Любовники по наследству - Анна Малышева

– Ложись, – показала она на диван, застеленный мятым бельем. – Оно чистое, только неглаженое. А это прими перед сном.

Она протягивала Марине стакан с водой и две таблетки.

– Что это? – Марина взяла их в руки.

– Не бойся, – холодно заметила та. – Это для сладких снов. Я бы и сама не прочь…

Марина с трудом проглотила их, запила водой. Сбросила халат и легла, укрывшись до подбородка одеялом. Тамара шумно зевнула и уставилась на экран. После паузы спросила, не повернув головы:

– Выставил?

– Да, – не вдаваясь в подробности, ответила Марина.

– Что так?

– Сказал, что всегда спит один.

– Так и есть. – Тамара задумчиво вертела в руке незажженную сигарету. – Не любит, чтобы рядом кто-то дышал. Отец у него такой же был…

– А… где он сейчас?

– Не знаю. Где бы ни был, мне все равно. Такой же дурак, как сын. Мучение мое… – Она снова зевнула. – Были у него причуды… У него-то, – она кивнула в сторону двери, – тоже выверты всякие. Может, потому ни одна баба с ним долго не удерживается. Да что я тебе рассказываю, на себе, конечно, испытала. Разве нет?

Марина кивнула.

– Не подарок, – согласилась Тамара. – Но он хотя бы простой… У него все как на ладони – помучит и отпустит. И все, гуляй, больше он тебя не тронет. А есть такие… С виду – ласковые, а тронь… Сама не заметишь, как сожрут… – Тамара помрачнела. – Таких не люблю. А бабы как раз таких и любят. Мой-то просто ангел по сравнению с ними.

Ее слова звучали все глуше, словно кто-то убавлял звук. В голове у Марины возник легкий шум, наступающий и отступающий, как морской прибой. «Это уже сон, – подумала она. – Я сплю…» Но она еще не спала, потому что видела Тамару, все так же сидящую неподвижно перед телевизором, экран которого бросал на ее лицо и белый атлас кофты цветные тени. Та щелкнула зажигалкой, выпустила клуб дыма. Лицо у нее было усталое и, как показалось Марине, печальное. «Почему?» – вяло подумалось ей. И она уснула.

