Волшебница по распределению - Валентина Алексеевна Савенко

слабый. Я использовал зов специально, – нехотя признался он.

– И? – Я постучала кончиком пера по альбому: на листе был почти готовый огненный пес с чешуей вдоль хребта и шипами на хвосте.

– Так проще найти свою ведьму, если тебя позвали стихии, – неохотно выдал дракон.

– Так проще нарваться на сумеречника, – фыркнула Мирелла. – Ведьмы зов не слышат!

– А это и не нужно. Зов направляет меня, а не мою ведьму или колдуна, – ворчливо отозвался дракон. – Сумеречники зов не слышат.

Эй! Что-то я не поняла…

– Я слышу зов! – я постучала по шипу на хвосте дракона. – Ты что-то напутал?

– Ничего я не напутал, – вздохнул Рэйнар. – Волшебники слышат, сумеречники нет. Что тут неясно?»

– Все! – хором выдали мы с Миреллой.

«Ну-у-у… Волшебник и сумеречник – это как бабочка и гусеница.

– Может, наоборот? – влезла Мирелла.

– Ладно, пролетели, – пробурчал дракон. – Просто слушайте. Сумеречными ведьмами рождаются. Пока такая ведьма помогает нечисти, она слышит зов, может открывать пути, у нее есть предчувствие – ее называют волшебницей.

Ага, значит, волшебники и сумеречники все-таки не одно и то же. Разница есть! И это здорово!

– В чем отличие от сумеречников? – не выдержала Мирелла.

– Сумеречники – это те, кто принуждает служить себе, они не слышат зова, не могут открывать пути. Они никому не помогают. Действуют только для себя, чтобы получить как можно больше подчиненной нечисти, как можно больше тех, чьей магией могут воспользоваться и кого могут вынудить делать то, что им надо, – медленно, чуть ли не по слогам пояснил Рэйнар.

– Вот теперь понятно! – довольно кивнула фея.

У сумеречной ведьмы такой же дар, как магия обычной ведьмы или колдуна. Как пользоваться этим даром, ты решаешь сам. И становишься либо волшебником, либо сумеречником. Хорошие – волшебники, плохие – сумеречники.

– А, вот еще… Став сумеречником, ты теряешь часть сил, – добавил дракон.

– Так. Теперь все выложил? – прищурилась Мирелла.

– Пять столетий назад, после войны, нечисть решила не рассказывать новым поколениям о зове, это опасно, – словно ее не слыша, заговорил Рэйнар. – Потому что любой волшебник может стать сумеречником. Решить, что ему не нужны заморочки с зовом и помощью, что личные рабы из нечисти – отличная идея. И тогда он найдет того, кому уже помог, и заставит служить.

И это будет не совместная работа с ведьмой по желанию фамильяра. Это будет полное подчинение, без права отказаться.

– Лучше не найти свою ведьму и быть ослабленным магически, чем стать безмолвным слугой, – в голосе дракона сквозила злость.

Все правильно. Ведьма без фамильяра теряет магию совсем, а несостоявшийся фамильяр становится слабее на то время, что он бы провел с ней.

Захлопнув альбом, я прижала его к себе, промаршировала до зубцов, забралась на промежуток между двумя. И уселась, глядя на темный лес внизу.

Я – чудовище из легенд. И это не изменишь. Но у меня есть выбор: превратиться в монстра или остаться собой. И я его сделала. Я буду слышать зов, рисовать картинки, помогать нечисти. Потому что я волшебница, а не какой-то там злобный собиратель чужих фамильяров!

Я буду открывать пути. Открывать! Сама! И я смогу найти Винса. Должна. И все это плюсы, хотя к ним и прилагается необходимость скрывать способности, бояться стражи. Но это все равно плюсы!

Так, с моими «особенностями» вроде разобрались. Осталось решить вопрос с опекой. И у меня совсем мало времени на поиски колледжа, куда меня примут!

Затолкав альбом с пером в сумку, я спрыгнула с парапета и направилась в сторону лестницы.

– Есть еще один момент, Ари, – догнал меня задумчивый голос Рэйнара. –  Все сумеречные ведьмы и колдуны, не важно, волшебники они или сумеречники, могут находить себе подобных.

Споткнувшись на ровном месте, я чуть не врезалась в дверь.

– То есть наш сумеречник может найти меня? – прошептала я.

– Да, – отозвался дракон.

– Раньше сказать не мог, склерозник чешуйчатый? – прошипела Мирелла, летевшая следом за мной. – Так, Ари, тебе надо срочно бежать! И спрятаться!

– Не бежать. И не срочно, – фыркнул Рэйнар. – У сумеречника на поиск уйдет несколько месяцев. А вот у тебя, Ари, может получиться куда быстрее…

Точно. Найти и… И что-то с ним сделать. Что конкретно – придумаю позже!

– …Волшебникам это проще дается. Главное, освоить магию.

– Всю? – Я замерла, держась за дверную ручку. – И обычную, и… другую?

– Да, – кивнул дракон.

Вспомнилась лечебная маска из муки и подвиги в магическом способе битья яиц. Про огоньки в кабинете Макс и наши водные упражнения я помолчу. Магией дракона я пользуюсь чуть лучше, но вежливый скелет все же был.

Может, взять девочек, Эн и сбежать подальше?

Ага. И испортить им жизнь? Нет!

– Кажется, я видела у Макс учебник, толстый такой фолиант… – пробормотала я, открывая дверь.

Не хочу прятаться, буду осваивать магию!

– Я научу тебя открывать пути, – шепнула на ухо Мирелла – У Эн были неплохие конспекты для занятий с младшими ведьмами. Сгоняю за ними.

– А ведь точно. Это ты здорово придумала!

Фея свечкой взлетела вверх, уперлась в защиту и недовольно уставилась на меня. Пока я возилась с паролями, она деловито выдала:

– Подкинем Макс!

– Лучше мне! – выпалила я.

И несколько секунд смотрела, как исчезает за барьером защиты изумрудный огонек. Потом вздохнула и повернулась к дракону:

– Кажется, в правилах для ведьм не было пункта, запрещающего младшей ведьме учиться магии самостоятельно? Подножными… подручными средствами?

– Нет, – хмыкнул Рэйнар, – отцы-основатели Совета магов были уверены, что подобное невозможно.

Ну да. В чужом доме, под руководством чужого человека. Целый месяц не видя родных. С выходом из дома только под конвоем. В общем, отличные условия для того, чтобы раз и навсегда отбить желание учиться.

Вот только Совет магов не учел, что одной ведьме повезет, и ее старшей окажется Макс, с которой всегда можно договориться.

Поставив ногу на ступеньку, я замерла, поняв, что упустила один момент. Очень важный.

– Рэйнар? – позвала я.

– Что?

– Ты не просто жил во времена войны с сумеречниками, ты воевал с ними?

– Да.

– Ты их ненавидишь?

– Да.

Все встало на свои места. Странное стремление летать, когда он понял, кто я. И его злость.

– Что они сделали?

Рэйнар вздохнул и неохотно рассказал. Ему исполнилось двадцать лет (совсем молодой дракон), когда стихии позвали его к колдуну. Тот оказался волшебником. Все было неплохо пару лет. Потом парня нашли те самые «борцы за права» из тайного общества, готовившие переворот. Они объяснили, как стать сильным, как собрать собственную армию. Дракон был против. Однако его никто не спрашивал. Волшебник стал сумеречником. Рэйнар пытался его переубедить.