Психологический рисунок личности, или Как разбираться в людях - Аркадий Петрович Егидес

что многое в ней воспринимается людьми как яркие плюсы истероида, которые дают ему мгновенные «зрительские симпатии». Он, в частности, легко вступает в контакт. В отличие от эпилептоида. И подобно паранойяльному и гипертиму. Но если гипертим просто бурлив, а паранойяльный слишком деловит, то истероид игрив и элегантен. Как только его представили другому человеку, он мгновенно находит темы для общего разговора, быстро их развивает, расспрашивает, но больше рассказывает сам. Сначала он занимательным рассказом интригует собеседника. Говорит много нового и интересного, как бы предоставляет свою эрудицию человеку, который тоже в свою очередь может ею воспользоваться, не работая самостоятельно над литературой, не выкапывая интересные факты-аргументы из библиотечных архивов. А потом незаметно-логично ставит себя в центр рассказа, говорит о своих возможностях и о том, как они могут быть использованы собеседником. В частности и в особенности, он говорит о своих дружеских и деловых связях. И делает это артистично, речь его льется плавно, он переходит от темы к теме свободно, соединяя их красивыми ассоциациями. И производит впечатление общительного адекватного интересного человека. Добавим, что истероид почти всегда хорошо одет, аккуратен, ухожен, собран, грамотно и красиво говорит, элегантно ухаживает или принимает ухаживания, соблюдает этикет.

Шизоид Гегель в свое время читал лекции одному записавшемуся к нему студенту. Это был Людвиг Фейербах, который как раз и положил конец немецкой классической философии и «материализм» которого Маркс соединил с «диалектикой» Гегеля. А истероид способен без конца «читать лекции» одной-единственной студентке, что может положить начало их любовных отношений. Вы чувствуете сходство и разницу?

Истероид часто цитирует понравившиеся ему мысли, иногда со ссылкой на своего кумира. А бывает, что и без ссылки. Один истероидный поэт посвятил нескольким женщинам последовательно, одной за другой, как свое прекрасное стихотворение Гумилева, затерявшееся в дореволюционных сборниках и неизвестное широкой публике.

А вот истероидка увидела клубнику (не замороженную) зимой: «Ах, хочу клубнику!» Или: «Давай новый год встретим 1 июля, иди руби в лесу елку!» И мужик, чтобы показать любовь, покупает землянику, ананасы, рубит елку, рискуя штрафами и репутацией. А она: вот как за мной ухаживают! Видите? Смотрите!

Истероидка легко манипулирует пристройкой снизу, комплиментами… Например, может сказать: вы так хорошо водите машину, отвезите меня, пожалуйста. Для нее эта пристройка снизу тоже как бы демонстрационная игра: смотрите, я женщина, мне нельзя отказать, пристройка снизу уже как бы и не унижение, а обаятельная просьба, и сотрудник с машиной ее везет. Или она пойдет демонстративно пешком: смотрите, какие вы плохие, женщину заставляете идти пешком.

Истероид вообще легко усваивает паттерны льстивости. Прежде чем обратиться с просьбой, начинает издалека, о детях, о ваших успехах, хау ар ю, дескать, я не сразу со своим меркантилизмом, я тобой интересуюсь. Но все это шито белыми нитками и производит не лучшее впечатление, слащавенько, хотя люди и реагируют на это положительным ответом. Давая льстивые комплименты, истероидка сама не чувствует, что комплименты льстивые, не чувствует, что ее чувствуют.

Истероиды любят похвалы в свой адрес, любят признание, лесть, клюют на нее, они здесь доверчивы, так как полагают – то, хорошее, что о них говорят соответствует действительности.

Они также дают положительные оценки людям. Но чаще это дешевые, ничего не стоящие комплименты в духе «ах, как вы сегодня хорошо смотритесь».

Позиция оценивания в отношении истероида не так конфликтогенна, как для паранойяльного или эпилептоида, он не ждет отрицательных оценок, он самоуверен, у него завышенная самооценка, невротически, но завышенная, и это спасает его от неуверенности при оценивании. При этом истероид всегда на сцене – он завоевывает (и успешно) себе репутацию.

Истероиды хотят положительной оценки и бьются за нее ежесекундно, их интересует сиюсекундный интерес к себе, они любят срывать аплодисменты, им более важно именно живое внимание. Сравним: паранойяльный хотел глобальной положительной оценки, ему нужна слава в веках. Он может потерпеть и работать в стол. Не то что истероид. Он должен получить сразу положительную оценку. И аплодисменты…

Но любые отрицательные оценки в истероиде вызывают его бурное негодование, он сопротивляется по принципу «сам дурак», а если не удается защититься по той же линии, он наносит удар по другой. То есть вот истероида уели незнанием какого-то важного факта; в ответ он может дать понять, что у тебя жена уродливая.

Откровенен ли истероид с людьми? Сравним. Паранойяльный и эпилептоид не раскрываются в своих интимных переживаниях; чтобы им открыться, нужно много вместе пережить, тогда возникает доверие. У паранойяльного этот процесс вообще может не пойти, он всем не доверяет. Эпилептоид доверится другу, с которым пуд соли съел. Гипертим все о себе расскажет, как и о других. А вот у истероида – все по настроению, если человек быстро понравился, если он подыгрывает осознанно или неосознанно истероиду, подхваливает его, если истероид чувствует, что его принимают и внимание к нему положительное, то он может разоткровенничаться. Но может и зажаться.

Истероид часто врет. Мы нарочно употребили это слово. Никакие евфимизмы здесь не годятся. Врет. Самое подходящее слово. Вранье истероида получило даже специальный латинообразный термин «псевдология». Истероид врет не просто так, а чтобы произвести впечатление. Один не вполне удавшийся кинорежиссер рассказывал, что как-то он увидел в поле одинокого жеребенка, что они полюбили друг друга, и он не захотел жеребенка оставить, взял его в охапку, сел с ним в поезд, поместил его, договорившись за плату с проводником, на верхнюю полку, привез в Москву и выпустил гулять по травке на газоне около Кремля. Истероид себе свое вранье легко прощает. Врет, в отличие от эпилептоида, который почти не врет, и от психастеноида, который никогда не врет.

Истероид часто врет и свое вранье легко себе прощает.

Неправду по обстоятельствам говорят все, даже психастеноид (психастеноид все же не врет – почувствовали разницу?). Но истероида от всех отличает то, что он ставит себя в центре вранья. Так же как и в центре любого своего рассказа. Он любуется собой и заставляет других делать это. Событий, в которых он выглядел бы реально красиво, ему не хватает, жизнь его не так уж богата. Так что приврать – самое оно. (Запомнили неудавшегося кинорежиссера с его жеребенком?)

Враньем оборачивается и любовь истероидки к порядку: середина выметена, а под диванами клоки пыли – все равно что исподнее грязное… Даже в страдании – вранье. Все преувеличено. Даже в ситуации самоубийства истероид самозабвенно врет: истеричка десять таблеток проглотит и десять записок разложит, где ее искать.

Первичное коммуникативное поведение