Я и мой оригинал - Анастасия Солнцева

тем более редким он становился, словно не решаясь простираться дальше.

— Как успехи? — как бы между делом поинтересовался Магнус. — Ты там так долго пробыла, что я уже начал беспокоиться за твое здоровье.

— За себя лучше беспокойся, — проворчала я, осматривая ногу, которая на удивление выглядела абсолютно чистой. Так, словно я не шагала две минуты назад по болотам в кромешной тьме. — Я там на что-то странное наткнулась. То ли трясина, то ли просто грязи по колено. И еще…Там — нет стены!

И неистово замахала рукой в указанном направлении.

— Да что ты говоришь? — фальшиво удивился Магнус.

— Ты знал, — поняла я, роняя руку.

— Подозревал, — уклончиво уточнил Магнус. — Просто не хотелось проверять самолично. После встречи с драконом, неожиданно вынырнувшим у меня перед самым носом с адским пламенем изо всех возможных мест, я не очень тороплюсь осваивать новые горизонты. А тут ты так удачно захотела уединиться.

— Там воняет так, словно что-то сдохло и гниет на протяжении полувека, — поделилась я, обнимая себя за плечи в бесплодной попытке согреться. — А еще там вместо песка под ногами что-то, похожее на ореховую скорлупу. Очень странно ощущение, когда идешь по ней, а она рассыпается под ногами…

— Что ты сказала? — подхватился вдруг призрак. Его глаза распахнулись, словно он услышал нечто невероятное. И, наверное, он бы побледнел, если бы смерть не сделала его бледным на веки вечные.

— Что это было странно, — медленно повторила я, так же медленно отодвигаясь от пугающего своими вспыхнувшими алым цветом глазами. Мне даже показалось, что я вижу в его глазах светлячков, которые красными точками слетались к зрачку.

— Нет, до этого, — торопливо отмахнулся призрак. — Ты сказала, что под ногами что-то хрустело!

— Ну да, сначала был песок, но когда вокруг совсем стало темно, песок закончился.

— А потом?

— А потом я вступила в какую-то жижу, резко завоняло, меня чуть не стошнило и я отправилась назад, — перечислила я все свои действия. — Писать мне перехотелось, если тебя это интересует.

— Вот это, как раз-таки, меня интересует в меньшей степени, — презрительно втянул щеки призрак, подхватился, взлетев в воздух и медленно подплыл к тому месту, где начинал сгущаться мрак.

— Знаешь, мне кажется, это не просто тьма, — поделилась я своими размышлениями. — Это больше напоминает туман.

— Почему? — и Магнус скрестил руки на груди в своем истинно некромантском жесте.

— Он осязаем. И у него есть вкус, — я попыталась описать, пощелкав в воздухе пальцами: — Маслянистый, немного горьковатый, липкий. Он как будто пачкает тебя изнутри.

Внешне Магнус никак не изменился. Не дрогнула ни одна мышца на лице, не закралось сомнение в складки лба, не затрепетали ресницы и не побледнела кожа. Хотя в его случае и так можно устраивать соревнования с бледными поганками, которые на фоне его мертвой моськи покажутся цвета хорошо прожаренных на гриле сосисок. И все же…

И все же, я уже достаточно хорошо успела изучить его и его нагло-самодовольные повадки, чтобы заметить то неявное изменение, которое произошло. И хотя внешне это было чем-то практически неуловимым, неслышимым и незримым, я буквально кожей почувствовала перемену в нем.

25.

В одно мгновение призрак вдруг стал ощущаться словно учуявшая добычу гончая, которая мчалась по лесу не один час. И вот теперь — цель близко, практически у самого носа. Осталось лишь осторожно, вкрадчиво крадучись на пружинящих лапах приблизиться для совершения финального, смертельного, броска. И хотя сравнение с кем-то хладнокровным, пресмыкающимся и чешуйчатым было бы более уместно в случае с Магнусом, я вдруг поняла, что, несмотря ни на что, продолжаю заигрывать с опасностью. И что еще более важно, эта опасность всегда рядом, в шаге от меня.

— Дуат, — едва слышно выдохнул призрак.

— Это ты сейчас так ругнулся? — выгнул я бровь, пытаясь сохранять невозмутимый вид. — Или это твое стоп-слово?

Вопреки уже устоявшейся традиции, призрак никак не отреагировал на мой колкий выпад, а вместо этого уставился куда-то мне за спину так, словно где-то там, в песке, засверкали несметные сокровища — изумруды, бриллианты, рубины. И каждое — размером со страусиное яйцо.

— Дуат, — с придыханием повторил Магнус, плавно скользнув вперед. — Это легенда. Что-то вроде предания, про которое неясно — то ли правда оно, то ли вымысел.

— Да в этом мире все так, — раздраженно всплеснула я руками. — Одни легенды да сказания! Хоть садись и сборник сказок пиши. На самом деле, у меня до сих пор присутствуют стойкие сомнения относительно реальности происходящего — то ли я сейчас во сне, то ли так ударилась головой, что брежу.

Поравнявшийся со мной призрак устремил на меня свой взгляд, но было очевидно, что смотрит он не на меня, а рассматривает что-то там, в вечности, доступной лишь мертвым. Ну, и тем, кто должен к ним присоединиться.

Я таковым желанием не горела, а потому, на всякий случай, сделала шаг в сторону. А потом еще парочку.

— По одной из версий, — начал Магнус, перестав рассматривать что-то на том месте, где только что стояла я, — дуат — это путь в потусторонний мир.

— Насколько потусторонний? — тут же подала я голос. — Потусторонний как Рай или Ад? Или потусторонний, в смысле, другой?

Магнус раздраженно вздохнул, всем своим видом указывая на то, что он едва выносит моё присутствие.

— А разве это не одно и то же?

— Как знать, — с широкой улыбкой пожала я плечами. — Все происходящее и так похоже на плохой фильм, снятый шизофреником. Одной бредовой мыслью больше, одной меньше — кто считает?

— Тот, кто следит за счетом на табло, — выдал странное изречение Магнус и направился прямо в объятия черного тумана.

— Глубоко, — оценила я его мысль и хотя мне настойчиво этого не желалось, потопала следом. — По одной из версий, — сказала я, обращаясь к назойливо мелькающему впереди туловищу.

— Что? — полюбопытствовало туловище в свою очередь.

— Ты сказал, что по одной из версий, дуат — это потусторонний мир. А по другой?

— А по другой, — процедил призрак, чей голос глухим эхом разлетался вокруг, — дуат является чем-то вроде зазора между мирами. Проходом, которым могут воспользоваться заблудшие души. Одно время считалось, что дуат ведет в небо и все, кто по нему пройдут обратятся в звезды. Это своеобразный путь очищения, проследовав по которому душа обретает покой.

— Решил стать звездочкой? — прыснула от смеха я и тут же с опаской заявила: — Я на небо не хочу. Ни в виде звездочки, ни в виде бабочки, ни в виде снежинки.

— Тебе небо не светит, — уверил меня Магнус, в чьем злобном шипении слышалось пожелание мучительной смерти. —