Маскарад - Ксения Комал

него это такая уж ценность. Во всяком случае, репутация точно дороже, а ты её ненароком спасла.

— Может быть… — Всё же она была не до конца уверена и продолжала сомневаться. — Я точно могу её взять?

Он тепло улыбнулся.

— Конечно, умиляет, что ты спрашиваешь разрешения, но не нужно под меня так подстраиваться.

— Может, мне приятно.

— Мне тоже. — Никита поцеловал её в лоб и ответил на вопрос: — Я не против. Подарок от авторитета — может, и не самое лучшее, что с тобой случалось, но ведь лыжи ты ненавидишь… А возвращать его снова и правда рискованно, ни к чему будить лихо, тем более что оно недавно любовницу потеряло.

— В моём пруду, — печально напомнила Даша.

— Это детали, не обращай внимания.

— Легко тебе говорить, — насупилась девушка. — Очень надеюсь, что ты не там свою рыбу ловишь.

— Какую рыбу? — развеселился он. — Ты что, действительно поверила, что я заядлый рыбак?

— Нет, конечно, просто пошутила. А теперь отвечай: на черта надо было прикидываться?

— Тебе же нужна была какая-то причина моего пребывания здесь, — безмятежно отозвался Никита. — Рыбалка — самое безобидное, что пришло мне в голову. Даже женой обзавёлся, чтобы тебе спокойнее было.

— Ещё раз так обзаведёшься…

— Понял. — Он поднял руки, сдаваясь, но лёгкий тычок подушкой всё же получил. — К чему это насилие? Я ведь всё объяснил.

— Кто ты такой?

— Я уже говорил.

— Да, но теперь я хочу услышать правду.

Никита слегка напрягся и лишился весёлого тона.

— Не могу сказать. Пока, во всяком случае.

— А что будет, если скажешь?

— Ничего хорошего, причём для нас обоих. Поверь, тебе самой так лучше. И кстати, то, что я уже озвучил, не слишком далеко от истины, я почти не соврал.

— Зачем ты здесь?

— Чтобы найти одного человека.

— Хорошего?

— Не думаю. — Он коснулся пальцами её волос и глубоко вздохнул. — Заканчивай с вопросами, ладно?

Следовать его просьбе девушке совершенно не хотелось, но она послушно прикусила язык и позволила себе ещё немного побыть в относительном неведении.

* * *

Атмосфера за праздничным столом была донельзя напряжённой. Лаврентий сидел с унылой физиономией и явно думал о своей Кате. Ульяна молчала и периодически бросала на подругу мрачные взгляды. Никита, занятый последними приготовлениями к ужину, по большей части отсутствовал. Даша клевала носом над тарелкой и отчаянно жалела, что не предложила ему встретить Новый год вдвоём. Конечно, бросать в такое время несчастного Лаврентия было бы не слишком правильно, но ведь можно раз в жизни побыть эгоисткой: счастье, как выяснилось, чересчур скоротечно и способно оборваться в любой момент.

Девушка вспоминала предыдущие праздники, когда она была практически одна, и по-настоящему радовалась тому, что всё изменилось. Наблюдать за тем, как Никита хлопочет над салатом, было забавно и в то же время трогательно. Если бы ещё Ульяна не дулась по непонятной причине, а Катя покинула бренный мир хотя бы через пару дней, вечер можно было бы считать вполне удавшимся. Впрочем, он и сейчас ничего, главное — не замечать чужих страданий и нападок. В конце концов, можно вместе со всеми дождаться наступления следующего года, а потом пойти гулять с Никитой или, наоборот, остаться дома, но только вдвоём.

Даша вдруг поняла, что уже даже теоретически не рассматривает себя и его отдельно, и немного смутилась. Всё произошло настолько быстро и внезапно, что хотелось слегка притормозить, растянуть самые приятные моменты зарождающихся отношений и насладиться ими в полной мере. Откуда ни возьмись появился страх лишиться хрупкой удачи, потерять то, что было найдено с таким трудом, но даже он сейчас представлялся небольшим приятным дополнением к нежданным, выбивающим землю из-под ног чувствам.

Никита то и дело бросал на неё нежные взгляды — от них внутри всё переворачивалось, а по лицу растекалась идиотская улыбка, которую не получалось скрыть.

— Вас можно поздравить? — не выдержал Лаврентий.

— Поздравляй, — довольно кивнула девушка, радуясь, что хоть кому-то есть дело.

Он невесело ухмыльнулся и в очень изысканных выражениях выказал надежду на то, что у двух влюблённых сердец всё сложится самым благополучным образом. Никита коротко поблагодарил (в его тоне девушке послышалось недоверие), поставил на стол последнее блюдо и опустился на стул рядом с Дашей.

— Курантов не хватает.

Ульяна открыла изъятый у предыдущего постояльца ноутбук, водрузила его на стол и настроила нужный канал.

— Будут вам и куранты, и президент, дай бог ему здоровья и вечного процветания, и дурацкие песни современной эстрады.

Говорила подруга ядовито, и Даша сразу приняла это на свой счёт. Поведение Ульяны так и оставалось тайной, раскрыть которую девушка, как ни старалась, не могла. Следовало побеседовать с ней начистоту, но идти на контакт первой не хотелось, и приходилось мириться с мыслью, что этот год они встретят практически по разные стороны баррикад. Что ж, это её выбор.

— С наступающим! — Лаврентий разлил по бокалам шампанское, попутно окатив им моментально насупившуюся Ульяну, и произнёс длинный витиеватый тост, суть которого сводилась к тому, что ещё никогда он не проводил праздники в столь запоминающейся компании самых близких друзей. От каждого слова веяло лёгким издевательством, но сейчас Даша была ему за это благодарна: уж лучше так, чем сидеть с кислыми минами и мечтать об окончании пытки.

Вслед за Лаврентием речь толкнул президент, потом были бой курантов, звон бокалов и столовых приборов. В какой-то момент Никита наклонился к её уху и шепнул:

— Через пять минут в оранжерее.

— И что там будет? — заинтересовалась девушка.

— Подарок.

Даша обрадованно кивнула, поднялась и, прихватив с собой свой бокал, отправилась в указанном направлении. Тёмная усадьба, вопреки всякой логике, выглядела сейчас праздничной и светлой. Девушка была готова поклясться, что замечает радужные отблески на стенах, слышит шум весёлой толпы, радостные возгласы, поздравления… Старое строение жило собственной жизнью и не раз становилось свидетелем как ликующих торжеств, так и настоящих трагедий, одной из которых суждено было случиться сегодня.

Едва потянув на себя дверную ручку, девушка заметила в другом конце коридора Ульяну, спешившую ей навстречу. Даша в нерешительности замерла, ожидая развития событий, закрыла дверь и в ту же секунду, придавленная ею, отлетела в стену. Боль была просто оглушительной, и хозяйка усадьбы подумала, что двигаться не сможет уже никогда. Рухнув со стены, она зажмурилась из-за розового зарева, охватившего всю оранжерею, и только тогда стала чувствовать своё тело.

Позвоночник казался разбитым на сотни маленьких частей, затылок, которым она приложилась о твёрдую поверхность, раскалывался от боли, шею будто парализовало. Кое-как скинув с себя дверь, Даша, извиваясь, словно вытащенная из воды рыба, окинула взглядом потолок, весь в чёрных разводах, вдохнула едкий дым, не помня себя