Мы из российской полиции - Алексей Макеев

Положив мину на ящики с тротилом, Лев торопливо схватил несколько гранат различного назначения и поспешил к выходу, но тут, громко топая по ступенькам, в подвал бегом спустился какой-то тип в камуфляже, с автоматом в руке. Сразу не успев сориентироваться после яркого уличного света, он какую-то долю секунды всматривался, пытаясь понять, кто здесь находится и что вообще происходит. Он даже не успел осознать, что за хлопок прозвучал под сводом подвала и почему после непонятного, сокрушительного удара в голову его ноги вдруг подкосились, а в глазах навсегда померк свет жизни.

Перешагнув через убитого охранника, в несколько прыжков Гуров взбежал по лестнице к выходу из подвала. Хотя у входа никого больше заметно не было, ему вдруг подумалось, что его там его запросто могут подкарауливать.

Пинком открыв дверь и сделав кувырок, Гуров вскочил на одно колено, вскинув к плечу автомат. Невдалеке от себя он увидел недавно оглушенного им «моджахеда», который уже пришел в себя и корчился на земле, держась за живот. Судя по всему, удар, нанесенный Львом, серьезно повредил ему внутренности, и теперь он, стиснув зубы, мучительно стонал.

Гуров приготовил гранату и, подбежав к углу, за которым скрывался совсем недавно, осторожно из-за него выглянул. На всем обозримом пространстве никого больше не было видно. Памятуя о том, что менее чем через две минуты раздастся довольно-таки мощный взрыв – кто знает, сколько в подвале хранится взрывчатых материалов? – он поспешил, все так же прижимаясь к стене, в сторону крыльца.

Прячась за кирпичными перилами, Лев услышал какой-то непонятный гвалт, доносящийся со двора. Он осторожно выглянул из-за кирпичного барьера и увидел, как к крыльцу, яростно что-то выкрикивая, в сопровождении целой свиты подручных от дежурки бежит Керим. Брызжа слюной и раздавая оплеухи, он вбежал в здание и скрылся где-то в его глубине.

Теперь до взрыва в подвале оставались, скорее всего, считаные секунды. Быстро приготовив сразу три свето-шумовые гранаты, Гуров снял их с предохранителя и одну за другой швырнул во двор, где, что-то недоуменно обсуждая, околачивались, вероятнее всего, «студенты» этого «учебного заведения». С диким воплем «Аллах акбар!!!», сопровождая это автоматными очередями, он выбежал из своего укрытия. В этот момент троекратно прозвучал трескучий грохот разорвавшихся гранат, плотными воздушными пробками рвущий барабанные перепонки находившихся рядом и нестерпимо яркими вспышками слепя глаза. С испуганными воплями «студенты», закрывая руками голову, немедленно распластались на асфальте.

Продолжая то и дело прочерчивать пространство двора короткими очередями, чтобы не дать охранникам, выскочившим было на крыльцо, поднять голову, Лев отчаянным рывком выскочил на улицу. В тот же миг под его ногами подпрыгнула земля, словно притаившийся в ее недрах великан ударил снизу вверх огромнейшим молотом. От этого удара закачалось все: ограждение, фонарные столбы, заметно дрогнули даже дома напротив.

Из окон и дверей «Центра» вулканическим выплеском чудовищной мощи взрывчатки вырвались необъятные факелы и облака пламени и дыма. С жутким, каким-то даже апокалиптическим грохотом по всей округе разнеслось эхо взрыва. Ударная волна, ураганной мощью ударив по окнам соседних зданий, вызвала целую лавину пронзительного, протестующего звона бьющегося стекла. Через ограду на улицу посыпался град камней, горящей бумаги, обрывков каких-то штор, обломков мебели…

Выждав пару секунд у стены ограждения, Гуров поспешил к соседнему проулку, где была припаркована их машина. Алексей Юрьевич и Стас стояли подле нее, озадаченно глядя в сторону «Центра», невидимого отсюда из-за соседних домов, и наблюдая за взметнувшимся к небу облаком буровато-серого дыма. Заметив Льва, они, не дожидаясь его пояснений, быстро загрузились в машину. Плюхнувшись на пассажирское место, Гуров устало махнул рукой:

– Уносим ноги!

