История ислама. Исламская цивилизация от рождения до наших дней - Маршалл Ходжсон

Но в целом искусство живописи, за исключением портретной, развивалось, хотя османские художники не были так известны, как иранские или индийские. Некоторые великие живописцы были выходцами из Ирана, но и среди коренных жителей империи было немало талантов. Наиболее полно величие Османской империи нашло свое отражение в архитектуре. Зрелищность, блеск, продуманность архитектуры достойно отражали могущество и долговечность самой империи. Без сомнения, великие мечети представляют самый яркий пример османского искусства. В Анатолии был разработан закрытый тип купольной мечети, в которой традиционный двор стал просто внешним двором. Позже в Стамбуле этот тип мечети преобразуется в великолепную, наполненную светом структуру, созданную на основе византийского собора Св. Софии. При этом сам византийский собор был полностью перестроен. Интерьер собора производит потрясающее впечатление, кажется, что здание вместило в себя весь космос. Османы визуально расширили пространство и создали ощущение чистоты и невинности за счет мраморной облицовки и редких колонн. Таким образом, османский интерьер предполагал бесконечное, но упорядоченное расширение вместо монументального подавляющего объема. Снаружи эта мечеть представляет собой изящное сооружение, украшенное низкими куполами и стройными минаретами, пронзающими небо Стамбула. Именно этот стиль мечети с небольшими изменениями станет эмблемой империи. Со временем в Каире, Сараево, Мосуле можно будет безошибочно определить контуры новых мечетей османского типа.

Самым великим османским архитектором и главным создателем имперского стиля был Ходжа Мимар Синан (1490–1578 гг.). Его карьера иллюстрирует путь идеального османа. (Он представлял османскую элиту с позиции аскери, как Абуссууд — с шариатской.) Христианин по происхождению, Синан начинал как рекрут девширме в Анатолии, в юности он участвовал в военных кампаниях в составе войск янычар. Вскоре он проявил особый талант военного инженера. Когда во время кампании Сулеймана Синан спроектировал мост через Дунай, его талант получил признание. С тех пор он стал работать как архитектор. Среди построенных им зданий есть как мечети, так и светские сооружения — дворцы, медресе, усыпальницы, караван-сараи, бани. Особой популярностью у падишаха и придворной знати как в Стамбуле, так и в других провинциях, и даже в Мекке, пользовались его маленькие фонтанчики. Всего Синан построил около трех сотен различных объектов (при этом у него оставалось время писать автобиографию). Главным шедевром Синана считается мечеть Сулеймание в Стамбуле, она представляет собой типичный пример османского имперского стиля. После его смерти многочисленные ученики, среди которых были известные личности, честно продолжили дело Синана.

Султан Мустафа II. Западноевропейская гравюра XVIII в.

Если исламские религиозные институты должны были функционировать как выражение совести верующих, принявших истину (как ее понимали мусульмане), и являлись для них гражданским выражением власти падишаха, то представители других верований также нуждались в подобных, пусть и меньших по масштабу, институтах, как того требовал справедливый социальный порядок. Мусульманской умме, возглавляемой улемами, соответствовали миллеты зимми, которыми управляли священники или раввины. Таким образом, в стране был только один падишах со своей армией, но несколько различных религиозных институтов. Однако институты иноверцев являлись такой же неотъемлемой частью единого государства, как и мусульманские.

Отметим, что далеко не каждая группа, чьи взгляды отличались от официального ислама, могла создать свой миллет. Количество групп, к которым могли примкнуть иноверцы, было ограниченным, и они контролировались правительством. Начнем с анатолийских и румелийских шиитов. Так как они не примкнули к официальному ордену тариката Бекташиия, то попросту игнорировались. Шиитские деревни без интеллектуального руководства существовали под маской официального суннизма, который они игнорировали, как могли. В некоторых случаях шиитские кади получали полуофициальное признание как представители шифиистского или маликитского течений. Крупные шиитские центры в Ираке под властью османов вели свою обособленную культурную жизнь и сохраняли связи с Сефевидами[387]. Православной греческой, армянской, якобитской (сирийской), коптской и иудейской общинам были предоставлены определенные права. Каждое из этих сообществ избирало своего епископа, в ведении которого были вопросы церковного и гражданского суда в общине, а также проблема еретиков. Если подобное правосудие кого-то не устраивало, единственным выходом был переход в ислам.

Отождествление ислама шариатского толка с государством и мусульманским обществом в целом вело к росту сегрегации немусульман. Даже после того как христианский контингент постепенно исчез из вооруженных сил империи, христиане и мусульмане могли существовать бок о бок в рамках одних гильдий, но, начиная с XVII века, положение вещей стало меняться. Из-за разногласий между двумя элементами (которые в гражданской жизни регулировались двумя совершенно отдельными имперскими иерархиями, не подчиняющимися местной юрисдикции) гильдии были разделены на два вида — христианский и мусульманский.

Развитие подобной тенденций, в свою очередь, усилило разногласия между мусульманами и христианами. Мусульмане все больше склонялись к шариатскому коммунализму и, чувствуя связь со всем остальным исламским миром, ощущали себя центральным и самостоятельным звеном османского общества. Христианское сообщество, главным образом православные греки, видели в западном христианстве источник новых передовых идей. Таким образом, с усилением этой тенденции османское общество полностью разделилось с верхушки до самых низов. В Индии знатные индуистские сообщества практически полностью приняли исламскую культуру, за исключением религиозной жизни. И так как мусульмане покровительствовали индуистским праздникам и образованию, ислам во многом повлиял на обычаи индуистов. В Руме как минимум для образованного слоя христиан был характерен налет исламской культуры. Возможно, в определенной степени на это повлияла рыночная культура, благодаря которой во всех сообществах быстро распространились тюркские названия блюд и продуктов. Мусульмане намного осторожнее перенимали христианские обычаи и выражения. Тем не менее культурная христианская элита, представленная юго-восточными европейцами, все больше ассоциировала себя с западной христианской системой. Эта связь выражалась не только в вопросах религии (хотя правящая иерархия епископов очень ревностно оберегала свой независимый статус и традиционное превосходство), но и гражданской жизни богатых классов. Например, некоторые христиане, знавшие персидский язык, так же хорошо говорили и на итальянском.