? И что будем нажимать первым? Хлеб? — выразил свою озабоченность Роланд.

Я согласно кивнула. Это мне тоже было не понятно.

— А может быть пирамидка поможет? — вдруг спросил Брендан.

— Какая еще пирамидка?

— Ту, что он все время рисовал? Вот тут. И вот тут. Три точки внизу и одна точка наверху. Пирамидка, если все точки соединить, — и Брендан показал нам на заинтересовавшие его точки.

— Нет, это не пирамидка. Ты не правильно соединил точки. И он, кстати, тоже делал это неверно. У меня возникла мысль, что ваш старина Эрнст не понимал, что он ищет, — сказала я.

— Это как?

— Нет, он знал, что ищет артефакт большой силы и мощи способный подарить своему владельцу защиту, власть и богатство. Но вот что это за предмет конкретно — он не понимал. Иначе бы уже давно соединил точки верно.

На меня тут же уставились два заинтересованных взгляда.

— Вот смотри, эти три точки основания пирамиды и в самом деле соединены правильно. Если брать с привязкой к месту, то вот та точка в самом центре — это мой дом, — пояснила я.

— А вот эта? — и Брендан указал на соседнюю точку.

— Ну, смотри сам. Мой дом это центр, а две по бокам на одной линии — это кладбище и схрон в лесу под развалившимся домом, где мы нашли тело оборотня. Они находятся на одной линии, почти на одинаковом расстоянии.

— Тогда получается вот эта точка выше — это мой замок? — догадался Роланд.

— Именно. А теперь к моему дому от каждой из точек ведем линию, — продолжила я.

Они ненадолго задумались, а потом Брендан выдал.

— Если пририсовать с противоположного конца еще одну линию у нас получится крест.

— Да, правильно, — я подтвердила его догадку.

— В том направлении, если идти прямо по дороге можно минуя Ронсевальское ущелье попасть в город, — задумчиво произнес Роланд.

Я снова кивнула.

— Строений на этом направлении до самого города нет. Вообще от города до замка ведет почти прямая линия. Так было удобнее строить, — продолжил Роланд.

— Иными словами пятая надпись находится где-то в городе? — спросил Брендан.

— Да, я тоже так думаю. Все указывает именно на это. Это должен быть очень старый дом где-то в центре. Или, что вероятней всего, это храм праведников, — высказалась я.

— Логично. Это одно из старейших зданий в городе и строилось оно почти одновременно с замком. Почти в тоже время закладывались фундаменты некоторых домов в деревне, и старое деревенское кладбище. Так что все сходится, — подтвердил мою догадку Роланд.

— Ошибка Эрнста была в том, что он не искал в городе? — спросил Брендан.

— Да. Я думаю, что он облазил все местные подвалы под тем или иным предлогом. Он думал, что пятая надпись лежит где-то рядом. А надо было искать ее дальше.

— Это нам повезло. Будем надеяться, что и его убийца думает так же, — Роланд даже повеселел от этой мысли.

— Так, когда мы едем в город обследовать храм? Вы же возьмете меня с собой? — оживился Брендан.

— Завтра похороны Эрнста. Я думаю послезавтра утром, — постановил Маркграф.

Я кивнула. Мне было абсолютно все равно. Лично я никуда не спешила.

— Только я не совсем понял. Это как же получается? Ведь дорога до города гораздо длиннее, чем от твоего дома и до схрона в лесу. И вот расстояние от твоего дома до замка. Оно же тоже короче, чем до храма в городе? — подперев голову рукой и уставившись на точки, спросил парень.

— Нда. Не правильный крест получается. Получается, что одна его линия длиннее трех других?

— Ну, да. Так и должно быть. Потому что это и не крест, — пожала я плечами.

— Не крест? А что?

— А на что похоже? И еще не забывайте про парность артефактов, — и я хитро улыбнулась.

— Вообще-то это больше всего похоже на меч.

— Точно. То, что в окрестностях замка — это рукоятка. А дорога, ведущая к городу, напоминает лезвие клинка.

— Да. Это именно меч. А парный к нему артефакт — это его ножны.

Глава 14. Давно вы у этого кота живете?

Три дурака, дракон, принцесса,

король, две ведьмы, шут и кот —

спрошу так, ради интереса:

Мы точно, мать его, завод?

Хель

Я ведьма, для нас похороны не являются чем-то из ряда вон выходящим. Я вообще не собиралась идти. Но потом мне стало любопытно. Вдруг что-то увижу? Почувствую? Случайно брошенный взгляд? Гримаса на лице? Слезы? Потому что, какие похороны без слез?

Слезы были. Их правда проливала одна единственная женщина. Она рыдала, стоя в окружении пятерых детей. Младший держался за ее юбку, а старший был подростком. Все дети были опрятно одеты: не богато, но тепло.

Староста и жители деревни смотрели на нее с сочувствием, но подходить и утешать никто не спешил. Оборотни из замка сохраняли каменное выражение на лицах. Маркграф стоял каменной глыбой, а рядом с ним, положив ручку ему на предплечье, стояла красавица жена. Она куталась в красный отороченный мехом плащ. Хотя было не холодно.

Я кивнула Брендану и тот бочком и мелкими шажочками перебрался мне за спину.

— Это кто? — и я маленьким наклоном головы показала на плачущую женщину.

— Это человеческая жена Эрнста.

— Как это? — я чуть не подпрыгнула, и только почтение к смерти и кладбище не позволило мне проорать это.

— Ну, так. Как у всех. Девушки оборотни — явление редкое. И рожают детей они тоже редко. А у людей детей много. Вот оборотни и заводят себе человеческих жен. Иногда даже у таких жен оборотни рождаются.

— Но у Эрнста оборотень не родился?

— Нет. Вот моя мать родила от оборотня меня. А Тильпин от человека. Говорят, что мама изменила ему. Может поэтому он и не вернулся из похода? Маркграф сказал, что