На следующий день Делон исчез с утра. Марина, проснувшись довольно поздно и лежа в постели, слышала в коридоре голос Тамары. Та, видимо, сидела в кресле под самой дверью и говорила по телефону. «Куда же она его все-таки прятала?» – подумала Марина. Она прислушалась. Тамара говорила громко, совершенно не заботясь о том, что Марина все слышит. Но толку от этого было мало – Марина не понимала ровным счетом ничего. Тамара названивала разным людям, и только изредка Марине удавалось определить пол собеседника. Имен Тамара не называла. Марине пришло в голову, что она до сих пор не знает даже имени ее сына. Нежная мать звала его в разговорах со знакомыми не иначе как «мой дурак» или «этот недоумок». О Марине не было сказано ни слова. «Что сейчас происходит в квартире Володи? Есть у него родственники? Как мало мы были вместе! У кого-нибудь могут быть ключи… Кому-нибудь он назначал деловую встречу… Тогда его скоро найдут… Если нет – трупы пролежат пару недель… А то и больше. Сергей… Кто будет искать его? У него отпуск. Да и меня тоже искать не будут. Ах, зачем я не обзавелась болтливой подругой, которая ударила бы в колокола, если бы я пару дней подряд не отвечала на телефонные звонки! Ирина Алексеевна?» Ее подбросило на постели. Девять дней со смерти Лены! Она быстро подсчитала числа, сверившись с календарем, висевшим на стене. «Да, это как раз сегодня! Ирина Алексеевна не иначе как уже со вчерашнего дня обрывает у нас телефон! И не может понять, куда мы делись! Она-то будет нас искать! Но только как? И где? Вряд ли она поднимет милицию… Решит, скорее всего, что мы, бессердечные, куда-то умотали. Нет, она баба дотошная, поищет пару дней и заявит о нашем исчезновении… Искать нас будут также и те люди, у которых Лена занимала деньги… Машина Сергея… Она осталась там, во дворе… Кто-нибудь обратит внимание… Ирина Алексеевна сообразит, что пропали мы вместе с машиной… Номера она не знает, но описать цвет и модель сможет. Решит, что мы валяемся где-то в кювете. Подключат автоинспекцию, начнут искать машину… Нет надежды, что нас вспомнят гаишники, которые встретились на обратном пути из „Севастополя“… Что они, обязаны помнить каждый „Москвич“? Но машину, в конце концов, найдут… Опросят соседей… Баба со спаниелем из того же подъезда, где квартира Володи. Она вспомнит двоих мужчин и женщину, которые садились в эту машину. А то, что она нас не забыла, могу поклясться – она тогда прямо обалдела, разглядывая Делона. Опишет его. Опишет нас. В конце концов откроют квартиру Володи… Найдут два трупа. Установят личность моего мужа. И… и станет ясно, что я вместе с Делоном прикончила его! Его и Володю! Мужа – чтобы соединиться с этим красавцем. Володю… Может, по тем же причинам… Тогда им покажется подозрительной смерть Лены… Кто был в пансионате среди ее знакомых? У кого были мотивы убийства? У ее сестры! Если я пошла на убийство мужа, спокойно могла и сестру прикончить! Ведь в живых осталась только я! Черт, неужели, чтобы оправдаться, мне надо тоже умереть?! Тамара во многом права, говоря, что мне некуда идти… С одной стороны, заманчиво, перечеркнуть прошлое, заваленное трупами… Оказаться чистой и невинной, заново родиться. С другим именем, с другими документами. С другой… Не в рай же меня поселят после этого! Да я запачкаюсь еще больше! И тогда, мне уже точно конец… Ни за что не докажу, что подчинялась против своей воли…»

«Все будет выглядеть так, словно я была сообщницей Делона. Вот если бы мне удалось бежать со Светой… У нее был дерзкий, безумный план… Его продиктовало отчаяние… Расчета в нем было маловато… Но именно такие планы удаются в пиковых ситуациях… Если бы я убежала, на мне не было бы ни смерти Сергея, ни соучастия в получении контрабанды… Я имела бы возможность обратиться в милицию… А как обратиться сейчас? Человек на крыльце видел, что Делон развернул меня назад, он смог бы сказать, что мне не дали убежать… Но кто этот человек? Я даже его лица не помню! Да ведь это гостиница, он мог давно уехать куда-нибудь в Петропавловск-Камчатский… Нет, не может быть все так мрачно! – оборвала она себя. – А если даже и так, нельзя расслабляться. Сбежать, и как можно скорее… Только бы связаться со Светой…»

Дверь открылась. Тамара заглянула в комнату.

– Проснулась? Тогда вставай. Ты мне нужна.

Марина натянула халат и прошла за Тамарой на кухню. Возле мойки на полу стоял бумажный пакет с картофелем. В раковине размораживалось мясо.

– Отбивные делать умеешь?

Марина кивнула.

– Мясо нарежь, отбей. Вон топорик. Картошку надо запечь. У нас будут гости.

В этот раз на Тамаре была фантастическая кофта из серого шелка на подкладке из стриженой нутрии, едва доходившая до колен. На ногах – громоздкие сабо. Блестящая от лака прическа, яркий макияж. «Она похожа на бандершу, – подумала Марина. – Что за невероятное существо! Вульгарная и обаятельная, жестокая и добродушная одновременно!»

– Двигайся! – велело обаятельное существо, поудобнее устраиваясь в кресле. – Покажи себя с лучшей стороны…

«Так это из-за меня такой парад! – догадалась Марина. – Кажется, мне устраивают смотрины…»