Неспортивное поведение - Рэйчел Ван Дайкен
Шрифт:
Интервал:
Я ахнула.
— Ты не посмеешь!
— Паула! — Папа может и был больным, но у него все еще были здоровые легкие.
Я вздрогнула.
Миллер рассмеялся.
Мой отец посмотрел на Миллера.
— Как долго, сынок?
— Хм-м-м, — сглотнул Миллер. — Как долго, что?
Папа усмехнулся и откинулся назад.
— О, я понимаю, как это будет, мне придется говорить начистоту. Как долго ты спишь с моей дочерью?
Миллер, к его чести, даже не вздрогнул.
— Почему вы думаете, что я с ней сплю?
Папа сузил глаза.
— Ты выглядишь слишком счастливым для человека, который обходится без секса.
— Парень не может быть просто счастлив? — Миллер пожал плечами. — Что, если я просто ловлю кайф от жизни?
— Брехня. — Папа потер нос. — Если ты причинишь ей боль, то целью моей личной загробной жизни будет преследование твоей задницы, чтобы как можно быстрее свести тебя в могилу, ты меня понял?
Миллер прикусил губу, а затем ухмыльнулся.
— Да, хорошо, если я причиню ей боль, я просто дам вам на это разрешение.
— Разрешение?
О нет. Я только собиралась сказать папе, чтобы он остановился, когда в комнату вошла мама с подносом кофе.
— Я испекла булочки.
Миллер запихнул в рот вторую, прежде чем я смогла предупредить его о том, что на вкус они хуже, чем выглядят и пахнут.
Он проглотил булочку, запил ее кофе и посмотрел на тарелку с выпечкой.
— Папа на диете без сахара, — сказала я. — Это должно помочь ему жить дольше.
— Жить дольше, хрен с два. — Папа скривился, глядя на булочки. — Если это моя последняя еда, я бы попросил все переделать. Дорогая, почему бы тебе не вернуться на кухню и не испечь печенье с шоколадной крошкой? Которая тает в середине.
Я прочистила горло. Это звучало потрясающе.
Мама положила руки на бедра.
— Но сахар…
— Я бы съел парочку таких печенюх, — сказал Миллер, поддерживая моего отца. — Честно говоря, я даже могу помочь его готовить, если вы хотите?
— Хороший парень. — Папа подмигнул Миллеру. — Я знал, что ты мне понравишься.
Ах, как легко папа переходил на другую сторону, когда была замешана еда. Если он не будет осторожен, то Миллер займет место Джекса на диване и его пригласят на просмотр игр по ESPN. Да мой брат скорее убьет своего товарища по команде, чем позволит этому случиться.
Миллер сжал мое плечо и последовал за моей мамой, оставив меня с папой в тишине.
Я отвернулась.
Он схватил меня за руку.
Я сжала его руку в ответ и сражалась с обжигавшими глаза слезами.
— Как команда в этом году? Ты держишь их в ежовых рукавицах, чтобы они были в форме? — Хотя я и оценила смену темы и тот факт, что он хотел сосредоточиться на мне, но хотела поговорить о нем.
— Хорошо. — Я подсела поближе, положила голову ему на плечо и выдохнула, осознав, что задерживала дыхание с тех пор, как вошла в дверь.
Отец выводил круги на моей ладони. Он пах одеколоном и лакрицей, ставлю десять баксов на то, что он припрятал в кармане несколько конфет, предназначенных для чрезвычайной ситуации.
— Знаешь, — голос папы был низким, он грохотал в его теле, и я ощущала вибрацию своим ухом, — когда ты была маленькой, то часами сидела здесь со мной. И не обязательно было включать телевизор. Думаю… — Он сглотнул. — Ну… милая, думаю, ты просто хотела быть с кем-то рядом… хоть с кем.
Я закрыла глаза, когда нахлынули воспоминания… Мой пустой желудок, звук ругани, слишком ужасное насилие, чтобы ежедневно его свидетелем могла быть маленькая девочка. Я часто сидела на своем подоконнике и заглядывала в окно комнаты Джекса, чтобы посмотреть телевизор, потому что мне не позволяли смотреть то, что я хотела. Я ненавидела, когда шел дождь, потому что тогда Джекс задвигал шторы. Однажды, хотя и шел дождь, окно не было зашторено, и хотя я промокла до нитки, но все равно там сидела.
В тот же день Джекс пригласил меня поиграть, хотя мне было всего пять, а ему пятнадцать.
Я так отчаянно нуждалась хоть в каком-то внимании, что ухватилась за возможность провести время с любым, кто будет меня слушать.
К счастью, это был Джекс, по сути самый красивый, обладающий самый золотым сердцем мужчина в этом мире, помимо моего отца. Отца, удочерившего меня.
Поэтому, когда я пришла в тот первый день, то была удивлена, увидев, что стол был накрыт для ужина, и у меня было место за столом, они всегда заботились о том, чтобы у меня было место за столом.
Я хлюпнула носом.
— Милая. Сейчас ты такая же, как и тогда, — пробормотал папа. — Тебе нужно… чувствовать, ощущать касания, чтобы тебя держали в объятиях. — Он поцеловал меня в макушку. — И, знаешь, это нормально. Нормально хотеть… чтобы тобой дорожили.
У нас с папой никогда не было таких разговоров.
Мы были похожи как личности, ведь оба использовали сарказм, чтобы защитить наши чувства, а это означало только одно: это был один из тех разговоров, которые заводят с людьми, которых любят, пока не стало слишком поздно. Никогда в своей жизни мне не хотелось так сильно сбежать.
— Знаю, папа, — наконец выдавила я.
— Он хорошо к тебе относится?
Я кивнула.
— Да.
— Он постоянно на тебя смотрит, наблюдает за каждым движением. Его руки не лежат по бокам. Такое чувство, что он всегда готов держать удар. Не знаю только, чего именно он хочет: бежать в противоположном направлении или тебе на встречу.
— Ха! — Я игриво ущипнула папу за бок. — Хотелось бы мне это знать.
— Мужчины глупы.
— Спасибо, пап. — Я рассмеялась сквозь слезы, катившиеся по моим щекам.
— Дорогая, постарайся не держать на него зла. — Наш смех затих, папа отпустил мою руку и отстранился, чтобы посмотреть на меня. — Ты — моя маленькая девочка.
Мне хотелось закатить глаза, чтобы перевести ситуацию в шутку. Вместо этого я почувствовала смятение, у меня что-то сжалось в животе.
— Ты… — папа приподнял мой подбородок, — …самое лучшее, что когда-либо случалось с этой семьей. Во время болезней, и когда мы были здоровы, что бы ни случалось, именно ты — наш клей. Брат и мама будут нуждаться в тебе, вы будете нуждаться друг в друге. И еще, милая, нормально полагаться на другого человека, когда чувствуешь, что вот-вот сломаешься… это жизнь. Помнишь свое обещание, когда ты была в больнице, и мы не знали, что произойдет?
— Я обещала жить, — прошептала я, — несмотря ни на что.
— Так живи. — Он пожал плечами и улыбнулся. — Живи хорошо.
— А как насчет
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!