Объект номер 13 - Алиса Чернышова

— Да-да, — перебила она, — если с ней что-то случится, вы вывернете меня наизнанку и оставите в таком виде умирать. Запомнила, закрепила. А теперь можно мне уже осмотреть пациентку?

У Родаса на секунду сделалось странное выражение лица. Я бы даже заподозрила, что он слегка смутился. Нет, железные же у этой девки яйца! Уважаю…

— Бластер в отсеке справа, — бросил он мне в итоге. — Настроен на твои отпечатки. Если эта сделает что-то не то — пристрели её.

С таким напутствием альданец отбыл.

— Правда он милашка? — пробормотала я.

— А то, — сказала пленница.

И я решила, что мы поладим.

Капитан Ильм Лифиц, ведущий крыла категории “Альфа-Вихрь”. Позывной — Кэп

* * *

Я видел по жизни некоторое дерьмо.

Что по сути неизбежно, если прокрутиться в армейской мясорубке с моё.

Общий срок службы, если считать и атмосферную, и космическую авиацию, у меня, получается, уже полтинник. Достаточно для того, чтобы рассмотреть то самое нижнее бельё, которое со стороны не увидишь. К такому стажу поневоле или помираешь, или учишься основным правилам выживания. Лично мой список таков:

1. Действовать по обстоятельствам.

2. Держать нос по ветру.

3. Командир всегда прав. Пока не пришёл чин повыше.

4. Барахтайся, пока живой.

5. Прикрывай спину своим.

Не сказать, чтобы истины были какими-то супер-хитрыми. Но, чудо чудное, они работали.

Именно потому я сидел и ждал встречи со старым “другом”, которого нынче принято звать Рамино. Я знавал его под другим именем… но это как раз совсем не та история.

Остатки крыла “Альфа-Вихрь”, то бишь Мик, Зара и Балбес, прилетели на Обис-2 со мной. И тоже очень хотели повидать Рамино. Но не-а, не надо мне это. Во-первых, молоды они для таких разговоров. Во-вторых, Рамино — он как гниль, умеет просачиваться и пускать корни. Хватит того, как закончил Макс.

И сказал бы, что не прощу, но — а чего тут прощать-то? С мёртвого парня взятки гладки, он за своё предательство заплатил так, что мама не горюй. Хотел вылечить дочь у дорогущих и запрещённых альданских спецов, задолбался воевать… И закончил, как закончил. Потому что в таких играх счастливый конец в целом не предусмотрен.

Что же до Рамино… Тут по чесноку поговорим: где война, там всегда будут такие “рамины”. Потому что спрос рождает предложение, и всякая прочая ерунда из базовой экономики. Этот мир вообще — один большой базар…

Правда, будь моя воля, то я век бы рожу Рамино не видел. Но тут мы возвращаемся к пункту пять, тому самому, который про “прикрывать своих”.

Кат за нас вписалась. Не надо быть гением, чтобы до этого докумекать. Дошло даже до Зары, а ведь эта девочка у нас совсем не мозг. Балбес, штатный технарь и программер, вообще сразу, как только ему вирт новый изволили выдать, кинулся проверять, что там с новым назначением Кат и каков маршрут. И — вот ведь неожиданность, а? — во взлётном модуле случился сбой в системе. Из-за повреждений, нанесённых вражескими снарядами. Ну классическая же отмазка! И вся инфа о корабле, грузе и прочем, конечно, стёрлась. А поскольку была пересменка, то и восстановить некому.

Знаю такие песни. Навидался.

Короче, мы как только оклемались, так сразу рванули за Кат. Зара вообще порывалась набить Паузу морду, но я её придержал.

По факту, чем меньше маячим у комендта перед глазами — тем лучше.

На “Обис-2” летели сначала больше по наитию: Балбес, наш исполняющий обязанности аналитического мозга, заявил, что эта остановка — самая вероятная. А потом что-то толкнуло меня посмотреть астероидные гонки… И понеслось. Не, Кат хорошо замаскировали, я бы собственного пилота под личиной этой крали в жисть не узнал. Но когда посмотрел на полёт… Паршивый я был бы капитан, если бы не знал, как мои орлы летают.

И вот мы примчались с ребятами сюда, как говорится, на первой космической. Их я отправил узнавать про Максову дочку (что бы там ни было, а бросать сослуживцев нельзя). Сам же припёрся к Рамино. И вот уже час по стандартному времени ждал этого падальщика.

Зная Рамино, видеться со мной он явно не хотел.

Но придётся.

Я ведь могу, если надо, и бластером постучать…

Когда я уже собрался было это сделать, на вирт пришёл вызов. Неожиданный. А Волкову-то что от меня понадобилось?

— Слушаю.

— Лифиц, сколько зим.

— Сэр, не совсем удачное время. Если можно, по делу.

— Практичен, как всегда… А я тут слышал, у одного из твоих пилотов проблемы. Хочу предложить свою помощь.

Один в поле не понял… Я подобрался, булками чуя надвигающиеся неприятности. Жирные и отборные.

С министром Александром Волковым у меня отношения сложились не сказать чтобы приятельские. То есть да, я несколько раз спас его излишне болтливую башку, за которой охотилось полгалактики. Но это, как говорится, не повод для знакомства. Да и видал я такие знакомства…

Не, не поймите меня неправильно: он не самый плохой на свете мужик. Возможно. Для политикана. Хваткий, мозговитый, в каждой бочке затычка, вечно за что-то эдакое правое выступает. И почти не мешал мне себя спасать, что по нашим временам прямо подвиг. Было у него какое-то двойное дно, да… Так а у кого этого двойного дна нет — из тех, что у власти? Я вас прошу! Только вот этот вызов…

Это во что же такое фигурное Кат вляпаться умудрилась-то?!

— Слушаю внимательно, — ответил я.

— Вот и хорошо, — хмыкнул Волков, — потому что пилот твой, если честно, встрял очень глубоко.

Да я уже как бы понял…

— Расклад такой: у неё есть на руках кое-что, что нужно всем. И информация, за которую убивают. Кто бы ни добрался до неё первым, с огромной долей вероятности это не закончится для неё хорошо. Если только это буду не я.

— О как, — протянул я. — И с чего ж такой альтруизм?

— Я в целом добрый, — хмыкнул Волков. — И ещё… Мне нужно то, что она везёт. Вернее, тот, кого она везёт. Неофициально.

— О как, — повторил я. — Интересно.

— Помоги мне найти их, — протянул Волков, — и тогда об участии твоей девчонки просто забудут, как о страшном сне. Я дам ей билет на выход, но — только при таком раскладе.

— Вас понял, — сказал я. — Дадите время на раздумья?

— У тебя полчаса по стандартному времени, — ответил министр сухо. — И я бы на твоём месте поторопился.

Ну кто бы сомневался.

— На связи.

Отрубив линию, я с натугой потёр лицо. Эдак всё… интересно складывается, а?

Ладно, Рамино. Хочешь или нет, я иду к тебе.