По осколкам разбитого мира - Кармаль Герцен

А значит, кто бы ни похитил Печать Силы, ему не спрятаться от нее. Рано или поздно, кара в лице Шеланы Вескерли его настигнет.

Алексия пришла в себя оттого, что кто-то легонько тряс ее за плечи. Она с трудом разлепила веки и застонала, когда в глаза ей ударил солнечный свет. В следующее же мгновение увидела Джувенела, глядящего на нее со странной смесью беспокойства и облегчения. Облегчения, по-видимому, оттого, что она все-таки пришла в себя, а беспокойства…

— Алексия, что случилось?

Она огляделась по сторонам. Вдалеке виднелось очертание форта — лаборатории Венетри. В тот же момент воспоминания нахлынули разом. Отец. Тюрьма… Кристофер.

Стало больно так, что перехватило дыхание — словно тысячи острых игл вонзились в сердце.

— Кристофер, видимо, наложил на меня усыпляющие чары и отнес меня сюда. — Даже имя его упоминать было тяжело и противно.

— Кристофер? — не понял Джувенел. — Подожди… Твой жених? Но что он там делал?

— Он предатель. Венетри. Через меня он хотел узнать то, что скрывал отец. — Мне очень жаль, Алексия, — тихо сказал Скользящий.

Она мотнула головой.

— Я рада, что узнала об этом именно сейчас, а не тогда, когда стало бы слишком поздно. Когда я стала бы его женой. Кристофер позволил мне уйти, но отца отпустить, конечно же, не захотел.

— Так твой отец там? В тюрьме?

— Да. Прости. Мысли скачут.

— Понимаю.

Нет. Он не понимал. Его не предавал любимый человек. Его отца не пытали.

Алексия резко поднялась, и тут же укорила себя за спешку — голова закружилась, а перед глазами замелькали черные мушки.

— Ты в порядке? — встревоженно спросил Джувенел. Тут же бросился к ней, чтобы поддержать за локоть.

Она мягко, но решительно высвободилась, заслужив его недоуменный взгляд.

— Справлюсь. Джувенел, нужно вернуться туда, за отцом.

— Алексия, подожди! Этим ты ничего не добьешься! В первый раз тебе позволили уйти, а во второй этого может уже не случиться! И чем ты поможешь отцу, если тебя бросят в клетку, как и его самого?

— Но я не могу просто оставить его там! — воскликнула Алексия.

— Я уверен, твой отец — сильный духом человек. Если он не сломался до этого дня, то Венетри просто напрасно теряют на него свое время. А теперь у него еще есть стимул — он же видел тебя, живой и невредимой. Ты вдохнула в него сил для новой борьбы. Ему нужно лишь немного продержаться… мы придем за ним, когда будем готовы. Сделаем это сейчас — лишим всех нас шанса на освобождение от оков Венетри. Мы ведь даже не знаем, как открыть те проклятые клетки! Мы не знаем, сколько в лаборатории вооруженных наемников!

Алексия долго молчала. Сердце ее разрывалось на части, и на этот раз причиной был не Кристофер, а отец. Она понимала правоту слов Джувенела, но необходимость оставить отца в тюрьме убивала ее.

— Эбби… — наконец прошептала Алексия.

— Она по-прежнему в межпространстве, бродит, ей даже нравится. — Лицо Джувенела осветила улыбка. — Говорит, что встретила настоящего цермана, но он, разумеется, не увидел ее. Рассказывает, что стояла к нему близко-близко, на расстоянии ладони, но не испугалась — знала, что межпространство ее защитит.

— Абигайл очень храбрая девочка, — тихо сказала Алексия. — Я по-настоящему ей горжусь.

— Идем за ней?

— Конечно.

Джувенел направился вперед, но Алексия окликнула его.

— Когда ты рассказывал мне о своих друзьях, Скользящих… Они действительно могут помочь мне высвободить отца? — тихо спросила она.

— Не совсем друзья, но однозначно хорошие люди. Да, они помогут. И я… у меня есть информация, которая им может оказаться очень полезной — о местонахождении лаборатории Венетри. Я не знал этого сам, пока лично не оказался в ее застенках. И до того, как нас связала вместе Метаморфоза — точнее, амулет, зачарованный твоим отцом, я направлялся к ним.

Алексия сосредоточенно кивнула.

— Хорошо.

Вместе, но держась на расстоянии, они дошли до того места, где Джувенелом была открыта невидимая человеческому глазу брешь, ведущая в межпространство. Он исчез, сорвав удивленный вздох с губ Алексии — она все никак не могла привыкнуть к подобному магическому трюку сродни невидимости. Вернулся, держа за руку сияющую Абигайл.

— Малышка!

Эбби бросилась вперед и обхватила тоненькими ручками шею Алексии. Перехватило дыхание. Она так любила сестру, что страх потерять ее, допустить, чтобы Бездна или кто-то из сонма ее детей причинил Эбби боль… даже думать об этом было невыносимо. Страшно до боли и дрожи в руках.

Джувенел наблюдал за ними со странным выражением на лице. А Алексии вдруг подумалось: глядя на них, обнимающихся и радующихся тому, что обе живы и здоровы, не вспоминал ли он своего брата? Острый укол сочувствия кольнул сердце. Да, ее отец находился в тюрьме Венетри, но он хотя бы был жив, и рядом с ней была Эбби. У Джувенела же не осталось никого… всех его родных и близких забрала Бездна.

Они вновь двинулись в путь. Абигайл расспрашивала Алексию об отце и о произошедшем в лаборатории, и той пришлось сильно постараться, чтобы не напугать сестру… и чтобы не выдать подступающих к глазам слез.

— Мы обязательно освободим папу, — заверила Алексия, сжав руку сестры. Эбби вскинула темноволосую головку.

— Обещаешь?

— Обещаю.

Абигайл кивнула, словно одного этого слова от старшей сестры ей было достаточно, чтобы поверить, что все у них будет хорошо.

Всю ночь они прошагали — Алексия не хотела возвращаться домой, боясь, что там ее будет поджидать Кристофер. С извинениями, заверениями или бог еще знает чем. А она… сейчас она не хотела видеть его, даже думать о нем не хотела. Джувенел «привязал» их к Бездне, и, пережив волнительный миг Слияния, они возобновили движение.

В убежище Скользящих они попали уже на рассвете. Это был один из древних фортов, рассыпанных по всей Бездне — но и по размерам, и по внушительности проигрывающий лаборатории Венетри. Зато стены были цельными — над этими землями странная магия разрушения не имела власти. Джувенел подошел к двери, запечатанной магическим ключом, уверенно нарисовал четыре следующих друг за другом символа. Ничего не произошло. Недоуменно нахмурившись, повторил все те же манипуляции сначала.

Дверь распахнулась, и в крепкий торс Джувенела, скрытый рубашкой, уткнулось лезвие меча.

Абигайл ахнула от неожиданности, рука Алексии непроизвольно легла на ножны с кинжалом — поразительное дело, но пока она находилась в бессознательном состоянии, Кристофер оружие у нее не отобрал. Понимал, что для выживания в Бездне оно необходимо. Возможно даже, по-своему заботился о ней. Вот только ее тошнило от такой заботы.