Мама для наследника - Юлия Журавлева

Все вокруг замерло, казалось, даже время замедлилось раз в десять. Как во сне я протянула руку и толкнула дверь. Та без труда подалась, открывшись настежь и ослепив красным светом закатного солнца…

Пальцы привычно сжимают руль. Из колонок звучит «Наше радио», на часах восемь сорок шесть — безбожно опаздываю. Я побарабанила пальцами по рулю. Пробка стоит глухо, на навигаторе впереди красуется значок аварии. Я вздыхаю, предвидя новые замечания и выговоры от начальства. Утро добрым не бывает.

— Помнишь этот день? — Я резко повернулась, не понимая, почему в моей машине посторонний человек.

Уже немолодой мужчина вольготно расположился на соседнем сиденье. Я бросила взгляд на кнопку блокировки дверей, она находилась в нужном положении. Когда ко мне подсели? Я точно никого не подбираю и не подвожу по утрам. Да еще не пристегнутый… Моя «Мазда» всегда реагирует на подобное непотребство категорическим писком протеста. Вопрос «Вы кто и откуда?» вертелся на языке.

— Как вы попали в мою машину?

— Сейчас вспомнишь, — улыбнулся мужчина.

Позади начали сигналить. Заглядевшись на пассажира, я не заметила, что впереди освободилось достаточно места. Я передвинула ногу с тормоза на газ, но нажать не успела. К счастью.

Дверь.

Закатная крепость.

Оставшийся в ней сын.

Другой мир — Кирдарий.

Авария и перенос в другое тело.

Призрак в моей машине.

— Это… — Слова застряли в горле. Но меня поняли и без них.

— Реальность, — улыбнулся старик, именно так я его воспринимала при последней встрече в северной башне. — Последние твои минуты в родном мире и в родном теле.

— Мы перенеслись в прошлое?

— Время столь же относительно, сколь и пространство. Мы переместились в пространстве, переместились во времени. В целом законы физики вполне работают, — спокойно ответил мужчина. — Я все-таки советую тебе проехать вперед. — Но кивнул он почему-то мне за спину.

В водительское окно постучали, я вздрогнула от неожиданности, обернулась и наткнулась взглядом на сердитое лицо мужчины. Впереди уже начали влезать в наш ряд другие машины. Я проехала немного вперед, не обращая внимания на негодование окружающих. Сейчас как-то не до таких мелочей.

— Почему сюда и в этот момент? — В голове вертелась куча вопросов, создавая в мыслях хаос и мешанину.

— Потому что именно отсюда еще не поздно все изменить, — ответил мой нежданный попутчик.

— Как изменить? — Разум и логика отказывали. Честно сказать, находиться в таком состоянии за рулем просто опасно. Даже хорошо, что стоим в пробке, при обычном трафике я бы ехать не решилась.

— Не попасть в другой мир. Остаться здесь. Продолжать жить нормальной жизнью. Приехать на работу, получить заслуженный нагоняй от начальства за опоздание, встретиться с заказчиками. Что там еще у тебя на сегодня запланировано?

— И что тогда будет? — В горле пересохло от подобной перспективы. Никаких покушений, никакой опасности, не придется никуда бежать через лес и горы.

— Для тебя все пойдет по-прежнему. Дом — работа. Обычная жизнь. Редкие визиты к родителям, чуть чаще — звонки. Встречи с друзьями. Поиск идеального мужчины. Ничего нового или неожиданного, — пожал плечами старик.

— А там? Что произойдет там? — Что будет здесь, я и так знала. Никакой аварии и комы, поседевшего отца и вмиг постаревшей мамы.

— А там ничего не произойдет. — Призрак, вполне материальный хотя бы на вид, кивнул, показывая, что можно проехать вперед, пока мне опять не начали сигналить.

— Как это — ничего? — Я боялась нажимать на газ. Ноги и руки казались деревянными. Движение получилось слишком резким, водитель впереди стоящей машины наверняка перетрухнул.

— Знаешь, как ищут родственную душу? Это как сито с мукой. Насыпают муки и просеивают, оставляя комочки. Только, что бы ты ни думала, родственных, действительно родственных душ не так уж и много. Найти хотя бы одну в короткий срок — большая удача. Я прикрою тебя. Сделаю так, чтобы ты с остальными песчинками проскочила через сито. Но тогда тело Даяны окончательно умрет, угаснет ее сила. Владимир не родится. Впрочем, это ведь не твои проблемы. Твоим сыном он стал случайно. Эту случайность мы уберем, и ты продолжишь жить в этом мире, в котором не нужно бороться со всеми и против всех. Все останутся на своих местах. Просто одним ребенком в одном мире будет меньше.

Передо мной появились две легковушки, не поделившие средний ряд. Я помню, что случится дальше.

— Сейчас я закрою тебя от поиска, и ты спокойно доедешь до работы, — предложил призрак.

Я не знала, правда ли он это может или его предложение всего лишь часть испытания, проверки. И все это — машина, радио, дорога — плод моего воображения, игры разума. Но и рисковать не могла.

— Нет, пока я не буду уверена в нормальном будущем моего сына, не смогу никуда вернуться. Владимир должен родиться, он уже родился. Что бы ни случилось, как бы ни сложилась моя жизнь, но он мой сын. Был, есть и будет.

— А родители? — прозвучал ехидный вопрос.

— Родители сами поступили бы так же ради меня. На то они и родители.

Перед глазами мелькнуло лицо. Сейчас я без труда узнала в нем Дэйса: большие голубые глаза, чуть курносый нос, пухлые губы. Если бы можно было действительно вернуться назад, я даже родить заново согласна, зато сколько всего удалось изменить. И вот опять мост, второе видение, и я начинаю терять контроль и управление над машиной вместе с ускользающим сознанием…

Я пришла в себя в башне, по всей видимости, западной или восточной — в одной из тех, где я так и не побывала из-за стоящего в них дозора. Лежала я на кровати поверх одеяла, под головой подушка, одежда та же, что и была, — свободная рубашка, схваченная на поясе, и длинная широкая юбка. Надеюсь, прыгать из окна меня никто не заставит, два раза за одни сутки — явный перебор.

— Очнулась, наконец! — Насмешливый голос вырвал меня из размышлений. Самое интересное, что голос принадлежал все тому же собеседнику.

Я осторожно села на кровати. Движения давались с трудом, будто приходилось преодолевать сопротивление воздуха, почти как в воде.

— Где мы? И почему вы все еще здесь? — Честно сказать, со всеми этими переходами я несколько дезориентировалась в пространстве и времени.

— Мы в центральной башне, — огорошил меня призрак, который сейчас снова был вполне материальным.

— Как в центральной? Почему именно в ней?

— Потому что это моя любимая башня, — сказал старик, — отсюда лучше всего виден закат. Можешь тоже посмотреть.

Я встала и подошла к большому окну. Действительно закат.

— Так меня почти сутки не было здесь? — ужаснулась я. «Как же там Вовка?!»