Семейное несчастье - Нина Князькова

– Нет, – он резко мотнул головой, – все, что захочешь.

Я улыбнулась, но тут же задалась другим вопросом.

– Интересно, можно ли вернуть Иннофунтия к нам? Или он так обиделся, что не захочет больше иметь со мной никаких дел?

– Нужно поговорить с Алкой, она у нас эти вопросы решает, – посоветовал Клыков.

– Нужно, – вздохнула я. – Может быть ты еще чего-то хочешь? Там на кухне много еды…

– Не хочу есть. Но… вот помыться я бы хотел.

Помыться вышло только на следующий день, когда к нам принесло Лохматова и он помог мне перетащить моего больного мужика в ванную. Более того, подождал, пока я помою его, и забрал обратно в уже перестеленную чистым бельем кровать. Ни мне, ни Лёне и слова не было сказано, но у меня была одна просьба.

– Клавку сильно не ругайте. Она из-за меня поехала, – попросила я главного оборотня, поймав его в дверях.

– Она нарушила приказ, – резко высказался Лохматов.

– Она спасала жизнь Лёне, – парировала я. – И мне тоже. И вообще, я Верке пожалуюсь, если Клаве будет плохо, – да, у меня тоже есть козырь в рукаве.

Оборотень скрипнул зубами, но кивнул и быстро вышел из комнаты.

– Зря ты его так, – выдохнул с кровати Клыков. Все же мытье далось ему нелегко. – У него тоже приказ. И если каждый начнет делать то, что ему хочется…

– То все будут куда счастливее. И вообще, иногда отступление отправил бывает жизненно необходимо. И раз уж я здесь, то буду вас всех перевоспитывать, – прищурилась я и села на кровать так, чтобы Лёня смог до меня дотянуться. – Это не меня с вами заперли, а вас со мной. Смиритесь.

– Фома с тобой поседеет, когда ты детей начнешь учить, – фыркнул он в ответ, не забывая протянуть ко мне руки. Я послушно легла рядом с ним. Не удержавшись, поцеловала его шею. Клыков замер, лишь сильнее напряг руки на моей спине. Пришлось поцеловать еще раз. И вообще, у меня тут такой шикарный мужик лежит… в сознании. – Не надо, – прохрипел он, когда я слегка прикусила его ключицу.

– Почему? – Я подняла лицо, пытаясь понять, что не так.

– Потому что потом выбора не будет. Ты станешь моей и не сможешь отказаться от меня, – едва слышно пояснил он и облизнул сухие губы.

Неужели он так ничего и не понял? Свой выбор я уже сделала и совершенно не собираюсь его менять. Не дождется. Я уже решила, чего достойна в этой жизни.

– Дай мне свою кровь, – приподнялась я на локте.

– Что? – Он резко распахнул глаза и принялся пытливо всматриваться в мое лицо.

– Ты попробовал мою кровь. Клавка сказала, что мне нужна твоя, чтобы… привязаться к тебе. Или как там у вас это называется? В общем, мне нужна твоя кровь, – пояснила я, совершенно точно сознавая, чего хочу от этой жизни.

Леонид смотрел на меня около минуты, затем, не отрывая от меня взгляда, прокусил свою губу и замер в ожидании. Я не колебалась ни секунды, подалась вперед и слизала выступившую каплю крови. Ничего особенного я не почувствовала. Кровь, как кровь. Просто, решив не терять занятых позиций, я еще и поцеловала его. Меня тут же стиснули в объятиях и вернули поцелуй. Боже мой, как же он целуется…

Кажется, Клыков дорвался, потому что я даже осознать не успела, как меня раздели и принялись… в прямом смысле боготворить мое тело. Господи, да если я могла знать, что так бывает, то я бы давно нашла способ соблазнить его. Это даже не было похоже на секс. Это было похоже на судьбу, жизнь и вселенную одновременно. Для меня было чем-то совсем новым, когда любовь, счастье и блаженство одновременно затапливают каждую клеточку тела и каждый момент разума. Неудивительно, что в какой-то момент я просто отключилась, прижавшись к тому, кто показал мне, как можно любить больше бесконечной вселенной.

Утром я с удивлением обнаружила, что совершенно здоровый и энергичный Леонид носится по дому. Он больше не выглядел больным. Более того, к моему пробуждению он уже выгулял Пушистика и организовал завтрак, которым накормил буквально с рук, попутно объясняя мне те химические процессы, которые происходят в организме оборотня, который прошел полное слияние со своей парой. Оказывается, в данном случае, женщина является лекарством от всех редких болезней и недугов, которые могут поразить оборотня. Именно кровь связанных оборотней наиболее полезна для лечения больных. И почему я раньше об этом не знала? Интересно, а есть ли какая-нибудь научная литература обо всех этих способностях, или мне каждый раз придется до всего допытываться опытным путем?

– Чем ты хочешь заняться сегодня? – Спросил меня Клыков, сверкая, как начищенный самовар, когда я доела.

Я вздохнула, понимая, что есть у меня еще одно дельце…

– Нужно съездить к Алле и как-то вернуть Иннофунтия домой, – сказала я.

Лёня слегка помрачнел.

– Может быть, удастся забрать другого домового, – неуверенно предложил он.

Я покачала головой и слезла с его колен.

– Нет, мне нужен именно МОЙ домовой, – уперлась я.

Клыкову пришлось согласиться.

– Хорошо, поедем к Алке. Надеюсь, что она знает, что делать, – вздохнул он.

Пушистика нам пришлось взять с собой, потому что это животное закатило нам истерику, когда поняло, что мы уходим без него. Пришлось взять. Более того, терьер даже согласился на то, чтобы до машины его нес оборотень. Удивительно, но песик все больше привыкал к Лёне, видимо устав бояться.

– Ничего не выйдет, – покачала головой Алла, когда мы завалились к ней домой. – Повторно забрать одного и того же домового практически невозможно. Я уже пыталась.

– Практически? – Тут же зацепилась я за возможность. – То есть способ есть?

– Теоретически, – подтвердила Алла, подсовывая дочери очередную раскраску. Девочка с упоением водила карандашом по нарисованным линиям.

– Что надо сделать? Я готова, – тут же отозвалась я.

– Нужна твоя кровь, – пожала плечами Алка.

– Нет, – Клыков шагнул вперед.

– Сделаем привязку на крови. Тогда дух всегда будет в том месте, которое ты считаешь домом. Теоретически. Подобного еще никто не совершал, потому что мне не на ком было опробовать данную теорию…

– Хорошо, – я послала предупреждающий взгляд на Леонида и протянула руку. – Бери кровь и вызывай домового.

Алка только рассмеялась.

Через час я, как дура, стояла посреди пещеры и смотрела на детский стишок. На камне лежала моя перчатка, когда-то забытая в доме Клыкова. На ней подсыхали капли моей крови, но я никак не могла себя заставить выговорить это.

– Как ты смогла зарифмовать Иннофунтия? – Повернулась я к Алле, стоящей у входа.

– Читай уже, время идет. А между прочим, Ляля сейчас в машине тискает твою собаку, – напомнила она.

– Там Лёня с ними, – проворчала я и зачитала стишок. С минуту ничего не происходило, а потом рядом со мной что-то с грохотом упало. – А-а!