Новелла X7 - Ichigo Afterlife

произведена проверка на всей территории лечебницы, и выяснилось, что лагерь браконьеров переезжал с места на место по всему полуострову, поэтому их поймать было крайне непросто. И если бы мы с Евой случайно не натолкнулись на них в лесу, то я был бы цел и невредим, и от меня не осталась бы лишь одна работоспособная нога.

Харон покачал головой.

— Какие собаки? Ты знаешь, когда я жил на Юго-Востоке Азии, то чем только не питался. И насекомыми, и змеями, и таким мясом, что по сухости только на собаку похоже. Ни с чем другим не сравнить.

Распахнув глаза и сжав до скрипа клыки, я с мольбой смотрел на Харона, который снимал старые протезы, чтобы установить новые. Он обращался со мной как с машиной, очевидно, устав делать свою работу заново. Мне нужно было менять протезы полностью, то есть, Харону предстояло начинать все с самого начала.

Мои оголенные нервы принимали новые белые и тяжелые протезы. Механизм более совершенный, обещал быть точнее и быстрее.

— Обещай, что этот раз последний. У меня этих частей тел в мастерской целый склад, девать некуда, а ты мой едва ли не единственный клиент, но все же. Страшно каждый раз видеть тебя таким.

Харон закончил и просил более его не беспокоить. Я принял его желание и отныне отказался от его дальнейшей помощи.

В апреле в лечебницу приехал один из откликнувшихся на просьбу врача селекционеров. Он заинтересовался историей болезни Евы и захотел встретиться с ней лично. Он привез с собой целую коллекцию семян рода клевера.

Ева очень волновалась перед встречей с ним и хотела, чтобы я был с ней. Меня тоже не устраивала их встреча наедине, я был обязан отвечать за Еву, поэтому дал ей понять, что присмотрю за ней.

Селекционер оказался господином в возрасте. Он удивленно посмотрел на мои руки, сказав, что хотел бы послушать нашу историю.

Ева очень смутилась и ответила:

— Хозяин обычно не рад распространяться о том, через что мы прошли. Скажу лишь, что нам было очень нелегко. И, чтобы попасть в эту лечебницу, нас ждало немало препятствий.

Господин больше не стал расспрашивать обо мне, но все же несколько раз поразился тому, как я управляюсь с протезами.

— Вы удивительные люди, господин и маленькая госпожа. Я нисколько не пожалел, что приехал в такую даль и имел честь познакомиться с вами. Искренне надеюсь на Ваше скорейшее выздоровление, госпожа. Используйте семена как Вам будет угодно.

Господин в возрасте еще несколько раз навещал нас в лечебнице, привозя новые семена клевера. Вскоре почти на каждом участке лечебницы не было гектара земли без кустов разросшегося клевера.

Еве нравилось прогуливаться по садам, собирать травы в корзинку и искать среди листиков клевер с четырьмя лепестками. До сих пор такие ей ни разу не встречались.

В мае во время одной из прогулок, когда я поднимался по склону вверх, возвращаясь в лечебницу новым путем, я увидел поле, огороженное сеткой. Там в белом костюме упражнялся в фехтовании один человек. Понаблюдав за ним некоторое время, я понял, что кроме него там никого не было.

На следующий день, когда Ева как обычно с утра ушла на терапию, вместо того, чтобы без дела ждать ее, я спустился к одноэтажному зданию, возле которого не было ни единой живой души, кроме того человека на поле. В здании было пусто, а с улицы раздавался звук лязгающего металла. Я выглянул и постучал.

— Я хорошо слышал как ты зашел. Хочешь посмотреть?

Незнакомец упражнялся в выпадах, ударяя рапирой по мишеням.

Осмотревшись, я вернулся в здание и открыл один из шкафов в раздевалке.

Когда я вышел к нему в костюме и маске, он молча посмотрел на меня, затем принес еще одну рапиру.

— Ты уверен, что хочешь научиться?

Я кивнул.

С тех пор в течение следующей недели я тайно от Евы уходил туда заниматься фехтованием. Моим учителем и партнером стал бывший военный. Он мастерски владел одноручным оружием и ему не хватало лишь второго человека, чтобы было интересно сражаться.

Но пока он только показывал мне как держать рапиру и вслух недоумевал, зачем мне нужно заниматься подобной нервотрепкой.

Он лишился одного глаза на войне и носил повязку. Когда он впервые снял при мне маску, то сказал, что никто лучше него не владеет мечом, поэтому повязка на правом глазу не помеха, а аксессуар для привлечения вздохов милых юных барышень.

Пока я разучивал основы, он много рассказывал мне о своих былых военных походах. Для меня это стало интересным времяпровождением.

По вечерам у меня обычно начинало сильно ломить спину. Я лежал на животе без сил подняться. Ева предавалась раздумьям над тем, почему я вдруг стал так много уставать.

Из-за своих уходов мне стало казаться, что мы с ней стали отдаляться друг от друга. Я вовсе не скрывал от нее, что ухожу учиться фехтованию, но она не спрашивала, а я не мог сказать об этом словами.

Когда я от усталости тяжело вздохнул, Ева скромно предложила мне помочь. Я согласился, еще не представляя на что именно.

Ева принесла разогревающее масло и стала делать мне массаж. Я почувствовал себя крайне неловко, и через пять минут покраснел вплоть до кончиков ушей. Ева наклонилась к моему уху и хитро улыбнулась.

— Хозяин, можете довериться мне. Я хорошо позабочусь о Вас.

За полчаса я почти не ощутил толком ее прикосновения на себе, только как я заживо сгорал от стыда. Но мне гораздо полегчало, поэтому можно сказать, что у Евы получилось очень неплохо.

На следующий вечер Ева даже не стала дожидаться моих жалостливых вздохов. Ночью я спал без ночной рубашки, поэтому Еве даже не пришлось бы возиться с одеждой. Она забралась ко мне в постель с намасленными руками и помогла перевернуться на живот.

Я все так же краснел, сосредотачиваясь на крохотных ручках на своей спине. И начинал чувствовать себя как настоящий кот. Потому что это было одновременно и унизительно, и нельзя отрицать, что было приятно.

Ева тоже вся раскраснелась, сходила вымыла руки и пожелала мне доброй ночи.

Я смог оторвать взгляд от пола и посмотрел на Еву. Она мягко улыбнулась мне, погасила свет и ушла.

На следующее утро после завтрака Ева пошла вслед за мной вместо того, чтобы идти на терапию.

— Сегодня сказали, что терапии не будет.

Я понимающе посмотрел на Еву и направился к выходу из лечебницы. Я не мог ей