Несчастье на полставки - Анна Кувайкова

Ну, и где же, мне прикажете, эту самую пресловутую бабу искать?

Хотя, чего ее искать-то? Вон, за очередной дверкой, вода в ванной комнате плещется. Кажется, причина массового беспорядка на вверенной мне территории, там и окопалась.

Интересненько. «Старая» Аська в таком случае просто бы оставила вещи, и спокойно пошла бы исследовать санаторий-отель, пережидая, пока горничная наведет марафет. Ну, припудрит носик моему номеру, так сказать. Мы же все люди, могла и не успеть сделать это вовремя. Бывает!

Но как же обязана поступить «новая», еще не юзанная суровым миром бизнеса и гламура, лучший переводчик элитного риэлтерского Анастасия Соколовская?

Ну-у-у… Я не знаю. Я же — не она!

Так что я просто скинула рюкзак и почесала нос. Честное слово, в любой непонятной ситуации чеши нос. Чеши нос — и ситуация сразу становиться яснее!

— О! А ты и есть та самая Настя, да? — внезапно поинтересовался вышедший из ванной… плейбойский зайка?!

Ба-бах! Это рухнули на пол мои мысли, надежды, воображение и впечатление. Ну, и челюсть заодно. И я, замерев, как папуас в Эвенкии, смотрела на чудо чудное, диво дивное, замершее на пороге. На эти бесконечные ножки в темных чулочках, на острые шпильки замшевых туфелек. На тонкие руки с кожаными нарукавниками на запястьях, на черный кожаный корсет с кокетливым бантиком, плотно обхвативший сексуальную фигурку. На пышные, упругие верхние девяносто. На нижние, в трусиках-шортиках, с кокетливо выпяченным пушистым беленьким хвостиком. На лучезарную голливудскую улыбку, золотисто-каштановые локоны и загоревшую кожу…

А где-то внутри меня, родные тараканы, тем временем, устраивали моей самооценке ирландские поминки: бодро и радостно, со смехом и весельем, с едой, пивом, самогоном и огромным количеством виски!

Ну, и здравому рассудку заодно.

— Д-д-да… — неуверенно заикаясь, жалобно проблеяла, не понимая единственной вещи. Это шеф заранее постарался, девушка номером ошиблась… или нынче зайки такие борзые пошли?!

— Как чудно! — чмокнул сочными губами зайчик. Я, кажется, даже выдохнуть не успела, как самая лучшая куколка из коллекции Хью Хефнера[2], пусть земля ему будет пухом, незаметно оказалась возле меня.

Не хочу никого обидеть, но теперь-то я понимаю, насколько веселая и занимательная была жизнь у старика. С такими-то зверушками! Да там Гринпис, наверное, от зависти стонал и плакал!

— Д-а-а? — на этот раз мое блеяние приобрело легкие оттенки сомнения и неуверенности. Впрочем, они тут же переросли в удивленный и неприлично громкий «Ик!», когда чудо с хвостиком вдруг меня приобняло за талию, спустило свою шаловливую ручку пониже, и совсем однозначно ущипнуло меня за попу!

— Конечно, — ласково ответил нескромный зайчик, быстро и умело заключая меня в нежные объятия своих ловких ручек. — Нам же еще жить вместе. Я думаю, мы с тобой подружимся!

И еще более однозначно поцеловала меня в губы.

В этот миг я, наверное, побила все мировые рекорды самых скоростных поездов! Со скоростью света и звука влетела в другую спальню, вломившись к как раз раздевающемуся мужчине с диким, ошеломляющим воплем:

— Шеф!! Я согласна спать с вами!!

— Да ну? — иронично изогнул губы этот капризный, недоверчивый тип. Вот гад какой, а. Удивился бы хоть для приличия ради! Тьфу. Вот обязательно ему надо всю малину испоганить? Стоит тут, сверкает рожей победителя. Досверкается — я ему кубок с медалькой куплю. Шоколадной!

— Честно-честно! — горячо уверила я, устраивая резкие и внезапные обнимашки с сильным мужским телом. Оно, пусть и не совсем родное, но всяко приятнее. А то я уже на секунду себя почувствовала если не представителем нетрадиционной сексуальной ориентации, то, минимум, зоофильчиком с маленьким стажем! — Правда-правда! Лучше уж вы, чем этот… тот… пошлый заяц!

— Пошлый… кто? — изумился начальник, но, как ни странно, меня обнял. Фух. Ну слава богу. Теперь-то я хоть буду уверена, что от прекрасного слабого пола он меня, хоть и с неохотой, но защитит!

Как говорится, на безрыбье и кактус за нежную ромашку сойдет.

— О, а это, наверное, она обо мне.

Мама! Спасите, помогите, заберите! Меня преследует заяц!!

— О, боги, — при появлении пошлости на каблучках, Максим моментально выпустил меня из своих рук. А еще его немного покорежило, и он пальцами потер переносицу с такой усталостью, будто только что с разгрузки железнодорожного состава приковылял. Причем состава, груженного танками! — Что на тебе надето?

— А что-то не так, пупсик? — игриво и, как мне показалось, чуть-чуть фальшиво причмокнула губами девушка, соблазнительно качнув бедрами. — Тебе не нравится?

— А почему мне должно нравится… это? — изумился еще больше Макс.

Т-а-ак… вокруг меня что, резко неправильно ориентированных прибавилось? Да я же свою личную жизнь такими темпами никогда не устрою!

— Ну и задница, — не знаю, что это было, но всю игривость и манерность с девицы как ураганом снесло! Уже нормальной походкой она прошлась по комнате, плюхнулась на край кровати и, закинув ногу на ногу, еще раз улыбнулась, и тоже, сделала это совсем нормально. Почти как адекватный человек! — С тобой всегда скучно.

— Зато с тобой настолько весело, что не знаешь, саму удавиться, или удавить тебя, чтобы не выводила, — невесело усмехнулся шеф, качая головой. Глубоко вздохнув, он сунул руки в карманы, наконец, решив вспомнить о главной жертве всего этого беспредела. — Знакомься, Анастасия. Моя сестра, Милана.

Милана? Помилуй боже. Это Дьяволина какая-то!

— Сестра? — невольно поинтересовалась, выходя из-за не слишком надежной спины босса, за которую успела спрятаться, сама того не заметив сразу. — А она всегда… ну, вот такая?

— Увы, — развел руками насяльника. — В семье не без… ну, ты поняла. Кстати, она не всегда именно такая. Уверен, она еще сумеет удивить своим разнообразием.

— Сам ты… сам знаешь кто, — ни капли ни смутившись, ухмыльнулась Милана, беззаботно качая туфелькой на кончиках пальцев. Вот, сразу видно — жизнью наслаждается человечек. И народ эпатирует, и родственнику не скучную старость обеспечивает. Так и вижу, как лет через сорок она с лихим гиканьем катает несчастного дряхлого Максимку на коляске, а потом радостно скачет, удерживая высоко над головой его вставную челюсть! Ну или результаты анализов.

И — идиллия!

— Боюсь, Волдеморт из меня, как из тебя помесь Добби с Гриндевальдом. Вселенское зло… но довольно милое, — дернув уголками губ, мужчина сложил руки на груди, явно не собираясь сдаваться без боя.

А мое воображение, тем временем, уже рисовало, как он тихой лунной ночью, в далеком доме престарелых, кряхтя и охая, ворует у родной сестренки костыли…

— Хм… подаришь носок? Или собственного Альбуса Дамблдора? — почти с неподдельным интересом поинтересовалась наглая зайка.