– Лева, это не ты там такой фейерверк устроил? – поинтересовался Смирнов, резко трогая с места.

– Моя работа… Приедем на квартиру – расскажу. А сейчас – валим, пока нас не засекли. А то еще припишут терроризм. Там рядом с «Центром» все дома сейчас без окон.

– Это и понятно! – откликнулся Крячко. – Так долбануло, что аж машина запрыгала. Мы с Алексеем Юрьевичем стоим и думаем – не пойти ли на выручку?

– Ч-черт… Я уж сто раз пожалел, что пошел не сам, а тебя пустил, – помотав головой, тягостно вздохнул Смирнов. – Весь извелся, пока тебя дождались. Если бы с тобой что-то случилось, я бы себе этого не простил…

– Не будем ударяться в «если»… – Лев оптимистично улыбнулся. – Все в жизни случается именно так, как и должно произойти. Так, граждане, нам надо бы срочно где-то от этого барахла избавиться. Может, свернем к какой-нибудь мусорке, да там и переоденемся?

– Только всю эту хрень надо будет сжечь, – подняв откуда-то из-под сиденья бутылку с каким-то растворителем, объявил Стас. – Не керосин, но гореть будет нормально.

Вскоре где-то на задворках возле мусорных контейнеров началось спешное переодевание из типично мусульманской в обычную одежду европейского стиля. Все трое проделывали это быстро и четко, как армейские «духи», подгоняемые сержантом-«дедушкой». Когда переодевание и избавление от грима было закончено, Стас свалил снятую одежду общей охапкой в угол бетонного бокса за контейнерами с мусором и, обильно полив ее растворителем, чиркнул зажигалкой. Когда из бокса на всю округу повалил чадный черный дым, откуда-то из-за угла появился престарелый джентльмен с мусорным ведром, который, глядя вслед удирающей легковушке, осуждающе покачал головой.

Вернув фирме арендованную у нее машину, на обычном городском автобусе наши путешественники отправились к себе на квартиру. После всех сегодняшних передряг им хотелось как следует отдохнуть и просто отлежаться. Купив в соседнем с домом супермаркете продуктов, они вернулись в свое нынешнее обиталище и, коллективно приготовив роскошную трапезу, расположились перед телевизором, который скорее создавал звуковой фон, нежели кто-то из троих следил за происходящим на экране.

Откинувшись в кресле и отпивая чай, Алексей Юрьевич, хлопнув себя рукой по коленке, громко провозгласил:

– Слушаем Леву! Давай, рассказывай о своих приключениях в, так сказать, логове врага.

– Да, да, да! – в предвкушении подробностей Стас даже потер руки. – Начинай – закрома моих ушей открыты для бесценного злата твоих слов, о неустрашимый! – как видно, все еще не выйдя из роли восточного человека, весьма цветисто высказался он.

Повествование Гурова было выслушано ими, что называется, на едином дыхании. Внимая приятелю, Крячко непроизвольными гримасами сопровождал услышанное. Когда Лев заговорил о схватке с «суперменом», Стас с ликованием воздел кулаки – и здесь оказалось полезным курение, совершенно непонятно почему считающееся пагубной привычкой, рассудил он. Смирнов слушал более сдержанно, лишь иногда досадливо вздыхая – он все еще жалел о том, что согласился отпустить на территорию «Центра» Льва, поддавшись его натиску.

– …Удачно ты сработал с этим чванливцем, – резюмировал он, когда Гуров закончил свой рассказ. – Молодец! И как только тебе удалось «убедить» этого фанатика открыть дверь подвала?