Игры для мужчин среднего возраста - Иосиф Гольман

Но бежать мои товарищи отказались.

Может, в этом они как раз правы. За такие деньги найдут где угодно. Да и не привыкли мы к нелегальной жизни.

Тогда я спросил, что в итоге будем делать.

— Ты просто пересядешь в другую машину, — объяснил Береславский. И начал бубнить какую-то глупость, что вдвоем защищаться проще, чем втроем. Вот же засранец, как с дитем разговаривал!

Никуда я не пересяду. Во-первых, это ничего не даст. Слишком большие деньги. Это как в анекдоте про киллера, который, получив бешеные бабки и узнав номер дома, пошел взрывать клиента, даже не спросив номера квартиры.

А во-вторых, мне пятьдесят один год, и я еще не разу не бросал друзей в беде. И начинать новую традицию в моем возрасте вряд ли стоит.

Есть еще в-третьих. Сильно опасаюсь, что моя профессиональная помощь тоже может скоро понадобиться.

— Так что делать будем? — теперь уже спросил Самурай.

— Давайте думать, — предложил Береславский.

И мы начали думать.

Попутно Ефим рассказал про свое утреннее пленение и подробно нарисовал схему дома на воде.

В общем, решили идти поэтапно.

Сначала Ефим звонил своим друзьям из разных органов. Здесь нам крупно не повезло. Кого-то — самого крутого — не было на месте, кто-то в отпуске. А один, выяснив, с кем мы имеем дело, перезвонил через двадцать минут и сказал, чтобы мы бежали в ФСБ, причем срочно.

На это ушел один час. Результат — ноль.

Потом он позвонил хорошему местному другу, но — штатскому. Попросил максимум информации про Гнедышева. Тот обещал все раздобыть, что сможет.

Да, забыл сказать. Ни одного звонка он не сделал со своего мобильного или гостиничного номера. Звонил по моему и самурайскому. Может, он и в самом деле шпионские курсы кончал? У меня б, например, даже мысль такая не возникла.

— Есть еще предложения? — спросил Береславский.

— А что значит — еще? — спросил я. — Разве какие-то были?

— Да. Бежать в ФСБ.

— А потом всю жизнь отмываться от героина.

— У тебя есть другие предложения?

У меня не было других предложений.

Зато у Самурая были.

Он предложил убить Гнедышева и похитить недобитого хозяина нашей «Нивы». Всего ничего.

— А зачем тебе хозяин «Нивы»? — поинтересовался я. Просто из любопытства.

— Мне нужны деньги, — честно ответил Самурай. — А у него они, наверное, есть. Вон Ефиму влегкую десятку дали.

— Позавидовал, да? — Береславский еще и шутить пытался.

— Он ведь продал героин Гнедышеву? — гнул свое Самурай.

— Не знаю, — ответил ему Ефим. — Может, и продал. А как ты хочешь убить Гнедышева?

Тот в ответ показал Береславскому пистолет. Не разбираюсь в марках, но абсолютно точно — настоящий.

Ефим взял его в руки и ловко с ним поманипулировал. И это знает наш ученый? Чудны дела твои, господи. Потом с явным сожалением отдал оружие другу. Кстати, нисколько этому не удивившись.

— Нет, это не вариант, — сказал профессор. — Такой штукой их не пробить. Нужно придумать что-то другое.

Я просто очумевал. Сидят два штатских полудурка — пусть даже и с пистолетом — и на полном серьезе обсуждают, как им лучше убить одного профессионального преступного «авторитета» и захватить другого.

Правда, потом от захвата отказались. А вот от ликвидации Гнедышева — нет.

— Ребят, может, вам льда к башке приложить? — дал я им профессиональный совет.

— Видишь ли, Док, — спокойно ответил Береславский, — либо мы сделаем это, либо они сделают нас. И срок — сутки. Двадцать четыре часа. А может, меньше.

Нет, я не мог это слушать. Меня не покидало ощущение, что я присутствую на сюрреалистическом спектакле, где смысл вовсе не интересен ни участникам, ни зрителям. Но моих подельников — теперь их правильно так называть — это ни в малой мере не смущало.

Они долго изучали схему расположения дома.

— Из винтовки я бы достал, — сказал Самурай. — Это я только из пистолета не умею.

— Есть винтовка, — обрадовался Береславский. — «Эсвэдэшка». У часовых на пристани.

А ведь он как-то намеками мне рассказывал, что однажды уже решал похожие проблемы с помощью винтовки[2]. Я ему тогда не поверил.

А сейчас уже и не знаю.

Черт! У меня голова кругом идет. Я же простой штатский доктор. Градусник, можно сказать.

Но Самурай план отверг.

— Тогда надо будет мочить и ту четверку, на КПП.

О господи, сил моих нет это слушать. Я пошел к мини-бару и почти выглотал бутылку пива.

Вернулся к разговору Береславского с его новосибирским друганом. Он говорил минут десять, не меньше. Только как-то тихо и печально. И односложно. Не как обычно.

— Ну и что сказал друг? — спросил я.

— Предложил нас спрятать. У него в деревне. Сто километров отсюда. И ружья есть, охотничьи. В лесу это серьезно.

— Вот это уже дело! — Мне показалось, что свет в конце туннеля появился. Если, скажем, слить информацию в ФСБ, а самим залечь в лесах, то, глядишь, через месяц, может, и без нас разберутся.

— Не выйдет. — Это уже Самурай. — Нам вряд ли дадут уехать. А что он еще говорил про Гнедышева?

— Плохо говорил, — вздохнул Ефим. — Широко известен в узких кругах. Множественные связи в силовых и властных структурах. Педантичен до ритуализации. И очень дерзок. И еще — он все время торчит на своей даче. К нему туда на поклон разные личности ездят. А он их на троне принимает. Все дни, кроме среды.

— А что по средам?

— По средам не принимает. По средам он там один, не считая охраны. Я ж говорю — ритуал.

— Значит, если его взорвать в среду, совесть нас мучить не будет, — подвел итог Самурай.

* * *

Он хоть и идиот, но оптимист.

— Ладно, — подвел промежуточный итог Береславский. — С винтовкой вариант рассматриваем?

— Нет. — Самурай отрицательно покачал головой. — Четыре непричастных трупа — это много.

— А если взрывать — меньше будет?

— Если в среду — то меньше, ты ж сам сказал. А среда завтра. Не зря же такое совпадение. Шаман говорит, таких совпадений без ведома, — он показал наверх, — не бывает.

Господи, мой друг и его странный приятель — точно психи. Шаман их консультирует, надо же…

— Значит, будем взрывать, — подвел черту Ефим.