Объект номер 13 - Алиса Чернышова

Был ещё один неожиданный момент: меня кто-то гладил. Не сказать чтобы неприятно — прикосновения осторожные, едва ощутимые, кто-то сказал бы, что деликатные. Неизвестный касался волос, лица, ресниц, шеи. И вроде как ничего такого, с кем не бывает, но я от подобных жизненных поворотов поднапрягла булки.

Кто это меня тут лапает? Нельзя! Собственность космического флота Земного Союза!

Глаза открываться не хотели. Но я призвала их к порядку, и с правым у нас вроде как понемногу нечто сладилось.

Стоило моим ресницам только дрогнуть, прикосновения прекратились, будто и не было.

— Соизволила проснуться? — уточнил красноглазый альданец. — Всё же у твоей модификации поразительно слабая регенерация. Я удивлён, что ты дожила до этого дня.

Угу, паря, зришь в корень. А я-то как удивлена…

Я моргнула. За правым глазом подтянулся левый, и я более-менее уверенно осмотрела шикарную каюту со множеством наворотов. Совершенно незнакомую каюту.

Не поняла.

Память на провокации вестись отказывалась, но я упорно пинала эту партизанку снова и снова. В итоге она расщедрилась и подкинула мне воспоминаний на подумать. И я поняла, что…

Ещё больше не поняла.

— А какого… кхе… — да уж, плохая идея. У меня во рту что, кто-то древним дустом космических тараканов травил?

— Возьми, — Родас добавил в происходящее ещё немного шизуминки, когда поднёс к моим губам упаковку жидкого геля с трубочкой. — Выпей.

Родас в роли сестры милосердия меня так деморализовал, что спорить я не стала и сделала, как он сказал. А после повторила попытку:

— Так что происходит? Это ты со мной сделал, а теперь лечишь? Или всё-таки не стоило пить в гостях у твоего спятившего братишки?

— Не стоило лечиться у коновалов, — отрезал Родас сухо. — Хотя я тоже неосознанно внёс лепту в то, что с тобой произошло.

— И что же это?

— Инфаркт, — сказал он. — У тебя не выдержало сердце.

Вон оно что. Значит, я пополнила ряды грустной статистики. Странно даже, что жива. Но… вся ли?

Чувствуя, как липкий холод расползается по спине, я осторожно постаралась пошевелить конечностями. С правой стороной пошло проще. С левой… ну, покалывания ощущаются. Значит, не совсем всё паршиво.

Уже радость.

Вообще инфаркт — верхняя строчка в списке десяти самых распространённых причин смерти у военных лётчиков-ветеранов, таки доживших до пенсии. Профессиональная болезнь, можно сказать.

Тут шутка в том, что не зря по стандартам после медкапсулы положен отдых как минимум в пару месяцев: организму нужно восстановиться окончательно. Но кто на это смотрит, когда за окном бой, а обученных офицеров вечная нехватка? Из капсулы вылез, вирт перезагрузил — молодец, боец, на старт, пошёл! Отдохнуть дадут, только если на фронте затишье. И то не факт.

Не, по регламенту отказаться можно. Сослаться на поправки, сунуть башку во всем известную анатомическую дыру и ни в какую не лететь. Но таких “умников” в космическом флоте не любят; настолько не любят, что можно на жёсткий пресс потом нарваться. Потому что регламент регламентом, а не за дрын собачий мы обычно сражаемся. И, пока ты отдыхаешь, товарищи гибнут.

А в этот раз я сразу после медкапсулы пережила несколько перегрузок, накачивалась разными препаратами, переставляла собственный вирт… да ещё и отжиги Родаса добавили топлива в бак… Так что тому, что организм отправился на боковую, в целом удивляться не приходится.

Закономерный итог.

Только вот всё остальное, как на мой вкус, слегка выбивается из общей картины…

— В целом понятно, — сказала я. — Итог закономерен, сантименты ни к чему. Но где это мы?

— Ах это, — хмыкнул Родас. — Мы в каюте местного капитана; только здесь нашлась медкапсула.

— И это мне после медкапсулы так паршиво? — ну ничего ж себе…

— Да, — его губы дрогнули в презрительной улыбке. — Техника тут третьесортная, замену внутренним органам сама вырастить не может. А тебе нужно новое сердце. И некоторые сосуды тоже вырастить стоит. То, что есть, пока жизнеспособно, но к целевому использованию слабо пригодно. Данная медкапсула может предложить только механический вариант, но с её уровнем протезирования это неприемлемо. Бионика лучше механики, особенно если сделана хорошим генными лабораториями. И соответствующим способом улучшена. Потому я посоветовался с медтехником и в одностороннем порядке принял решение стабилизировать твоё состояние и завершить лечение у специалистов. Меня заверили, что ты достаточно стабильна для этого, и не станешь испытывать критических неудобств.

Я решила, что ещё больше удивиться просто не могу. Потому спросила эдак флегматичненько:

— А медтехника ты хоть откуда взял?

— Воспользовался услугами одной из пленниц, — ответил он.

Ох блин… Пленники.

— Что с ними?

Он насмешливо выгнул бровь:

— А сама как думаешь?

— Ты убил их, — пробормотала я.

Он хмыкнул.

— Нет, разумеется. И с самого начала не собирался.

Так… Что?

— Что? Но зачем ты…

— Открою тебе секрет: люди не всегда озвучивают свои настоящие намерения. Для тебя это, наверно, сюрприз. Но так и есть. И включи, наконец, оперативную логику. Как считаешь, стал бы я разговаривать с ними, если бы действительно собирался убить? Вспомни при этом, что у них не было оружия или защиты.

Я открыла рот, закрыла его и почувствовала себя полной идиоткой.

— Родас! Ну ты и…

— Так что давай договоримся, — спокойно продолжил Родас, — что больше мои методы ведения переговоров ты не критикуешь.

— Знаешь, твои методы…

— Работают. На этом остановимся. И, если мы всё обсудили…

— Нет, у меня ещё вопрос, — не удержусь. — Ты на кой меня трогал?

Родас моргнул, но после выдал такое, отчего у меня брови решили совершить путешествие вверх.

— Ах, это? — с невинной миной протянул он. — Проводил эксперимент.

— Эксперимент?

— Мне с самого начала хотелось узнать, какова твоя модификация на ощупь, — выдало это чудовище. — У боевых моделей обычно плотная кожа, максимально устойчивая к механическим воздействиям. И волосы, которые можно при желании превратить в оружие. Но твоя модификация даже выглядит иначе. Вот я и проверял теорию.

— И как оно? — уточнила я на автомате.

— Мне понравилось. Тебя на удивление приятно трогать.

И, пока я изо всех сил пыталась подобрать челюсть с пола, Родас отвернулся и распахнул дверь, впуская одну из пленниц.

— Напоминаю… — начал он.